Виталий Алексеевич, одинокий пожилой мужчина восьмидесяти восьми лет, проснулся после полуденного сна в прекрасном настроении. Он открыл глаза, медленно потянулся, сделал махи руками, считая про себя: раз, два, раз, два. В раскрытое окно доносились щебетание птиц, весело перелетающих с ветки на ветку и голос домработницы, готовившей на кухне ужин. Пахло отварным мясом, он втянул в себя приятный запах. Скорее всего, она разговаривала с кем - то по телефону. Он сел на кровати, свесив ноги, и смотрел в окно, как вдруг до его уха четко донеслось слово: «Отравить».
Тело его мгновенно похолодело. Сердце сжалось в груди, в висках пульсировала кровь. Давление подскочило. Он весь осунулся, побледнел.
- Вот зараза. отравить хочет! Я ей тут плачу деньги хорошие за работу, сын подкидывает энные суммы на лекарства, а она решила меня уморить. – Он лег на спину, чтобы лучше слышать, но разговор резко прекратился. Его осенила догадка: смысл сиделке травить его, она ничего не получит, только работы лишится, а вот... вдруг это сын принял такое решение. Надоело возиться со стариком и решили пустить его в расход. Он еще больше испугался неминуемого конца.
- Точно сын! Дом ему нужен мой. Не иначе.
Десять лет назад, когда у него были еще недюжие силы, возможности и желание, он достроил себе этот двухэтажный дом на большом загородном участке, спускающемся к самой реке. Установил баньку в конце огорода. Поставил мостки, с которых, при желании, можно было прекрасно рыбачить хоть каждый божий день, а если захотелось выплыть на середину реки – то вот она, лодка, крепкая, привязана к шесту. Садись, плыви.
Жена его, Лизавета Петровна, любила сидеть вечерами, рядом с ним на лавочке, отдыхать в тени ивы и наблюдать за водой, успокаиваясь при тихом шелесте камыша и листвы. Из него выплывали дикие утки со своим выводком…
Теперь ее нет и он живет один. Сын сразу хотел забрать его к себе в город, да на что он ему. Шум, гам, толкотня. То ли дело на природе. И воздух чистый и спокойствие душевное, расслабление полное, и никому не мешаешь, не мозолишь глаза после работы… Правда, иногда скука, нахлынет порой нежданно, негаданно, так всегда можно телевизор включить, посмотреть, что в мире делается, как люди живут, чем дышат. варвара перекинется с ним парой слов из-за забора, окучивая свои знатные грядки с огурцами и морковью. Да и Екатерина каждый день приходит, еду готовит, убирает, порядок в доме наводит. Хорошо! А тут смотри ка – решили его жизни лишить. Вот беда!
Дед испугался. Да и как быть сильным , ежели знаешь, что тебя каждую минуту ждет… он не знал что делать. Хотел сбежать через окно к соседям, за помощью. Уже начал подниматься с кровати, но ноги отказались слушаться, снова лег. В это время Екатерина открыла дверь, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, зашла в комнату с кружкой воды.
- Виталий Алексеевич, водички хотите попить?
- Началось, - подумал про себя дед. И вместо ответа промычал что-то несуразное. махнул рукой, ударив по стакану. он выпал из рук сиделки, вода разлилась по ковру.
- Что с вами? Как вы себя чувствуете? Давайте давление померяем! – Предложила она, увидев его неадекватное состояние.
Дед, увидев ее страстное усердие, отмахнулся и хотел сказать: «уйди с глаз долой», но вышло что-то непонятное, несуразное.
Екатерина измерила давление, присмотрелась к нему и пошла звонить сыну.
- Юрий Витальевич, тут с Виталием Алексеевичем что- то не то, давление высокое и бледный весь, пот его прошибает, правда температуры нет. Пошел отдохнуть после обеда – все нормально было, а теперь… может скорую вызвать? Ага! Поняла.
Она набрала другой номер.
- Здравствуйте. Тут мужчине плохо. Восемьдесят восемь. Мычит, бледный весь. Цветочная, сорок восемь. Ага. Жду.
Виталий Алексеевич не ворочал языком, продолжал мычать, пытаясь ответить на вопросы и врачи экстренно забрали его в больницу. Когда он оказался в палате, то сразу заговорил под капельницей.
-Доктор спасите!
- Ничего дедуля, сейчас поддержим вас и будете снова, как молоденький бегать.
- Доктор, прошу вас, только не пускайте ко мне никого. Даже сына.
- Почему? Вас вполне можно навещать.
- Они меня отравить хотят. Вот и сбежал из дома. – Он схватил врача за руку. – Надоел видать всем до смерти. Ждут, не дождутся, когда помру. А я вишь, крепкий еще. И грех это большой отца травить, как потом отмаливать будут?
- Вы не думайте о плохом. С чего вы взяли такие глупости?
- Сам слышал, как Катька говорила по телефону – отравить, говорит, отравить. А потом мне воду принесла, пей, говорит, дед. Думала, что я выпью.
- Сами подумайте: зачем им это нужно?
- Не скажи… Дом у меня большой, место хорошее. Ежели его продать, знаешь, сколько денег выручить можно, или самим жить на воле. Тут брат все дело в деньгах, наследство, едри его за ногу. Не думал я, что сынок мой единственный на такое дело решится.
- Виталий Алексеевич, успокойтесь. К вам никто не пройдет без моего ведома. Спите спокойно. Надеюсь, нас вы не заподозрите в непорядочности?
- Спасибо доктор.
Дед уперся взглядом, полным отчаяния, в потолок, думал...
Врач вышел в коридор, посмотрел в щелочку на деда еще раз. Он лежал не шевелясь, словно застыл.
- Дайте ему успокоительное, - попросил он медсестру, - а когда придут к нему родственники, пусть сначала зайдут ко мне.
Через время приехал сын и застал врача в кабинете.
- Что же это вы, молодой человек, отца напугали?
- Чем?
- Говорит, что жизни его лишить хотите, отравить.
- Да вы что? Я каждый день за него волнуюсь, сиделку нанял, хорошую, ответственную. Готовит прекрасно, все свежее. Деньги ей на карточку пересылаю, на лекарства, на продукты свежие. Давно бы к себе забрал, да упирается, хочет на природе жить. С одной стороны хорошо. Тишина, свежий воздух, но я то не смогу каждый день быть рядом с ним. Только на выходные. Может у него того, с памятью чего или того хуже, мозги поехали, возраст все таки.
- Да нет, тут все в порядке. Его здоровью можно нам позавидовать. Признаков помешательства не наблюдается. Только вот твердит про отравление и просит никого к нему не пускать. Вы уж пока его не беспокойте, а то он волнуется.
Юрий уехал в родительский дом.
- Ну что там? – С интересом спросила его Екатерина.
- Все хорошо, только все время твердит, что мы его отравить хотим. С чего он взял? - Он вопросительно посмотрел на сиделку. - Прямо сдвиг по фазе произошел у него, но врач успокаивает, что все хорошо. Не пойму. Случится что, проблем не оберешься.
- Да я Юрий Витальевич стараюсь. Вы что? На меня думаете? – Испугалась женщина. – Посмотрите. Проверьте. У меня все чисто, постирано, приготовлено. Вот. Пробу снимите, как себе готовлю. – Теперь время истерики дошло до нее. – Если вы так… то я… уйду. Я ни в чем не виновата. – Расплакалась она.
- Екатерина Андреевна. Да я вас не обвиняю. Мы теперь все под его подозрением ходим. С чего он это взял. Вспомните, может, говорили чего.
- Да нет, - плача, проговорила она. – Он пообедал, потом книжку читал в кресле, вон, лежит на столике. Я посуду помыла и гладила белье. Потом он спать пошел. Я дверь прикрыла, чтобы не мешать и в кухню ушла, сначала гречку перебрала, суп готовила, мясо сварила… из кухни ни ногой. Муж позвонил, поговорили с ним.
Она вытерла фартуком лицо. Юрий встал у окна, задумчиво глядя в сад. Ухоженные клумбы, дорожка бежит к реке, кусты смородины. Скоро ягоды совсем поспеют. Солнце такое яркое, как в детстве. даже захотелось пробежаться к реке и нырнуть с разбега в прохладную чистую воду.
- Стойте, погодите. – Встрепенулась Катерина. – Муж у меня пошел в магазин за удобрением, а я ему наказала купить отраву для жуков.
- Колорадских?
- Да! Так и сказала, срочно травить надо. Он по видимому услышал, вот и испугался. Я же не хотела. Я же не о нем говорила.
- Ничего Екатерина Андреевна, все будет хорошо.
У кровати деда сидела Варвара Ивановна, соседка. Она гладила его руку, успокаивая старика.
- Алексеич, ты не думай о сыне плохо. Не надо. Хочешь, я буду каждый день к тебе заходить, проведать. Или ты ко мне. Будем с тобой вместе обедать. Не посмеют сразу двоих то прикончить. – Она натяжно улыбнулась.
- Отец!
- О, пришли? И здесь от вас покоя нет. Что притащили? – Язвительно спросил дед. – Есть не буду.
- Послушай отец, вышло недоразумение. Екатерина Андреевна просила мужа по телефону купить отраву для жуков.
- Замучили деспоты, как тараканы размножаются, каждый день собираем, а их все больше становится. – Заверила своим словом она, выглядывая из-за спины Юрия.
- Да это напасть какая то. Спасу от них нет, я тоже в бензин их бросаю. Дома под углом полведра уж стоит. – Вставила слово соседка.
- Я не хотела ничего плохого, и в мыслях не было вас, ну это. Честное слово! – Божилась сиделка. – Виталий Алексеевич, как вы только могли такое подумать, это ж надо, а? А я так испугалась глядя на вас. Лицо белое все, испарина на лбу, ну, думаю, кончается дед, чуть Кондратий не хватил.
- Ну Виталий ты дал, всех взбеленил, домой пошли, хватит народ смешить. Тебе еще жить и жить. – Бормотала соседка, складывая вещи деда в пакет... - Сына с работы сорвал, Катьку перепугал до смерти. Меня тоже. Все теперь, кончилась твоя шальная ситуация. Пойдем жука собирать, пока он не наплодился в разы. Вот часик поработаешь, и все дурные мысли из головы вылетят, а то лежит тут, выдумывает не весть что, место занимает, лекарства зря переводит. Я тебе сейчас рябиновку налью, будешь, как новенький.
Дед воспрял духом. Вокруг него суетились родные люди, желая здоровья и долгих лет жизни. Счастливым вернулся он в свою обитель.
С Варварой по вечерам сидят у реки, глядя на чистую гладь воды, по которой, крякая, плавают утки со своим новым выводком. Ведь жизнь идет вперед и в ней ей место всем, кто желает спокойно наслаждаться ею.
И не стоит зря травить себя злыми токсичными ненужными мыслями.