Кровавый рейд
Курчалой был не единственным чеченским селением, которое подверглось обстрелу. Список потерпевших населенных пунктов с каждым днем становился все длиннее.
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZdYLX-P6TXCbgm-M )
Поводов для стрельбы было множество: почти в каждом ауле были свои ополченцы и свои отряды самообороны. Но страдали от смертоносных ударов, прежде всего, старики, женщины, дети.
В начале июня 1995 года российские войска штурмовали аул Ведено – родовое гнездо командира Абхазского батальона Шамиля Басаева. Этот батальон покрыл себя славой в сражениях за свободу Абхазии – против грузинских захватчиков. Именно тогда, ранней осенью 1992 года, молодой московский поэт Александр Бардодым, вступивший в ряды бойцов Абхазского батальона, сочинил стихи в честь своих новых товарищей. На эти стихи чеченский певец Имам Алимсултанов написал песню, которая стала гимном отряда Шамиля Басаева:
Над Грозным городом раскаты,
Гуляет буря между скал.
Мы заряжаем автоматы
И переходим перевал.
В страну, где зверствуют бандиты,
Горит свободная земля,
Приходят мстители-джигиты
Тропой Мансура, Шамиля.
Только теперь земля горела не под абхазским городком Гудаутой, а вокруг чеченского аула Ведено – в самом сердце Ичкерии. Многие строения подверглись бомбардировке. Страшный ракетный удар был нанесен и по дому, где жила семья знаменитого полевого командира. Все его одиннадцать обитателей погибли. Стоя на дымящихся развалинах своего дома, Шамиль Басаев поклялся жестоко отомстить убийцам за смерть жены и детей. Как чеченец, воспитанный на обычае кровной мести, он не мог поступить иначе.
Спустя одиннадцать дней, 14 июня 1995 года, три грузовика в сопровождении легковушки пронеслись по главной улице провинциального российского городка Буденновска. Машины были битком набиты боевиками – Шамилю Басаеву удалось собрать отряд в двести штыков. Захватив здание милиции, басаевцы расстреляли тех, кто оказал сопротивление, а прочих взяли в заложники. Подобным образом они поступили в других местах – районной администрации и поликлинике, доме детского творчества и пожарной части, медицинском училище и отделении банка. Построив заложников в колонну, боевики повели ее к городской больнице Буденновска. По дороге убили сто человек, которые пытались бежать. Остальных загнали в больничные корпуса, присоединив к ним пациентов и персонал больницы: теперь заложников насчитывалось более двух тысяч. Для окончательного устрашения несчастных людей басаевцы отобрали шестерых мужчин и расстреляли прямо перед главным корпусом больницы.
После этого Шамиль Басаев обратился к российским властям с тремя требованиями. Он потребовал, во-первых, немедленно прекратить боевые действия в Чечне; во-вторых, вывести войска с территории республики; в-третьих, начать мирные переговоры с Джохаром Дудаевым на уровне президента или премьер-министра России, а не на уровне петербургского мэра или ставропольского градоначальника. По сути, таким чудовищным способом террорист принуждал свою собственную страну к миру.
Узнав о нападении на Буденновск, Борис Ельцин тут же покинул родные пределы, сославшись на срочные дела за морем-океаном. Расхлебывать горькую чеченскую похлебку остался премьер-министр Виктор Черномырдин. Ему доложили, что бойцы специальных подразделений уже окружили больничный комплекс, и даже попытались его штурмовать, но безуспешно – басаевцы всюду заминировали подходы, выставили живой щит из женщин, а между ними расположили огневые точки. Премьеру также сообщили, что главарь банды террористов жесток и беспощаден – в случае невыполнения его требований убивает заложников.
– Чего же требует Басаев теперь? – поинтересовался Черномырдин.
– Он требует, чтобы вы, Виктор Степанович, лично переговорили с ним, – пояснили премьеру. – Но во всей истории борьбы с терроризмом еще не было случая, чтобы первое лицо государства вступало в переговоры с преступниками.
– А как же люди? Как же заложники? Он же убьет их!
– Увы…
– Мне начхать, как там боролись с терроризмом при царе Горохе, – возмутился премьер. – Нельзя допустить мясорубку. Ради спасения людей я буду разговаривать хоть с Басаевым, хоть с чертом.
Черномырдин решительно снял телефонную трубку и потребовал соединить его с Буденновской больницей:
– Але, Шамиль Басаев. Это Черномырдин. Шамиль Басаев, говорите громче.
Виктор Степанович, добрая душа, спасая несчастных заложников, согласился выполнить почти все требования террористов. Он объявил о прекращении боевых действий в Чечне и начале мирных переговоров с Джохаром Дудаевым. Он отпустил террористов, предоставив им автобусы и обеспечив беспрепятственный проезд до Чечни. Ему помог и Сергей Ковалев, который вызвался проводить нежданных гостей и защитить их своей грудью от случайных пуль. Настоящий правозащитник!
Басаев покидал Буденновск победителем. Он оставлял в истерзанном городе кровавый след – десятки убитых и сотни раненых горожан. Зато Чечня встречала Басаева буйным ликованием. Должно быть, все чеченцы вышли на улицы и площади Грозного, чтобы приветствовать мужественного героя, который отомстил за смерть чеченских стариков, женщин, детей. «Аллаху Акбар! Аллаху акбар!» – скандировала огромная толпа, и ее многотысячный рев долетал до седых вершин Кавказа.
Был доволен и Джохар Дудаев, хотя операция Басаева оказалась для него полной неожиданностью – хитрый Шамилек не счел необходимым проинформировать о ней. Тем не менее, сбывались предсказания Джохара, изреченные им накануне Буденновского рейда:
«Сегодня главное – перенос войны на территорию противника. Причем это движение уже разворачивается стихийно. И отряды смертников создаются сами по себе. Из тех, кто готов на смерть, чтобы отомстить за погибших от бомбежек детей, родителей. Когда они просочатся в российские города, могут пострадать ни в чем не повинные люди. У нас же есть координаты конкретных виновников гибели тысяч мирных чеченцев. И мы хотим этот процесс как-то организовать».
Примечание. В результате вооруженного нападения отряда Басаева на Буденновск погибло 129 человек, получили огнестрельные ранения различной степени тяжести 415 человек, были захвачены в заложники более 2000 граждан. Сожжены и повреждены 198 автомашин, подожжен Дом детского творчества, значительно пострадали здания городской больницы, милиции, городской администрации – всего 54 объекта, а также 107 домовладений частных лиц.
Как вспоминал чеченский журналист Муса Мурадов, «после Буденновска Шамиль Басаев стал кумиром многих молодых чеченцев. О нем даже слагали песни, его именем называли новорожденных. В Чечне принято восхищаться смелостью, готовностью пожертвовать собой во имя родины. Именно так расценивали поход на Буденновск: Басаев со своими людьми отправился туда и, рискуя жизнью, заставил российские власти пойти на переговоры. На вопрос, а как же безвинные жертвы буденновского теракта, восхищавшиеся Басаевым отвечали: “А федералы наших детей и женщин жалели?” Но не все в Чечне думали так. Как-то после первой войны, на пике своей славы, Шамиль решил навестить в Алхан-Кале деда по материнской линии Максуда. У нас в селе рассказывали, что старик сразу сказал внуку: “Уйди, уйди с моих глаз!” Басаев удивился: “Ты что, дед, меня даже чужие люди с радостью встречают, а ты гонишь”. Старик ответил: “Никто тебе не рад, и ничего хорошего от тебя люди не ждут. Хорошо помню: когда твой дед Баса появлялся на базаре, торговки собирали свои товары и расходились от греха подальше. И ты недалеко ушел от своего деда, от тебя жди только беды. Не хочу тебя знать!” Так и прогнал».
Подкуп
На мирные переговоры в Грозный прибыл Аркадий Вольский. Это был настоящий политический искусник. Еще вчера он входил в верхушку правящей Коммунистической партии, а уже сегодня представлял руководство демократической страны. Удивительную гибкость он, должно быть, развил в юности, когда увлекался фехтовальным искусством.
Аркадий Иванович умело вел переговоры, предлагая варианты мирного разрешения конфликта. К примеру: чеченцы разоружаются, военные уходят, создаются зоны мира. Главная проблема: что делать с оружием? Вольский предложил давить его танками. Чеченцы возмутились: оружие – это священный атрибут любого горца, он приобретен за немалые деньги. И вот тут Аркадий Иванович, прищурив хитрые глаза, обозначил кругленькую сумму за сданный автомат Калашникова. Чеченцы стали прикидывать, сколько денег выручит каждая семья. Так ловко был обойден вопрос о том, сдавать оружие или оставить его в домах как предмет религиозного культа. «Все на этом свете покупается!» – Аркадий Иванович всегда помнил старую истину.
Переговоры шли ни шатко, ни валко. Любое слово оспаривалось противоположной стороной. Непременным условием достижения мира Москва выдвигала выдачу Шамиля Басаева. Чеченцы возражали, ссылаясь на бескомпромиссную позицию Джохара Дудаева. Тогда Аркадий Вольский потребовал встречи с первым чеченским президентом.
– Он далеко в горах, – пояснили ему. – Туда можно добраться, только падая дождем с неба.
– Надо будет, упаду хоть дождем, хоть снегом, – ответил Вольский.
Тайная встреча была назначена через три дня. Аркадий Иванович надел старую телогрейку, захватил с собой чиновничий портфельчик с документами. Двинулись в путь. Двое суток шли неведомыми горными тропами, останавливаясь передохнуть на секретных базах боевиков. Дорожных фонарей не включали, опасаясь вертолетов. На третий день приблизились к назначенному месту. Это была небольшая лужайка в густом лесу – на склоне высокой горы. На краю лужайки горел костер.
– Зачем такая иллюминация? – удивился Вольский.
– Шашлык-машлык есть будете, коньяк-маньяк пить.
Из темноты вышел Дудаев. Он был одет, как истинный щеголь: опрятная военная форма облекала стройную фигуру, на голове красовалась пилотка с вышитым волком. Генерала сопровождала супруга Алла – красивая русская женщина. Обменявшись светскими любезностями, мужчины уединились для переговоров.
– Басаева мы не отдадим, – сразу заявил Дудаев. – Шамиль сделал важное дело – заставил Москву сесть за стол переговоров.
– Да черт с ним, с Басаевым, – махнул рукой Вольский. – Я не за этим тащился по горам три дня.
Принесли горячий шашлык. Тучный верзила, накладывая куски душистого мяса, спросил по-украински:
– Вам хай пожирнее?
– Ты давай – говори по-русски.
– Нэ можемо, нэ розумием, – он покачал головой.
Когда верзила удалился, Джохар с улыбкой заметил:
– Западные украинцы – прирожденные охранники. Надежны и исполнительны. А русских ненавидят похлеще некоторых чеченцев.
– Джохар Мусаевич, я не разведывать сюда прибыл, – Вольский положил на колени чиновничий портфельчик и щелкнул золочеными застежками. – Я прибыл по личному поручению Бориса Николаевича Ельцина. У него к вам конкретное предложение.
Тщательно подбирая слова, Вольский изложил суть секретного московского плана, согласно которому Джохар Дудаев вместе с семьей тайно покидает Чечню и поселяется в одном из мусульманских государств, где живет тихой неприметной жизнью, не привлекая к своей персоне внимания. Предположительно таким государством может стать Иордания, король которой уже согласился принять дорогого гостя с подлинно королевским радушием. В доказательство своих слов Вольский достал из портфельчика иорданские паспорта, оформленные на чужие имена, и колоду разноцветных кредиток.
– Это ваши новые паспорта, а это ваши банковские карты, – Аркадий Иванович мастерски развернул колоду, как завзятый фокусник. – Как только вы пересечете границу, на них будут перечислены миллионы долларов. Этих денег хватит и вам, и вашим внукам. Надеюсь, вы не откажетесь от великодушного предложения Бориса Николаевича.
Джохар Дудаев сурово молчал. Его скулы поигрывали. Глаза полыхали неистовым огнем. Он едва сдерживался, чтобы изо всей силы не ударить президентского посланника. Наконец, успокоившись, Дудаев медленно произнес:
– Как я в вас ошибся, Аркадий Иванович! Ведь вы же были членом ЦК нашей Коммунистической партии. Олицетворяли ум, честь и совесть нашей эпохи. Где же ваши честь и совесть, не говоря об уме? Не думал, что вы мне сделаете такое предложение. Мне – советскому офицеру, советскому генералу – вы предлагаете позорно бежать куда-то заграницу! Тридцать сребреников суёте. Запомните: я никогда не предам свой народ, никогда не покину родную землю. Я лучше достойно умру среди этих вершин Кавказа!
Светало. Говорить было не о чем…» Евгений Лукин.
(продолжение - https://dzen.ru/a/ZfHOosUtrnpH1U7b )
