Ну, ладно, может и не во всех. Я сама первая на дачу не поеду)) У меня ее даже нет. Вот и сто лет назад дачи были далеко не у всех, а практика аренды домика на лето была распространена гораздо больше, чем теперь. Так мне, во всяком случае, показалось, когда я прочитала книгу Лейкина.
Этот писатель - юморист и сатирик времен Чехова и даже, в некотором смысле, его учитель. Но пишет Лейкин гораздо проще и незатейливее, с одной стороны, но с другой - вот кто настоящий бытописатель земли русской, так это он.
"Воскресенье на даче"
В сборнике Лейкин живописует как сложно снять дачу, когда ты сильно ограничен в средствах. Ежели, например, учитель или мелкий чиновник. Этих все будут норовить ободрать как липку.
Совсем тяжко, когда глава семейства работает в Петербурге и должен каждый день и в дождь, и в грязь мотаться туда и обратно на дачу к семье, ведь 2 квартиры и 2 стола он уже не тянет, а детишек в количестве 3-6 надо вывозить из холодного Питера на природу. Да и жена скучает.
И это цивилизованные места. У кого денег еще меньше, те норовят снять домик в деревне с целью сэкономить. Но там их осаждают местные жители, и все норовят продать им провизию по цене дороже, чем в городе и прямо в глаза говорят: "а как же, мы на вас наживаться хотим, это естественно, ведь у нас дохода-то мало".
Удивительно, сколько подробностей жизни приводит Лейкин. Если классикам было не до таких мелочей, им нужно было показать идею, душевные метания и преображение героев, то Лейкин сосредоточен на бытовом и земном. Что ели, где спали, как и о чем разговаривали. Его герои - это крестьяне, купцы, мелкие чиновники, прислуга. И все они выражаются весьма витиевато:
Вскоре явился к съемщикам мелочной лавочник. Явился он, сняв передник и, как показалось съемщикам, несколько прифрантившись и даже умаслив главу свою елеем. Волосы как-то особенно были прилизаны на висках. Войдя в избу, он перекрестился на образа и обратился к хозяйке с упреком:
– А ты что же это, Корнеевна, вздумала у меня постояльцев с постоялого двора отбивать? Ведь господа-то были бы моими ночлежниками, ежели бы ты их не сманила. И не стыдно это тебе? Ведь я права плачу. А ты что платишь?
– Пошел! Поехал! Здравствуйте! Вот уж подлинно, что кит позавидовал плотичке, – воскликнула баба. – Я у тебя ночлежников отбиваю!
Удивило меня, насколько наглые в книге извозчики и постоянно пьяные крестьяне, да и прислуга. Они разговаривают хамски, причем все. И даже угрожают, если им начать возражать. Всякие делают намеки, дескать, как бы что ни вышло, барин, соседи ведь мы теперь. Вот тебе и угнетенный класс!
Подробно рассказывает Лейкин как кабатчики спаивают целые деревни, открывая там свои заведения. Как мужики поголовно бросают пахать и сеять, воруют и занимаются чем угодно, лишь бы вообще палец о палец не ударять.
Прошелся Лейкин и по патриархату. Жены крутят мужьями как хотят. Причем в разных сословиях. Разыгрываются удивительные сцены. Немного сказано про немцев, которых было много в окрестностях Питера, и их дачи.
В общем, все это противоречит тому, что я читала у классиков. Однако, Лейкину вполне можно верить. Сам из купцов, поднявшись "с низов", он прекрасно знал, о чем говорит. А вот что знаем мы о том времени - это вопрос.
Но есть и ложка дегтя. Лейкин настрочил множество томов и был сверхпопулярен в свое время. Естественно, глубиной эти рассказы и зарисовки не отличаются. Многие из них "без начала и конца". Нам показывают только какой-то отрезок жизни. Очень много повторов. В некоторых рассказах герои только и делают, что бесконечно торгуются друг с другом из-за копеек, и это утомительно и затянуто.
В целом, я не пожалела, что прочитала, но про путешествие купцов ("Наши за границей") у него было в разы интереснее. Эти же рассказы познавательны с бытовой и исторической точки зрения, но не с художественной. Вчера я писала про английскую книгу, которая показалась мне уж очень пустой. Так вот, Лейкин тоже пустой на свой манер, но в нем другой интерес хотя бы есть. Так что интересующимся рекомендую. Можно узнать много нового и посмотреть на "бедных-несчастных крестьян" перед революцией совсем с другой стороны.