Хронический недосып давал о себе знать, но так уж выходило, что просто лечь и немного выспаться мне решительно не удавалось. А потому не приходила во сне и пушистая Пререкошка — не хотела тревожить и без того уставшую Двуногую. Ну или мне просто хотелось так думать, а она на самом деле увлеклась чем-то другим? Спросить об этом можно было только саму Урсулишну, так что однажды, устав не видеть её способной болтать моськи, я всё же заставила себя отложить все бесконечные дела и лечь спать пораньше.
И стоило мне провалиться в тёплый сон, как я тут же почувствовала запах нагретого солнцем кошачьего меха. И именно урсулий — Бозя и Фортуна пахли совсем иначе, так что я улыбнулась, хотя ещё ничего не видела. Но как только удалось сфокусировать взгляд, я обнаружила, что уже лежу на большой пушистой кошке. А она сама — на памятной поляне с пнём-креслом, свернувшись клубочком. Видно, терпение у неё совсем истончилось. Так ждала свою Двуногую, что не сумела даже соблюсти выдуманный ею же ритуал.
— О, ты наконец-то нормально уснула! Я так ждала, так ждала, уже почти теплом пахнет, хотя еще холодно, а ты всё не спишь и не спишь! — послышался возмущенный знакомый голос.
Урсёна подняла голову, и посмотрела прямо на меня. Только кошки могут так смотреть на кого-то, кто лежит у них на спине. Ну, может еще и совы. Этой конкретной усатой вредине кроме всего прочего было еще и весьма удобно. Потому что я была маленькая, а кошка — большая, и на меня с укоризной смотрели два желтых круглых глаза. Будь я мышью, наверное, испугалась бы. Но поскольку в жизни я всё-таки была хозяйкой этого вредного фамильяра, только улеглась поудобнее.
— И что же ты хочешь у меня спросить, о прекраснейшая из пушистых, и усайтейшая из прекрасных? — с улыбкой поинтересовалась я.
— Котплимент — не вкусное, им меня не завоюешь, — проворчала Урсёна. — Ты давно-давно мне обещала про ваши празднования рассказывать. Начни с Новокота, а потом про те празднования, когда ты просто работанием не страдаешь, расскажи.
Каюсь, грешна. Обещала, но сдержать обещание, когда так много всего нужно сделать, оказалось сложнее, чем я бы того хотела.
— Подожди-подожди, усатая! — зацепилась я за кошачьи слова. — Почему это я работой страдаю?
— Потому что ты всегда радовая, когда работания не надо. И ворчишь всё время на этих невидимых, с кем разговариванием занимаешься. Я пытаюсь грызть штуку, в которую ты им отвечаешь, а ты на меня ворчишь. Зря, я тебя защищаю! Но ты не отвлекайся. Ты сегодня хорошо легла, рано, но ты же всё равно проснёшься, а мне надо наконец-то всё-всё узнать! Я и так ужасненько долго ждала!
Живёшь так, и не знаешь, что даже кошка в курсе, как ты обожаешь свою работу… а ведь если знает Урсёна, знает и остальной усатый коллектив! Вот почему они так любят мне мешать. Помогают, получается, пухнатовые. Надо и им в ответ помочь: удовлетворить урсулье любопытство.
— Ну, что касается Нового Года, то это зимний праздник — когда холодно и снег идёт, мы празднуем начало нового года и уход старого. Только ты, вредность хвостатая, меня сначала выслушай, а потом вопросы задавай, а то я никогда не договорю, — Урсула громко мурлыкнула, и я сочла, что это было такое кошачье «угу». — В стране, где мы с тобой живём, принято так, что у всех, кто не работает по своему отдельному графику, в это время выходные. Целых десять осветлений, как ты говоришь. Если в кошачьих лапах — это почти три кошки, то есть почти вы все. Бозя и Фортуна с тобой вместе. Это один из главных праздников в году, и у него есть свои признаки. Вот как твой признак — мягкая шерсть и любопытный мось, так у Нового Года признаки — это ёлка, то самое зелёное дерево, украшения разные, и много еды на столе в новогоднюю ночь. И обязательно подарки. Мы с Иваном, которого ты Грозным зовёшь, с подарками не очень дружим, и всё чаще дарим их не на праздники, а когда нам удобно, но вообще их надо дарить на новый год и на день рождения, — я вздохнула, и пожалела, что во сне нельзя что-нибудь попить.
И тут же прямо в кошачьей шерсти появился столик, на котором стоял высокий стакан с моим любимым морсом. Я улыбнулась усатовой внимательности, выпила предложенное, погладила Урсулу, где пришлось, и продолжила:
— А есть ещё праздники поменьше. Их празднуют не все, они выходные в них всё равно есть, по крайней мере в нашей стране. Это двадцать третье февраля — когда-то день, посвященный военным, сражающимся в оборонительной армии, но со временем превратился просто в праздник мужчин. И восьмое марта — это когда поздравляют всех женщин. И кошек, кстати, тоже. У этого праздника тоже раньше было немного другое назначение, он был не просто про женщин, а про тех, которые боролись за то, чтобы они могли делать всё то же, что и мужчины. Но сейчас всё чаще женщин просто поздравляют, и всё. Я в него очень часто ворчу, потому что не хочу быть украшением чего-нибудь. Есть и более сложные праздники. Первое мая — день труда, работания по-твоему. И девятое мая — это день, когда победили в очень серьёзном и страшном, но мне сложно объяснить тебе так просто, что он значит. А ещё иногда бывают праздники, когда выходные вроде есть, а что за праздник и к чему он никто особенно не запоминает. Ну и день рождения, конечно. День рождения у каждого свой, и из вас троих я его не знаю только у Туны. Это день, когда вы появились в этой жизни, поэтому праздник посвящен именно тому, кто в этот день родился. Его надо в этот день радовать, чесать, гладить, дарить подарки, ни за что не ругать и не расстраивать.
Новый стакан морса появился даже без моей просьбы, а потом вместо лавины вопросов воцарилась тишина. Не сразу, но я догадалась, что Урсёна просто ждёт, когда я ей разрешу говорить. Очень хотелось оставить пушистую без такого разрешения из вредности, но вредина из нас двоих должна быть всё-таки она, а не я, так что я тепло улыбнулась и сказала:
— Если что-то непонятно — можешь начинать задавать свои кошачьи вопросы. Только по одному, чтобы я ответить успевала.
— Ладно. Куда уходит Старокот, и зачем он это делает? Почему им всем вместе нельзя оставаться с двуногими? — серьёзно поинтересовалась кошь, распушив воротник.
— Урсёнок, ну ты же не спрашиваешь, куда уходит предыдущий день, — улыбнулась я. — Он просто заканчивается и всё. То же самое и с годом, это просто очень большой промежуток осветлений, за который можно начинать вспоминать свои достижения. Я в прошлом году Бозю и Фортуну к нам домой привела, например, это моё главное достижение.
— А, то есть год — он как коробка, в которой что-то случилось! — решила Урсёна. — Ну ладно, так понятно. А Туну и мою сестру ты зря притащила, это не достижение, это наоборот! Жалко, это нельзя как-нибудь отменить, мне вкусного больше станет сразу… правда, без них будет скучно. Но я этого не мяукала! А работание у всех разное? Или как? Что такое этот твой мяфик вообще?
— График — это когда тебе начальство говорит, в какие дни ты работаешь, а в какие нет, — попробовала пояснить я. — И они бывают стандартные, такие у много кого, и там все праздники учтены. А бывают свои. Там выходных вроде бы много, но работать дольше намного нужно за день, и длинных выходных не бывает. Я так работала до того, как мы с тобой познакомились, мне не нравилось.
— Тебе и твоё работание не нравится, — проницательно заметила Урсёна. — Ты на него и ворчишь, и шипишь, и иногда лапами машешь и громко-громко рычишь! Я сначала пугалась, теперь привыкшая, и Бозе с Туной сказала, что это ты не на нас, а на невидимых своих. А вот недавно ты почему работанием не занималась? Это какое празднование было?
— Это было восьмое марта, Урсёна, международный женский день. Сейчас его часто называют «праздник весны, красоты и женственности», но на самом деле он не про это. Он о том, что любая кошка на свете, двуногая или четырёхлапая, может добиться того, чего хочет, если очень постарается. Он в этот раз перед выходными начался, так что я долго сидела и не работала.
— И ты радовая была, что так! — согласилась большая пушистая кошка. — Ладно, с кошковым празднованием я поняла. И с новокотом тоже. А вот что за день урченья такой — не поняла. Он когда?
— День рождения у каждого свой собственный. Ты 14 апреля родилась, например. А Бозя — 26 декабря. Это день имени вас, — я улыбнулась.
— Ничекошеньки не поняла про названия дней, но ты мне не забудь сказать, когда он у меня будет, прям в это осветление. А теперь я немножечко устала в тебя фамильярничать. Пойду тоже посплю, а ты без меня досыпай. Но подарки дари! И Туне тоже придумай какой-нибудь её день, а то чего она как не кошка… Только ей не говори, что это я предложила, обижусь! — и шерсти сразу стало больше, потому что Урсёна распушила её всю.
— Ни за что не скажу Фортуне, что ты на самом деле добрая кошка, — подколола я вредину. Но та согласно заурчала, и сон начал таять, как будто в тумане. Меня затягивало в другой, хотя даже там я слышала отдалённое громкое кошачье мурчание. Не совсем ушла моя любимая вредина, спать осталась рядышком…
Другие сны от Урсулы можно почитать здесь:
А присоединиться к нашему телеграму здесь, чем будет очень рада Урсёна, здесь: