* * *
Солнечным сентябрьским утром мама собирала меня в школу, в первый класс. Фанерный некрашеный ящик с покатой, как у сусека, крышкой и ремешком-застежкой уныло ждал, когда заполнят его пустоту учебниками, тетрадками, карандашами... Но этого ничего не было! Мама бережно протянула мне единственный, порядком потрепанный учебник русского языка, который выменяла на рынке за несколько кусочков пареной тыквы.
— Держи, дочка, береги…
— Дай я!.. — ухватилась обеими руками за старую книжку Лилька. Да так, что пожелтевшие листки с замусоленными уголками посыпались на пол.
Я похолодела от ужаса и, сердито оттолкнув сестренку, принялась подбирать листки, аккуратно вкладывая их в такую же потрепанную обложку. Мама увела плачущую Лильку в другую комнату, а я стала собираться. Прежде всего уложила в свой «портфель» мамин подарок и тонкую деревянную ручку с металлическим пером, окрашенную в желтый цвет. Потом оделась. Школьной формы не было, вместо нее мама сшила мне платье в мелкую клеточку, а на ноги — тапочки, пошитые мамой из обрезка какого-то толстого серого сукна. Позже я узнаю, что ради такого случая папа пожертвовал подолом своей длинной шинели. Теперь она стала несколько короче, но зато у нас с Лилькой появилась «обувь»!
Вошли мама с Лилькой. Оглядев меня с ног до головы, мама воскликнула: «Ну чем не первоклассница!» — Расчесала мне вьющиеся волосы и завязала большой голубой бант.
— И совсем некрасиво!.. Такие не бувают пе... рыво... классницы! — с явной завистью и не прошедшей еще обидой высказалась Лилька.
— Девочки, сегодня у нас праздник, не будем ссориться. Лиля, извинись перед сестрой и пойдем. Пора уже…
Когда мы помирились, мама обняла нас обеих.
— Ну вот и хорошо, молодцы вы у меня. Если бы ваш папа не был в госпитале, мы пошли бы все вместе.
Всю дорогу я была какая-то рассеянная: никого не видела вокруг, хотя улица была заполнена людьми; не слышала, о чем говорила мама, что болтает Лилька. Я думала о школе, и мне было страшно. А ведь с каким нетерпением ждала я этого дня! Читать уже умела — обучил отец, уверенно считала до ста: по порядку и обратно...
— А ты не волнуйся, дочка, — будто читала мои мысли мама. — В школе будут такие же девочки, как ты. Подружитесь...
Мама тоже волновалась. Только Лильке все было нипочем! Она то напевала смешную песенку, то скакала с ножки на ножку.
— Хочу куклу, как у нее!.. — вдруг требовательно заявила она, увидев девочку с куклой.
— Придет время — купим... — ответила мама.
— И собачку надо… — ноет Лилька.
Но мама уже не слушает ее, думает о новых заботах и всей предстоящей жизни.
Женская средняя школа № 1 расположилась на пересечении улиц Беломорской и Лесной. Красивое старинное здание из красного кирпича. Как отчетливо помню свою первую школу!
В просторном дворе шумно и суетно: тут собрались учащиеся всех классов, одни девочки. Мы, первоклассницы, держались в стороне от остальных. Здесь же были и наши родители. Некоторые пришли с букетиками скромных полевых цветов, купленных по пути у торговок.
Вдруг на пороге распахнутой школьной двери появилась молодая красивая учительница с тетрадкой в руке. Она легко сошла со ступенек и подошла к нам.
— Здравствуйте, дети! Поздравляю вас с поступлением в первый класс. Сейчас сделаю перекличку...
Мамы подтолкнули девочек, чтобы те отдали учительнице цветы. Вышли и другие учителя, сделав перекличку, повели ребят по классам. А мы теперь назывались «Первый — А». Наша учительница — Молева Елена Романовна.
По школьному коридору мы шли затаив дыхание, крепко держась за руки. Со мной в паре была рыженькая, вся в веснушках Света. Она улыбалась, повернув ко мне свое курносое личико, но ничего не говорила. Наверное, стеснялась.
В классе все сразу разбежались занимать места, а я вспомнила, что не распрощалась с мамой и Лилькой, и бегом — к окну. К счастью, они еще не ушли. Я помахала им рукой и перестала волноваться. И тут Елена Романовна сказала:
— Девочки, не суетитесь, я сама посажу вас за парты. Так будет лучше.
Нас посадили по росту: тех, кто пониже — за передние парты, а высоких — за последние. Света оказалась моего роста, и нам разрешили сесть вместе. Мы сразу подружились. У Светы был настоящий портфель! Черный, блестящий, с металлическим замочком и такими же уголками... Не какой-то фанерный ящик!
Когда мы сели за парты и успокоились, Елена Романовна стала знакомиться с нами: кто где живет, чем любит заниматься. Почти все девочки сказали, что любят рисовать, но нет бумаги и карандашей. Тогда я смело встала из-за парты и сказала:
— А у меня есть разноцветные карандаши и альбом. Мне их подарили за то, что я два раза перечитала все детские книжки в библиотеке при папиной воинской части. Можно принести в класс, чтобы все могли порисовать?
Девочки от радости захлопали в ладоши. Елена Романовна одобрила мое решение и пояснила:
— Можем устраивать уроки коллективного рисования. Заодно и узнаем, кто как рисует.
Тут неожиданно поднялась высокая худенькая Люба и, всхлипывая, сказала:
— Немцы убили моего папу... Похоронка пришла...
По классу пронесся глухой вздох. И мы узнали, что не только у Любы, но и у многих других погибли отцы и братья в этой страшной войне. А мой папа хоть и тяжело ранен, но жив.
Елена Романовна сурово нахмурила брови.
— За всех погибших отомстим врагу!.. И не только на фронте, но и здесь, в тылу, — хорошей работой и учебой.
Но хорошей учебой мы не всегда радовали свою учительницу, хотя и старались. Да и попробуй выучи урок по одному-единственному на весь класс учебнику! К тому же очень трудно учиться, когда постоянно хочется есть.
А с каким нетерпением ждали мы большой перемены! В это время Елена Романовна входила в класс со стареньким, облупившимся подносом, на котором тесно стояли сорок стаканов с жиденьким, прозрачным компотом, накрытых тонкими ломтиками кислого, сырого хлеба. В этот миг мы забывали про все на свете! Так хотелось есть. Мгновенно разбирали стаканы и усаживались за парты...
У Светы в портфеле всегда был какой-нибудь бутербродик, печенье или яблоко, и она делилась со мной, приговаривая:
— Тебе половину, и мне половину...
Часто от своей крохотной порции мы со Светой отделяли кусочки и другим девочкам — ведь не каждый мог принести что-то из дома. Так дружба и тонкий ломтик черного хлеба помогли нам выстоять в трудное, голодное время.
Как-то после уроков Елена Романовна задержала нас.
— В школе организуется кружок художественной самодеятельности, — сказала она. — Думаю, и в нашем классе найдутся таланты, и мы примем участие в школьных концертах, выступим в госпиталях перед ранеными бойцами.
— Ой, как хорошо! — обрадовались девочки.
— Я стихи умею читать... — робко сказала Света.
— А мы, две Гали, станцуем «Калинку»! — блестя глазками, высказалась одна из Галь. — Мы дружим и все делаем вместе: играем, готовим уроки, разучиваем танцы...
Я застеснялась, но тоже заставила себя сказать, что знаю хорошую песню и могу спеть. Елена Романовна, довольная нашей поддержкой, почему-то в первую очередь захотела послушать меня. Я испугалась, будто на меня неожиданно вылили ушат ледяной воды. Голос мой срывался, дыхания не хватало даже на полфразы. Мне показалось, что я проваливаюсь в какую-то бездну. А тут еще кто-то из девочек хихикнул, громко рассмеялись все три Оли. Я окончательна оробела и не помня себя стрелой вылетела из класса.
По дороге домой меня догнала Света и передала сумку и кофточку, оставленные мною в школе. А еще Елена Романовна просила сказать, чтобы я не переживала, мол, «порепетируем, и отлично получится...»
«Как же так? — досадовала я. — Дома эта песня получалась просто замечательно, легко выпевались высокие ноты, и ноги совсем не дрожали. А в школе...»
Придя домой, я так громко принялась «репетировать» эту песню, что испуганные соседи стали заглядывать в нашу комнату. Лилька смотрела на меня округленными глазами, а мама озабоченно потрогала мой лоб...
Репетиции в школе приобрели самый серьезный характер. Мы оставались после уроков почти каждый день. И дело пошло на лад! Аккомпанировал нам школьный баянист Иван Иванович. Он так залихватски перебирал лады своего старого инструмента, что я даже стесняться забывала!
Потом мы дали несколько концертов в уфимских госпиталях. Раненые были довольны. Многие номера шли на «бис». А однажды случилось вот что. В одном из госпиталей мы организовали концерт в честь бойцов, уезжающих после лечения на фронт. Было торжественно и в то же время грустно. Вышла Наташа и чистым высоким голосом стала читать стихи:
Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди...
Бойцы слушали с таким вниманием, как будто в стихотворении говорилось о каждом из них. А Наташа читала и читала, казалось, что конца не будет этим проникающим в самую душу словам. Когда она сделала небольшую паузу, вдруг поднялась с места одна из наших трех Оль и дрожащим от волнения голосом сказала:
— Эти стихи написал мой папа. Он их с фронта прислал нам в письме...
— А вот и неправда! — тут же вскочила Люба. — Это мой папа сочинил их и прислал нам с мамой и братом Сережей.
Девочки расспорились не на шутку. Солдаты недоуменно переглядывались.
Выручила Елена Романовна. Она встала, подняла руку, чтобы все успокоились, и сказала:
— Пусть Наташа закончит, и тогда разберемся.
Снова наступила тишина. И снова, затаив дыхание, слушали Наташу. А потом все дружно зааплодировали маленькой артистке. Девочка смутилась и быстро спряталась за своих подруг.
И тогда опять поднялась Елена Романовна и начала рассказывать:
— Стихи, которые только что читала Наташа, написал поэт Константин Симонов. Они полюбились всем бойцам на фронтах войны. Каждый, кому попадали в руки эти стихи, старался переписать их, выучить наизусть, послать в письме домой. «Жди меня» — так назвал свое стихотворение поэт. Теперь оно уже стало песней.
Глаза только что споривших девочек сразу потеплели, они улыбнулись друг другу. А тут снова весело залился баян, приглашая на веселую «полечку». После нее две девочки из соседнего класса станцевали «Калинку». Был и башкирский танец. И песни. И опять стихи...
Из госпиталя мы уходили взволнованные. Бойцы долго махали нам вслед.
...Помню, как однажды с Еленой Романовной мы собирали посылку на фронт. Накануне она сказала:
— На войне солдаты испытывают большие трудности. Они будут благодарны нам, если мы пошлем им теплые носки, рукавицы, махорку, мыло... Поговорите дома с родителями и кто что может принесите в школу.
Вечером того же дня мы с Лилькой помогали маме шить кисет из розового атласа. Мама доверила мне вдеть шнурок, чтобы тот легко затягивался. Лилька стала отбирать мою работу.
— Давай я... Я тоже умею!..
Тогда мама дала задание и ей:
— А ты, дочка, принеси из шкафа мешочек с разноцветными нитками-мулине. Подбери нужного цвета: голубые, желтые, зеленые. А для оттенков я подберу сама. Пусть «расцветет» на нашем кисете букетик незабудок!
— Ура! — сорвалась с места сестренка, не забыв от радости чмокнуть маму в щечку...
Какой славный получился у нас кисет! А букет незабудок — словно живой!
— Вот обрадуется тот, кому достанется наш подарок! — восхищаемся мы с Лилькой.
Кисет заполнили махоркой и затянули шнурком. Папа отдал для посылки лучшую пару своих носков. Из ящика достали печатку мыла, из сундука — новый носовой платок.
— Все это завтра возьми в школу, — сказала мама.
А в классе мы долго рассматривали, кто что принес. Наташа выложила серые шерстяные рукавицы — связала бабушка. Ее сын, а Наташин папа, тоже был на войне. «Может, достанутся ему?» — предположила Ната. Люба достала из сумки новенькую коричневую расческу. Две Оли-подружки договорились и принесли по большому носовому платку...
Горка из подарков на столе учительницы росла. Но самым лучшим оказался мой. Это отметили все.
Вдруг в сторонке я увидела Галю и подошла к ней. Девочка всхлипнула: «Я... я ничего не принесла. Мама сказала: «У нас — нет...»
И, закрыв лицо руками, Галя разрыдалась. Подошла Елена Романовна. Узнав, в чем дело, стала успокаивать:
— Не плачь, детка... У вас большая семья: пятеро детишек, мама одна, отец на фронте...
Посылочный ящик и несколько пачек печенья принесла из дома Елена Романовна. Мы аккуратно уложили все принесенное. В посылку вложили и письмо с теплыми, сердечными словами. Заканчивалось оно так:
«...Дорогие воины! Бейте проклятых фашистов и с победой возвращайтесь домой! Мы очень ждем вас!»
Продолжение следует...
Автор: Галина Кудрявцева
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.