На часах снова три после полуночи. Алина села на кровати. Ее била крупная дрожь. Уже месяц кошмары приходили к ней каждую ночь и неизменно будили в одно и то же время. Но так Алина испугалась впервые. Снилось, будто её опускают прямиком в свежевыкопанную яму. Пахнет влажной почвой. Комья земли осыпаются на нее с краев. Со всех сторон медленно подбираются к голове жирные белые черви. Они щёлкают маленькими клювиками, жаждут прогрызть плоть, чтобы добраться до серого вещества. Но хуже всего был удушающий запах тухлого мяса, пропитавший подушку…
Алина поежилась и машинально потрогала голову. В руке осталась прядь темных волос. Девушка уставилась на них с ужасом, резко отбросила в сторону, вскочила, схватила подушку и дрожащими руками сорвала с нее наволочку. Света было недостаточно, чтобы разглядеть швы как следует. Алина включила торшер. Внимательно, словно от этого зависела ее жизнь, девушка разглядывала стежок за стежком, пока не нашла того, что искала. Такие незаметные, аккуратные. Строчка была почти неотличима от заводской, но всё же Алина поняла: сделана вручную. Опрометью она кинулась в ванную. Маникюрными ножницами вспорола шов и встряхнула подушку. О чугунную ванну застучали, подпрыгивая, зерна, сверху упали перья, но девушка уже увидела то, о чем раньше могла только догадываться.
- Всё-таки сделала! Прокляла меня, змея, как и обещала!
***
Снег летел ей в лицо, но Алина упорно шагала вперёд, противясь ветру, не позволяя ему сбить себя с пути. Тропа уходила в ельник. Девушка, приложив ладонь козырьком ко лбу, всмотрелась в низкое небо. Дымок, поднимавшийся над деревьями, был совсем рядом. И хорошо. Ведь она уже готова была повернуть обратно, так и не дойдя до заветной избушки, о которой и узнала-то совершенно случайно. В поликлинике случайно подслушала разговор. И запомнила.
- Что, если никакой ведающей здесь нет, и бабки просто придумали ее, пока томились в очереди к терапевту? - ворчала она под нос, жалея, что поехала в глушь, не зная куда, не ведая к кому...
Снежинки попадали в глаза и в нос, кололись острыми гранями, будто хотели задержать, не пустить ее. Но стоило пройти ещё сто метров, как из-за разлапистых веток елей выглянула избушка. Низенькая, она по окна утонула в сугробах.
Ветер улегся. Снег падал бесшумно. И от этой внезапной тишины Алине стало не по себе. Вся смелость разом растерялась. Девушка подошла к открытым сеням и осторожно вошла внутрь. Прислоненным к стене веником обмела снег с сапожек. Только из рифленой подошвы вымести не сумела, а обстучать не решилась. Постояла немного, переминаясь с ноги на ногу, набиралась храбрости и постучала.
- Входи, - позвал приятный молодой голос.
Гостья несмело открыла дверь.
- Не бойся, не кусаюсь, проходи скорее, не выстужай комнату, - попросила небольшого роста женщина, помешивая в котелке на печке пахнущее травами варево. Алина окинула взглядом печку, стол, тканые дорожки на полу и снова посмотрела на молодую женщину.
«Дочка или племянница. А может внучка?» - пронеслось в голове.
- Я ищу ведающую. Случайно услышала, что здесь такая живет. Не уверена, что точно запомнила, как проехать. Не подскажите, есть тут у вас поблизости такая женщина?
- Подскажу, - ответила хозяйка, не отрываясь от работы. - Это я и есть. Только поздно ты пришла.
У Алины от этих слов защемило в груди. Дышать стало трудно.
- Почему поздно? Хотите сказать, мне уже не помочь? – задала она вопрос, глядя в спину женщине.
Та и не подумала бросить свои домашние дела. И на Алину даже не взглянула.
- Отчего же? Просто явись ты раньше, волосы бы сохранила. А теперь уж половины косы не хватает.
Алина машинально потянулась поправить волосы, да только тут поняла, что под шапкой разглядеть прическу женщина никак не могла.
- Как вы узнали про волосы?
- Сон про тебя видела. Да ты проходи, не стой на пороге. Меня можешь звать Агафьей.
Женщина наконец обернулась, и Алина едва удержалась, чтобы не отпрянуть назад. Взгляд у хозяйки дома уж больно был пронизывающий. Будто в самую душу заглядывала.
- Вы ясновидящая? Скажите, что я сделала не так? Почему это именно со мной происходит? Если вы такая сильная, как про вас говорят, то вы всё знаете.
- Знаю, что порча на тебе. Но для этого и дар не нужен. Сюда здоровые люди редко заходят. В избушку посреди леса тот, у кого в жизни бед не случалось, не явится.
Алина переступила с ноги на ногу. На круглый, вязаный из пряжи и лоскутов коврик стекала вода из-под подошвы сапог.
- Вы можете мне помочь?
Агафья окинула её взглядом.
- Разувайся, проходи и садись, - велела ведунья.
Она переставила варево на деревянную подставку, накрыла крышкой, достала из-под стола деревянный ящик.
Алина послушно стянула сапоги, сняла куртку, подошла к печи, села, куда указали и стала наблюдать за тем, как Агафья извлекает из ящика ритуальную посуду.
Ведунья плеснула немного воды из чайника в кастрюльку, поставила ее на огонь. Миг – и закипело. Небольшой кусочек белого воска ведунья отправила в ковш на водяную баню. А сама сняла пучок трав, подвешенный к потолку, от печи длинной щепкой взяла огня, подожгла и затушила, чтобы не горело, а только тлело. Густой белый дым тонкой струйкой взвился вверх. Агафья прошлась по кругу, тихо нашептывая слова.
Алиса поглядывала на воск. Он таял, словно масло на сковороде, и вскоре стал совсем жидким. Тогда ведунья налила воды в медный таз и одним ловким движением опрокинула туда всё, что натопилось в ковше.
На глазах получившаяся фигурка застыла. Тогда Агафья достала её и вгляделась.
- Помочь тебе ещё можно. Но порча на зерно сделана. Значит, нужно найти все до единого зернышка и лишь тогда её снять получится.
- Я нашла их. И с собой привезла.
- Уверена, что все здесь?
- Я их в подушке нашла и несколько часов каждое перышко пересматривала, каждый шовчик!
- Ну смотри, если хоть одно осталось, то дозволения на снятие порчи могут и не дать.
- Я уверена. Все здесь!
Агафья сняла кипящую воду с огня.
- Если не испугаешься, то и порчу снимешь и, кто сделал, узнаешь…