-А что? Он не мог, что ли развестись? Ну, уже после того, как ты выросла?
ВЫХОДНОЙ! Внимание! Уважаемые читатели, завтра у меня выходной, не теряйте меня, пожалуйста)). Встретимся послезавтра!
-Да как можно любить такую женщину? Она же зациклена только на Стеше своей драгоценной!
-Знаешь, любить можно разных, правда? Вон, Орлов… он любит Вику, хотя она отнюдь неидеальна. Да и я от идеала, пожалуй, ещё дальше… меня что, нельзя любить? А если я «сломаюсь», и стану делать что-то не так, как надо, как правильно, меня надо будет в помойку выкинуть?
-Нет, я не это имел ввиду…
-Вот и не имей, пожалуйста! И я тебе очень прошу, если ты ко мне что-то всерьёз испытываешь, давай раз и навсегда решим, что есть темы, которые трогать нельзя! Вот для меня – это отец. Понимаешь? Я люблю его, он мне очень дорог и нужен.
-Ну, это я могу понять… для меня такая тема – мама.
-Это нечестно! Я твою маму уважаю и без такого «табу». И точно не стану в отместку про неё что-тот говорить! - улыбнулась Полина, а потом призадумалась и продолжила:
– Ой, кстати… интересно, что же такого папа затеял, раз сказал, что после нового года, Стеша будет меня искать? И почему Стеша, а не мама с ней заодно?
-Может, про квартиру узнает?
-Вряд ли, насколько я поняла, мама давно списала эту возможность со счетов, а Стеша с Лилей, по-моему, вообще не общалась.
-Может… спросишь у него? Ну, если он осмелится что-то сказать? Уй, Поля…
Прилетевшая в Валеру диванная подушка напомнила ему об уговоре.
-Ладно-ладно… я молчу! – рассмеялся он.
-Ты не понимаешь! – вздохнула Поля. – Я уверена, что первоначально завещание было на него. Папа осмелился взять и передать мне возможность своей собственной спокойной жизни! Он же мог уйти от мамы, развестись и поселиться в Лилиной квартире. Квартира большая… он мог бы вообще её продать, купить две поменьше, одну сдавать, а в другой жить. А он выбрал так.
-Ну, хоть что-то сделал, как надо, - подумал Валера, но предусмотрительно смолчал – на диване ещё две подушки, а Полина была вполне серьёзно настроена на строгое соблюдение свеженазванного условия, так что лучше было не рисковать!
Начало этой книги ТУТ
Первая встреча с Томой была в книге "Осенняя женщина - осенняя кошка"
Эта книга есть на Литрес Ссылка ТУТ
Все мои остальные книги и книжные серии есть в Навигации по каналу. Ссылка ТУТ.
Короткие "односерийные" публикации можно найти в навигации по отдельным публикациям. Ссылка ТУТ
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Все фото в публикациях на канале взяты в сети интернет для иллюстрации.
До вечера всё было мирно, а местами даже тихо. Правда, комнаты Стеши это никак не касалось.
-Мама! Как он мог? Как они все могли?
«Он мог» - это было сказано о недопустимом поведении Орлова, а «все они могли» - это про родственников, подло не поддержавших Стешу, и неважно, что она была во всём не права – это тут вообще ни при чём!
-Стешенька, не волнуйся, не переживай… - Валентина кружила около доченьки, периодически хватаясь за спину.
-Да что ты всё кряхтишь и спину ощупываешь? – не выдержала подобного поведения матери Стеша.
– Я тебе о серьёзных вещах говорю, а ты всё отвлекаешься!
-Стеша, у меня спина болит, помнишь, я тебе говорила, что разбирала книги в хранилище и…
-Да ты мне уже тысячу раз об этом сказала, сколько можно! Ну, выпей таблетку или натри чем-нибудь, - раздраженно отозвалась Стефания, она терпеть не могла такого поведения – чего мать демонстрирует свою спину? Ну, что сложно что ли, сделать что-то, чтобы привести её в порядок?
Валентина только вздохнула – муж уже давно говорил о том, что надо заняться спиной. Когда-то она неудачно упала на работе со стремянки, повредила позвоночник, но травма была не такой уж и тяжелой, она была молода, всё прошло, и забылось, а вот пару лет назад напомнило о себе радикулитом… Нет-нет, не то, чтобы приступы боли были постоянными или совершенно невыносимыми, но с ними иногда трудновато было выполнять даже самые обычные действия, и приходили оно совершенно неожиданно. Вот сейчас она просто потянулась за шубкой Стеши, брошенной на снег, а спину чувствительно прихватило.
-Стешенька, родная, у меня же радикулит! – напомнила она дочери.
-У многих радикулит, и что? – фыркнула дочь, которая не переносила, когда мать болела.
Валентине Павловне всегда думалось, что это потому, что доченька о ней так беспокоится, волнуется. А вот последнее время стало казаться, что это потому, что сердится – мать не может её обслуживать так же ловко, как обычно.
Валентина гнала от себя эти мысли, но в последнее время они не очень-то прогонялись.
В комнату дочери пришел муж, забрал из рук Валентины несчастную шубу, повесил её на плечики, взял за руку жену и увёл её вроде как заняться чисткой шубы.
-Валь, поди и ляг, я сам вычищу, - он невесело усмехнулся радости с которой жена удалилась к кровати, а сам вместе с шубой ушел в конец коридора и повесил несчастный предмет одежды в кладовую – типа она тут чистится, а сам отправился к хозяину дома.
-Да, Толь, всё, как и договорились. Полю я предупредил, всё ей сказал. Только смотри, при всех о подарке ей не говори, ни к чему ей истерика Стефании.
Глядя вслед зятю Анатолий Павлович только плечами пожал, не понимал он характер этого человека, хоть тресни… Хотя, справедливости ради, надо сказать, что не мог себе представить и выживание рядом с Валентиной.
-Я сходу развёлся бы, да-да, бросил, оставил с детьми, платил бы любые алименты, но держался как можно дальше! Пусть бы сама, как хочет, так и живёт, пофиг на всё! А он всё чего-то пытается... Ну, да ладно, мне бы со своей жизнью разобраться, а не других судить-рядить.
С этой разумной мыслью Анатолий Павлович и продолжил раскладывать подарки адресатам, предвкушая реакцию родственников и пытаясь понять, правильно ли он её представляет.
Вечера в декабре торопливы, стоит только отвести глаза от неба с неярким полуднем, отвлечься от времени, а вот уже и вечерние сумерки.
На ужин собрались все приглашенные гости, и Анатолий Павлович с удовольствием отметил, что даже Стешина истерика не помешала ей явиться – ну, как же, так всегда было, где подарки, там и девочка Стефания. И неважно, сколько ей лет, пять, пятнадцать или тридцать.
Весь ужин именно она то и дело косилась на дядю, предвкушая приятный сюрприз.
-Прямо удивительно, и как же я, старый дурень, был таким ненаблюдательным. Да-да, Валентина, конечно, старалась изо всех сил, не позволяя старшей дочери слишком открываться при мне, да затирая младшую, но мои-то мозги где были?
Впрочем, Анатолий Скобянов не очень любил вспоминать свои ошибки, поэтому, решив, что уже достаточно посыпал голову пеплом, сходу похвалил себя за то, что теперь-то он молодец, всё увидел и точно не ошибётся вновь.
Оставалось только закончить историю с подарками…
-Я смотрю, все уже поужинали? – он с видом хлебосольного хозяина осмотрел стол, - Вот и прекрасно! А раз так, я бы хотел приступить к тому, зачем вас сюда позвал. Вы знаете, что я на праздники уеду к сыну и жене, так что вручу подарки сейчас, но прежде хотел бы сказать вам, что очень благодарен вам всем! Вы своими идеями дали прекрасный шанс превратить этот дом в нечто живое, нужное и вполне себе доходное. В связи с этим, мои подарки состоят из двух частей – первая отдаёт должное прошлому, а вторая - будущему.
-Да сколько же можно? – думала Стеша, слушая разглагольствования дяди, - Старый балабол!
Правда, она изо всех сил держала на лице милейшую улыбку, изображая преданнейшее внимание.
-Итак… первая часть ваших подарков состоит из книги. Это история нашего рода! Я специально нанял специалиста, чтобы он отыскал архивные записи, фото, газетные заметки… всё это собрано и издано для нас всех. Стеша, посмотри, ты же историк, тебе это будет особенно интересно. Я хотел тебя об этом попросить, но ты не смогла, надеюсь, результат работы твоего коллеги тебя не разочарует!
Стеша с приклеенной к лицу улыбкой сняла подарочную бумагу со своего экземпляра книги, стараясь не растерзать в клочья ни упаковку, ни саму книгу.
-Прекрасно, просто замечательно! – процедила она, машинально постукивая ноготками по обложке книги.
Её совсем не заинтересовали фото, с которых смотрели на неё прапрадеды и прапрабабки. Что ей до них? Они уже ни к чему Стефании – ничего не дадут, ничего не смогут отнять… они для неё что-то совсем пустое.
Она не заметила даже того, что очень похожа на одну из женщин, изображенных на фото. А если бы и заметила, то непременно разозлилась бы. Она – это она, никому не обязана, ни в кого не пошла, она – сама по себе прекрасна и идеальна!
-Ну… раз-два-три… когда же прозвучит свисток? – заинтересованно сощурился затейник-дядя.