Визуально красивая и очень печальная драма “Мы всем чужие” поставлена британским режиссёром Эндрю Хэем (Andrew Haigh). В ней он продолжает исследовать темы, которые часто озвучиваются в его историях. Он часто исследует темы идентичности, любви и межличностных связей, усложнённых внутренней борьбой, непониманием своего места и поиском смысла.
В главных ролях его новой драмы-фэнтази заняты яркие актёры – Эндрю Скотт и Пол Мескал. Один себя уже зарекомендовал (но я им не особенно интересуюсь, знаю только по роли профессора Мориарти), второй – по сравнению со своим напарником – ещё молодая поросль на кинополе, находится на волне всеобщего интереса, успешно начав с сериала “Нормальные люди” по роману Салли Руни, он уже успел произвести впечатление игрой в необычном независимом фильме “Солнце моё”, сыграть в театре в “Трамвае “Желание” и не какую-то роль второго плана, а Стенли Ковальски, а также получил роль в проекте Ридли Скотта “Гладиатор”, чей бюджет вырос в два раза с момента старта производства.
Сюжет
Адам (Эндрю Скотт) работает сценаристом для телевизионных проектов. Он живёт в многоэтажном доме в Лондоне, но дом, несмотря на большое количество этажей и квартир, удивительно безлюден. Адам пытается сочинить историю о своём отце, но застывает, глядя на белый лист на экране своего ноутбука.
Однажды вечером в доме раздаётся тренировочная пожарная тревога, выгоняющая Адама на улицу. Глядя на свой дом с тротуара у подъезда, он видит в единственном освещённом окне на шестом этаже фигуру человека.
Это оказался Гарри (Пол Мескал), он постучался в дверь квартиры Адама после этого, объяснив это тем, что заметил, как Адам посмотрел на него с улицы. Адам его не пригласил зайти, а “вампиры без приглашения не заходят,” – пошутил Гарри.
Адам снова принялся за работу над сценарием, но воспоминания нахлынули на него, и он отправился в городок детства в дом, где жил с родителями (кстати, для съёмок был использован дом, где режиссёр провёл собственное детство). Там он их встретил, но такими, какими они были тридцать лет назад. Они предстали перед ним как живые.
Об Эндрю Хэе
Эндрю Хэй много работал на телевидении, он был режиссёром отдельных эпизодов популярных шоу (“В поиске” – 10 эпизодов из 18, “ОА” – 2 эпизода из 18), оттачивая своё мастерство. При этом, параллельно с ТВ, он представил в 2011 году на кинофестивале SXSW Film Festival удачный полнометражный дебют “Уик-энд” (Weekend). Эта драма показала, что работа над малыми формами (короткометражные фильмы и эпизоды для сериалов) помогли Хэю выработать свой стиль, и он готов начать работу в большом кинематографе. Более того, “Уик-энд” оказался так успешен, что позже получил переосмысление в театре.
А подход Хэя к кинопроизводству характеризуется живыми планами (съёмка словно на видеокамеру, что создаёт ощущение домашнего видео, но человеком, который довёл своё хобби до хорошего уровня), напряжённым повествованием и скрупулезным вниманием к деталям. В этом и есть его авторский почерк, который позволяет зрителю подключиться к его необычным персонажам и сопереживать им. Важно отметить, что Хэй изучал изобразительное искусство, прежде чем переключиться на производство историй для экранов. Это чувствуется – привлекательная визуальная эстетика отлично дополняет повествование, создавая приятные впечатления у зрителей.
Также фильмы Хэя значимы тем, что в них деликатно и реалистично отображается ЛГБТК+ коммьюнити – персонажи и их взаимоотношения. Являясь открытым геем, он продвигает эту тему и поощряет представление ЛГБТК+ в кино. При этом у него получается не “гей-кино”, потому что он прежде всего рассказывает общечеловеческие истории о людях, которые печалятся, сомневаются, теряются и пытаются себя найти, то есть переживают те или иные сложные времена в своей жизни. Будь то однополые партнёры, будь то гетеросексуальные, проблемы в историях Хэя понятны и узнаваемы.
Литературная основа
Фильм Эндрю Хэя вдохновлён романом Таити Ямады “Лето с чужими” (Taichi Yamada – Strangers или Summer of the Strange People) 1987 года.
Таити Ямада – один из самых успешных сценаристов и писателей Японии, он внёс новизну в телевизионную драму в своей стране и является автором нескольких нашумевших романов. “Лето с чужими” – это его первый роман, переведённый на английский язык.
Сюжет романа. В жизни 47-летнего Хидео Харады случилось одновременно несколько перемен в жизни. Он развёлся, отстранился от привычной жизни и перестал общаться с сыном. Постепенно выясняется, что Хидео живёт не в обычном доме, а в офисном здании, наполненном людьми днём и пустым ночью. В этом здании есть ещё жилец. Девушка Кей, значительно моложе самого Хидео. Кей хочет с ним общаться, но сначала наталкивается на равнодушие, а потом всё же Хидео оттаивает и отдаётся общению. Одиночество их связывает.
Повествование в романе перемежается блоками: то про Хидео и Кей, то про Хидео и его родителей. Собственно, Эндрю Хэй взял эту идею у Ямады. Героя, переживающего потерю, и ещё одного человека на его пути, который служит отдушиной. Пусть и призрачной.
Но призраки и Япония – это традиционная тема, они там тесно переплетены на культурном уровне. В их мифологии о призраках есть версия сказки, когда мужчина безумно влюбляется в девушку, а потом обнаруживает, что всё это время она была призраком.
Эндрю Хэй перенёс экзотическую идею Таити Ямады в Лондон, обыграл японские фишки о призраках, художественно показал переживание и попытку отпустить.
Мысли и впечатления после просмотра
Этот фильм напоминает большой аквариум, в котором есть одна относительно активная рыбка (Адам), которая постоянно плавает из угла в угол к трём другим рыбкам (Гарри, мать и отец). Это выглядит нормально, потому что рыбка вроде “общается” со своими собратьями, но почему эти собратья менее активны, вопроса до определённого момента не возникает. По крайней мере, трудно поверить сразу в то, что видишь.
Через метафору с рыбкой, пытающейся соединиться со своими собратьями, я хотела показать изолированность главного героя. Адам в своём многоквартирном доме в огромном городе удивительно одинок, он как в вакууме, словно рыбка в аквариумной воде. Его не окружают звуки природы, улицы, от соседей. Он полностью погружён в себя. В его квартире не раздаются звуки, выдающие жизнь. Когда он выходит на улицу, фасад дома расчерчен “решёткой” оконных проёмов – это смахивает на тюрьму. Гарри потом отмечает, что окна и открыть нельзя, чтобы избежать несчастных случаев, а то трупы на асфальте будут плохой рекламой жилого комплекса. Словно этим самым критикуется безжизненность бетонно-стеклянных изваяний в мегаполисах, которые в последнюю очередь предназначены для жизни в полном смысле слова.
В квартире Адама звучит песня Franky Goes To Hollywood – Power of Love, а под кроватью лежит мемори-бокс с вещами, связывающими его с родителями и его прошлым. Хотя технически это, конечно, звуки. Но всё же в контексте истории главного героя – это крючки, тянущие его назад в прошлое.
Начало фильма должно создать ощущение вакуума, погрузить зрителя в тягостное состояние неуюта. Потому что это мир Адама, который переживает потерю и не желает отпустить своих родителей, потому что ему не хватило времени для общения с ними. Ему его так не хватало, что он стал сочинять истории – сначала это было детским развлечением, а потом переросло в профессию. На примере Адама показано, как глубоко человек может погружаться в горе, какую боль он испытывает в своей жизни, утратив самых близких людей. Надо признать, что Эндрю Скотт играет блестяще – эти правдивое отчаяние и пронзительный взгляд производят впечатление до глубины души.
Этот фильм напоминает дебют Хэя “Уик-энд”. Как и в предыдущем фильме, так и здесь он снова исследует так называемый крайний срок – когда наступает момент, означающий однозначное окончание связи между двумя людьми, или тремя – родителями и их единственным ребёнком. Каким должен быть маркер для прощания: в “Уик-энде” Глен признаётся, что друзья оказывают на него сдерживающее действие, он чувствует, что сам изменился, но они за ним не поспевают, и это может быть причиной отделиться друг от друга.
“Мы всем чужие” получился сложнее. Романтическая нотка сохраняется – нам показывают отношения между Гарри и Адамом, и они самые трогательные, которые можно выдумать, но и ничего особенного в них нет. Они, с одной стороны, похожи на отношения главных героев из “Уик-энда” Глена и Расселла. Но, если в “Уик-энде” Глен раскрывает личные планы, предполагающие, что у них с Расселом, возможно, нет определённого будущего впереди, то в фэнтазийной драме “Мы всем чужие” этот аспект предложен без каких-либо допущений. Он однозначный по причине того, что Гарри физически не может остаться с Адамом. Тут важно обратить внимание на кофту Гарри и бутылку алкоголя в его руке в самом начале, когда сработала сигнализация и он пришёл к Адаму, и в конце, когда сам Адам пришёл к Гарри в квартиру и увидел Гарри в той же кофте и с бутылкой. Когда Гарри спросил: “Почему никто ко мне не пришёл?”
Вся эта история в фэнтази-драме “Мы всем чужие” показывает хрупкость любых отношений/общений, их непродолжительность придаёт им ценности и делает их совершенно особенными. Но понимание ценности и особенности приходит уже пост-фактум, к сожалению.
***
Отдельно отмечу, что для меня просмотр этого фильма является попыткой понять, нравится ли мне актёр Пол Мескал или нет.
***
Первой экранизацией по роману Таити Ямады является "Лето с призраками" (1988, Ijin-tachi to no natsu) японского режиссёра Нобухико Обаяси.
