– Мда… вот так живет талантливейший человек? Не густо, не густо,- прокомментировал увиденное Святослав.
– Это не худший вариант,- заговорил Виктор Ерастович, - мои знакомые бомжики куда хуже живут.
(Флиртуша, продолжение - 34 часть. начало здесь)
Тут жило человек пять бомжей, я скорешился с ними. Рассказал, что к чему: мол, говорю, я иногда по ночам того… стишками балуюсь, люблю в это время побыть один.
Ну, они ребята с понятием. «Заплати нам, - говорят, - «косарей» тридцать, мы в пригороде развалюху-избу присмотрели, купим её и баста. Я продал правую почку свою, вышел из больницы, отдал им, как договорились, и пятый год живу, ничего привык.
Осмотревшись, я увидел ржавые железные трубы теплотрассы, на которых был грубо сколочен из нестроганных досок щит. На щите лежал грязный ватный матрац, прогоревший в нескольких местах от окурков.
– А, между прочим, зимой тепло, как на печи,- сказал хозяин коллектора. Столиком ему служил деревянный ящик, из под гвоздей, опрокинутым к верху дном. На нем была грязная гнутая алюминиевая чашка, кружка, ложка и кусок черного хлеба.
– Да уж! - удивлялся увиденному Святослав. – А крыс и мышей не боишься?
– Чего их бояться, людей боюсь, а крысы они спят рядом со мной, поначалу я, было, с ними воевать, так они подкрепление привели, покусали меня хмельного. Нет, думаю надо жить мирно. Стал им хлеба да отходов из столовки носить, сам ем, рядом они из чашки едят.
Глажу их рукой, по имени всех зову. На имена свои откликаются. Эй, Корнет, чего дрейфишь, выходи, поприветствуй моих гостей,- скомандовал Виктор. Из-под трубы выглянуло серое чудовище. Я сжался весь от ужаса.
– Да не бойтесь, они сытые ни на кого не кидаются. Корнет прыгнул на прожженный матрац и уселся рядом с хозяином, разглядывая нас.
– А вот и мои, как ты сказал, сокровища, - и он взял из-под матраца три засаленные и обшарпанные амбарные тетради.
– Стихов пятьсот здесь, остальные стихи и проза у моей боевой подруги. Она выгнала меня. Видите ли, я нигде не печатаюсь, не приношу домой гонораров. А я ей в ответ: «Ты знала, с кем связалась. Я - свободный философ. Если желаешь жить для тела, найди мужика с деньгами и жируй, пока не попадёшь в ад за греховную жизнь».
Чувства, сколько бы их не наслаждал, им всё равно не насладить. У меня такой принцип или девиз: жить по средствам, что выделил тебе Господь. Хотя любит меня, а я не корюсь.
Деньги есть - пускает, как только мани-мани нет в кармане, выпинывает, грозит милицию вызвать. Порой пьяный стучусь к ней, хотя денег нет, а говорю «деньги есть», чутье у нее звериное. «Другой лапшу на уши вешай!» - отвечает мне. Порой надоем ей, дверь резко откроет и скалкой мне по голове, и дверь закроет.
Вот такая у нас любовь. Давно уже не был, да и не тянет. Я уже смирился, привык к одиночеству. Работал я токарем на заводе, а как началась вся эта заваруха-перестройка, приватизация, короче сократили меня. Сейчас вроде бы можно куда-нибудь сторожем устроиться, но запустил я себя, обленился, духом пал.
А духом пал из-за того, что не любят меня. Так хочется с кем-нибудь словом перекинуться, живой все же, любви хочется, чтоб тебе, люблю, хоть иногда говорили. Загрузил вас, извиняйте, накопилось.
– Вот ты насчет любви говоришь, чтобы тебя любили, а сам-то ты кому-нибудь хоть раз в жизни сказал «люблю»? - с укором сказал Святослав.
Виктор Ерастович несколько секунд удивленно смотрел то на меня, то на Святослава.
– В точку, в самую десятку ты, Святослав, попал. Дошло, только теперь до меня: вот оно, отчего все мои мытарства. Все правильно, справедливо, я и впрямь не помню, что бы кому-нибудь сказал «люблю». Я прозрел, прозрел! Да я тебе за это в ноги упаду.
– Виктор, да что это ты делаешь? Встань, не надо!.. Но Виктор Ерастович лежал уже у ног Святослава, содрогаясь всем телом от рыдания.
– Это я тебе должен в ноги падать,- произнес Святослав и сам встал на колени и склонил свою голову к голове Виктора Ерастовича.
– Продался я, купился, предал душу свою, продался этому временному телу своему, опухшему от гордыни. Вечную душу, тело своё предал. День и ночь плоти своей служу. Языку своему, то пить пиво ему подавай, то мясо. То сигареты. Все баста, хватит, надоело ублажать свое тело. Буду отныне жить для души. Воздуха вдохнул - Бога помянул; водички попил - Бога поблагодарил.
Зарок даю, обет даю: до последнего вздоха всем, кого буду видеть, всем стану говорить: «Я люблю тебя, брат», если это мужчина, «Я люблю тебя, сестра!», если встречу человека женского пола. – заявил Виктор Ерастович.
– Вот сейчас, Витек, ты пойдешь к своей женщине за рукописями и первым делом скажи ей «люблю». Я уверен, она не только тебе откроет двери, она… Она тебе тоже скажет «люблю тебя». А теперь пойдем прямо в типографию. Беру все расходы для издания твоих стихов и прозы.
Предупреждаю, если будешь говорить типа «я не смогу вернуть тебе деньги», то я тебя точно поколочу. Все в этом и других мирах, все принадлежит Господу и мои деньги, что я заработал писательским трудом, тоже собственность Господа. Я тебе даю деньги не на гулянку, а на благое дело.
Твои стихи достойны напечатания. Я сочту за честь прикоснуться к твоим стихам. Гаси свечу, выходим.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжение рассказа и новые истории 👌
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии 💖
Рассказ Флиртуша - начало