Андрей МУСАЛОВ
Опубликовано в журнале «Пограничник Содружества». № 1, 2012 г.
Камчатка всегда ассоциировалась с чем-то очень далеким и недоступным. Сегодня, благодаря открытым границам и росту авиаперевозок, стали доступны самые удаленные уголки нашей страны. Все… кроме Камчатки. Сюда по-прежнему нелегко попасть, как и двадцать или пятьдесят лет тому назад. И как прежде, служба пограничников, охраняющих восточные рубежи России, здесь нелегка и ответственна.
В медвежьем краю
— Медведей у нас здесь много. Даже очень. — водитель пограничного УАЗа явно желает запугать журналиста из Москвы тревожным рассказом о жизни Камчатского полуострова, что ему вполне удается. — Месяц тому назад неподалеку отсюда медведица с двумя медвежатами загрызла мужчину и девушку, девятнадцати лет. Девушка успела позвонить в МЧС…
Невысокий лес, пролегающий по сторонам разбитой дороги, уже не кажется милым и уютным, впрочем, как и вечно угрюмая камчатская погода.
Лес сменяют бомбовые поля, заросшие густыми кустами жимолости. Среди кустов можно разглядеть и сами бомбы — здоровенные глыбы, выброшенные во время извержения одного из соседних вулканов. Сами вулканы: Авачинский, Корякский и Козельский, нависают над местностью мрачными великанами. Обычно блестящие, украшенные белыми снеговые шапками, в этом году они больше смахивают на большие кучи песка — лед на их макушках растаял из-за глобального потепления.
Дорога пролегает к берегу океана, покрытому бескрайним пляжем из черного вулканического песка. Кажется, что оказался где-то на самом краю света, хотя до второго по величине города Камчатского полуострова — Елизово, всего несколько десятков километров. Безлюдность и дикость природы остаются фирменным признаками этой удаленной российской территории. На гигантском полуострове проживает всего триста тысяч человек, из них — двести тысяч в Петропавловске-Камчатском. Это делает Камчатку уникальным уголком реликтовой природы. Как и тысячи лет назад, реки полны лосося, а лес — разнообразного дикого зверья.
Наш путь лежит до пограничного отделения «Налычево», расположенного на побережье Тихого океана. Дорога с каждым километром становится все более «убитой» и машину немилосердно швыряет на огромных колдобинах.
— Зимой на заставу вообще не пробиться, — ворчит водитель. — редко-редко бульдозер пройдет. А так все переметает, только на снегоходе можно добраться.
Наконец, мы добираемся до места назначения. Пограничное отделение — несколько строений за высоким забором, окружено невысоким, но очень густым лесом. Перед входом красуется раритетный уже танк — Т-54 первых годов выпуска. В свое время такие бронемашины были расставлены вдоль всего побережья полуострова — на случай отражения американского десанта. Теперь танк служит напоминанием о тех днях, когда Камчатка была восточным фронтом холодной войны.
У ворот корреспондента встречает начальник отделения.
— Майор Евгений Голованев, — представляется он.
Отделение размещается в приличном двухэтажном здании. У входа возвышается бюст Герою Советскому Союза Гавриилу Кирдищеву. Имя пограничника, погибшего при освобождении советской Литвы, было присвоено заставе «Налычево» в 1975 году. Рядом установлен памятный знак в виде автомата Калашникова. Он напоминает о визите в отделение легендарного конструктора Михаила Калашникова, который состоялся 31 октября 2006 года. Словом, «Налычево» — место во всех смыслах заслуженное, сюда привозят всех, кто хотел бы увидеть службу камчатских пограничников.
Отделение Голованев возглавляет довольно давно — с 2002 года. Сначала проходил службу на пограничной заставе «Преображенское», в должности заместителя начальника заставы по воспитательной работе. Год спустя сам возглавил то подразделение.
В 2005 году Евгений принял под начало «Налычево». Некоторое время Голованев служил Чечне и едва там не погиб — автомобиль, в котором он ехал, перевернулся на горной дороге. После того случая вернулся обратно — на полуостров.
— Выходит, не отпускает вас Камчатка?
— Выходит так. — отвечает Евгений. — Сам я с юга России. Природы, такой как на Камчатке, больше нигде не встречал. Здесь можно отдыхать круглый год, не покидая полуострова. Лыжи, термальные источники, грибы, ягоды.
Однако, отдыхать пограничникам «Налычево» особо не приходится. На участке заставы располагается Кроноцкий заповедник, куда приезжают туристы со всего мира. За ними нужно постоянно приглядывать.
Икра, лосось и браконьеры
Основная задача отделения — контроль участка побережья Тихого океана и обеспечение режима охраны государственной границы на прилегающей акватории. Пограничники отделения с помощью поста технического наблюдения засекают подозрительные суда и наводят на них пограничные сторожевые корабли. Большинство судов-нарушителей свои — камчатские. Чужаки здесь появляются редко.
Отдельной строкой проходит борьба с браконьерством. Полуостров, похожий очертаниями на огромную рыбину — невероятная кладовая биоресурсов. С июля по ноябрь начинается рыболовный сезон. Пограничники ведут контроль за прибрежным промыслом и оказывают содействие подразделениям государственной морской инспекции Федерального агентства по рыболовству. В основном, речь идет о силовой поддержке сотрудников инспекции. Кроме того, пограничники делятся с ГМИ информацией о браконьерах.
— По большей части на Камчатке добывают лососевые породы рыбы: горбушу, кету, нерку, чавычу, — рассказывает Голованев, — среди рыбаков много браконьеров, которые обычно ловят рыбу с целью добычи икры. Вылов потрошат прямо на месте промысла, поскольку провезти тушки целиком мимо постов ДПС непросто. Икра занимает гораздо меньше места, ее легче спрятать. Поэтому икру забирают, а тушки попросту выбрасывают. Порой после браконьеров остаются целые горы гниющей рыбы. Икру же засаливают и по незаконным каналам вывозят «на материк». Такая икра, приготовленная в совершенно антисанитарных условиях, может быть опасна для здоровья.
В прибрежных реках на участке «Налычево» пограничники отделения совместно с Федеральным агентством по рыболовству неоднократно задерживал браконьеров. Браконьерничают местные жители, некоторые из близлежащих поселков, другие — из Петропавловска. Евгений вспоминает об одном из таких задержаний:
— В одну из ночей наблюдатель с вышки доложил о подозрительной активности в устье реки Половинка. Я, вместе с прапорщиком Вячеславом Алянгиным и инспектором Федерального агентства по рыболовству, выдвинулся к возможному месту браконьерского промысла. Не доезжая до цели, мы с инспектором спешились, оставив автомобиль «Урал» за сопкой, так чтобы браконьерам его не было видно. Алянгин остался у машины, а мы, вместе с рыбинспектором, сплавились на лодке к устью. Там скрытно причалили к берегу и подобравшись к месту промысла, стали наблюдать через приборы ночного видения. Мы браконьеров прекрасно видели, а они нас — нет.
Браконьеров было трое. Ничего не подозревая, они спустили на воду лодку и принялись вынимать из воды сети. Когда лодка вернулась к берегу, начальник отделения и инспектор выскочили из засады и провели задержание, взяв незадачливых рыболовов с поличным.
В тот раз браконьеры не сопротивлялись, хотя риск при проведении подобных мероприятий для пограничников и рыбинспекторов есть всегда. Зачастую нарушители бывают пьяны, вооружены ножами и даже охотничьим оружием.
Благодаря усилиям пограничников, а также деятельности сотрудников Федерального агентства по рыболовству и полиции, браконьерство на Камчатке постепенно сокращается. Голованев вспоминает, что в прежние годы самая большая партия задержанной икры составила 800 кг. Теперь объемы задержанной добычи меньше, самое большее — хвостов двадцать.
Для профилактики нарушений, в том числе и браконьерства, пограничники выезжают «на места», разъясняют местным, что в пограничной зоне можно и чего нельзя. На участке отделения шесть поселков. В каждом имеется добровольная народная дружина. Это позволяет пограничникам находить общий язык с населением, избегать различных неприятных эксцессов.
А вот с администрацией поселков начальнику пограничного отделения общаться непросто. Местные власти инертные, на встречу идут редко и неохотно.
— Недавно пытался добиться от администрации одного из поселков добиться создания штаба ДНД. — вспоминает Голованев. — Хочу, чтобы она выделила помещение, подключенное к электропитанию. В ответ говорят, что никогда этим не занимались, что бюджет утвержден и урезать его невозможно. Отнекиваются, трубку не берут, начальник у них все время в отпуске… Но я упрямый, своего добьюсь.
Несмотря на некоторые шероховатости в целом местные жители относятся к пограничникам с уважением. Воспринимают их как власть и в случае чего обращаются за помощью. Бывает, что при переезде через местные реки вброд рыбаки и охотники топят машины. Куда бежать? Разумеется, к пограничникам, на заставу. Знают — там помогут.
— Вчера в наше отделение приехало несколько человек. — рассказывает майор. — Просят помощи. Выясняю в чем дело. Оказалось, приехали на отдых, а тут у одного мужчины случился инсульт. Мобильная связь из-за сопок не ловится. Прибежали к пограничникам.
Поняв, в чем дело, Евгений позвонил в скорую помощь Петропавловска-Камчатского. Там отвечают — не наш район, звоните в Елизово. Связались с Елизово — тамошние эскулапы отвечают, что далеко, до Петропавловска ближе. Понятное дело, городские врачи не хотели брать ответственность и портить показатели — вдруг по дороге больной умрет. Выручила медицина катастроф — ее медики прислали машину, отправили мужчину в больницу. Хочется надеяться, что спасли.
Вместе с начальником осматриваем его подразделение. Внутри здания заставы довольно уютно. Столовая, кухня, помещения для личного состава — все блещет чистотой и порядком.
Рядом с Половинкой
Прошедшая зима выдалась очень снежной. Высота снежного покрова на заставе переваливала за два метра. После очередной пурги пограничникам каждый раз приходилось подолгу разгребать сугробы, чтобы попросту перейти из одного здания отделения в другое. Впрочем, каждая камчатская зима проходит по схожему сценарию, несмотря на глобальное потепление.
Из-за обильных снегопадов, зимой дорога от «Налычево» до Петропавловска и Елизово наглухо закрывается. Редко-редко через снежные завалы пробьется грейдер. А так связь с населенными пунктами только на снегоходах или заставском вездеходе.
Не проще бывает и в другие сезоны. Яркое солнце то и дело ни с того ни сего сменяется дождем, а осенью с океана приходят затяжные тайфуны. Сумасшедший ветер приносит со собой огромные массы воды, которые буквально выливаются с неба. Дождевые капли при этом летят параллельно земле, а влага пропитывает абсолютно все.
Несмотря на все сложности, на заставе живет несколько семей, в том числе и семья Голованева. Жена начальника заставы — Анна настоящая «декабристка». Сама она родом из весьма далекого от Камчатки и государственной границы города Кургана, но при этом всегда мечтала выйти замуж за офицера-пограничника.
Познакомилась пара красиво. Во время одной из служебных командировок Евгений оказался в Кургане. Офицер сразу произвел впечатление на молодую красавицу. Поженились, родили ребенка. Анну не остановило даже то, что жить придется буквально на краю света, в местах, с самым непредсказуемым климатом на планете. Супруга со всей стойкостью преодолевала довольно стесненные условия жизни на заставе. Единственный раз Анна не находила себе места — то время, когда Евгений служил в Чечне. Но, теперь, когда муж рядом — ей все нипочем.
Кроме Анны на заставе живет еще несколько жен военнослужащих. Почти все — камчадалки, причем, весьма эффектные. Это неудивительно, поскольку с недавних пор пограничники одни из самых финансово обеспеченных жителей полуострова. Они даже обставили в рейтинге потенциальных женихов традиционных лидеров — рыбаков и моряков.
Изучив бытовые условия, я, в сопровождении одного из пограничников, отправляюсь на пост технического наблюдения. Он расположен на близлежащей сопке. Здесь же высятся несколько антенн, наблюдательная вышка, прожектор. Кстати, сопка не только хороший наблюдательный пункт, но и спасение - на случай цунами.
Дежурящий на посту прапорщик Андрей Люшниченко разрешает подняться на вышку, где расположен прибор наблюдения высокой кратности. Такие обычно устанавливают на кораблях. С вышки открывается великолепный вид — густой лес, за котором широкая виднеется полоса черного вулканического песка. А дальше, до горизонта расстилается серо-голубая полоса воды, покрытой белыми барашками волн — океан!
— Вот весь участок нашего отделения, — поясняет Люшниченко —слева — Авачинская бухта, справа — южная часть Кроноцкого заповедника. Прямо перед нами — речка. Называется Половинка. Во время путины это очень притягательное место для браконьеров. А сейчас, как раз, путина…
В этот момент следует доклад от дежурящего у экрана РЛС прапорщика Данилы Соколова о появлении в океане цели. Мы быстро спускаемся во внутреннее помещение поста. Затемненное, оно освещается лишь мерцанием желтого монитора. Изображение отображает движение излучения радиолокационной станции. Желтенький лучик скользит вдоль изломанного берега, затем устремляется в бездонную ширь океана, где натыкается на яркую засветку от неизвестного судна.
Соколов, при появлении Люшниченко, сыплет цифрами:
— Удаление… Дистанция… Скорость цели…
Люшниченко отправляет на судно запрос, попутно делая пометки на карте.
— Бывает наша РЛС засекает судно, которое не отвечает на запросы. — поясняет прапорщик. — Мы вызываем его по географическим координатам. Если опять молчит, то включаем прожектор — освещаем и связываемся с вышестоящим командованием. Оттуда передают команду на сторожевой корабль. ПСКР идет на перехват, задерживает судно и выясняет — почему оно не отвечало.
На этот раз все в порядке. С судна приходит ответ — рыболовецкий траулер, следует курсом на порт Петропавловск-Камчатский.
Тихий – не тихий!
Однако, увидеть участок на экране радара — одно, а узреть его воочию своими глазами — совершенно другое. Для этого я отправляюсь в дозор, вместе с нарядом, возглавляемым прапорщиком Вячеславом Алянгиным. Участок заставы огромный, без автомобиля не обойтись. УАЗ-«Хантер» шустро довозит наряд до небольшой, но шустрой речушки Половинки. Здесь нам встречается небольшая компания местных жителей. Они приветливо кивают пограничникам. Орудий лова у них не обнаружено — просто туристы, выехали на природу.
— За годы службы мы почти всех браконьеров знаем в лицо, — рассказывает Алянгин. — Населения на Камчатке не так уж много. Они нас тоже хорошо знают. Бывают забавные случаи. Предъявляет мне один такой бумажку, а там написано, что он, мол, коренной житель Камчатки. Знает, что коренным жителям — корякам и ительменам, положена квота на ловлю рыбы. Меня смех разбирает — а то я не знаю, кто ты такой, и насколько ты коренной!
Следуем дальше — к океану. Половинку можно пересечь только вброд. Водитель на всякий случай высаживает пассажиров и, хорошо газанув, пролетает речушку. Мы же перебираемся через речку по бревну, переброшенному с одного берега на другой.
— Мера предосторожности не лишняя, — поясняет один их пограничников. — тяжело груженая машина может и застрять. Половинка речка своенравная. То и дело меняет русло, а на дне появляются новые промоины и ямы.
Действительно, машина едва не застревает на середине реки, вздымая фонтаны брызг, однако водитель мастерски выводит УАЗ на берег. Грузимся и снова в путь. Вот и берег океана. Тихого океана! Сколько раз автор этих строк ни оказывался на его берегу, никогда не переставал поражаться мощи этой невероятной стихии — самого большого водоемы на свете. Огромные трехметровые валы с пушечным грохотом накатывают на пустынный берег, разбиваются и еще долго катятся по черному вулканическому песку. В воздухе висит насыщенный запах водорослей и йода. Очень скоро он буквально пропитывает одежду и кружит голову. Повсюду валяются выброшенные на песок морские звезды.
Глядя этот почти космический пейзаж, задумываешься, что, наверное, такой земля была сразу после ее сотворения, миллионы лет назад.
Кажется, потрясающий пейзаж впечатляет не только меня, но и видевшего это множество раз Алянгина.
— Новичку жить на Камчатке, а тем более — служить, непросто, —говорит он. — погода меняется по нескольку раз на дню, давление скачет. Удаленность от цивилизации… но зато если привык, то Камчатка будет удивлять непрестанно. Я в прошлом году впервые увидел палтуса, хоть живу на полуострове давно. Это такая гигантская рыбина размером в человеческий рост. И так во всем. Что не день, то что-нибудь новое увидишь. Поэтому люблю эти края.
Пограничный наряд неспешно движется вдоль кромки океана, оставляя на песке цепочки следов. Я немного отстаю, чтобы еще раз взглянуть на невообразимую ширь океана. Фигурки людей кажутся совсем крохотными, на фоне бескрайней водной пустыни, серого неба и циклопически нависающими в отдалении вулканами и сопками. Еще одна точка у самого края карты страны. Еще одно место, где начинается Россия.
Фото автора.
