В этот день ровно 110 лет назад для нашей страны началась Первая Мировая война. Этот конфликт, именуемый во многих странах не иначе, как "Великая война", в нашей стране может по праву именоваться забытой войной. С одной стороны, она вполне естественно ушла в тень более масштабной Второй Мировой войны, что логично. С другой, в нашей стране память об этой войне пала жертвой идеологии – долгие советские 74 года события Первой Мировой войны служили лишь одной цели – оправдать неизбежность и острую необходимость наступления революции. Эта инерция чувствуется и сегодня, но такой подход постепенно меняется.
Однако множество людей до сих пор не до конца понимают зачем вообще Российской Империи была нужна эта война? Ради каких-таких преференций Николай Второй "втянул" Россию в этот кровавый конфликт, в котором рухнули 4 империи, который перекроил весь существовавший миропорядок и стал предтечей самого страшного конфликта за всю историю человечества? Давайте разбираться.
Война – тяжелая, но неизбежная спутница жизни человечества со времен грехопадения. К сожалению, человеческий род не способен разрешать накопившуюся критическую массу противоречий никаким иным способом, кроме вооруженного конфликта. Как бы ни хотелось пацифистам, война – это не пожелание одних только правителей стран или крупных капиталистов или еще каких-либо иных власть предержащих. Война всегда кристаллизуется внутри обществ, она всегда – яркое выражение самых потаенных желаний народов.
Мир в конце XIX – начале XX в. представлял из себя летящий на всех парах локомотив: научно-технический прогресс, развитие культуры и искусства, рост уровня промышленного развития и благосостояния государств – все это были спутники человечества в тот период. Промышленность же развивалась такими темпами, что уже совсем скоро стало понятно, что спрос на производимые ей товары не может быть удовлетворен в рамках одного лишь национального государства или даже империи. Производителям стали необходимы новые рынки сбыта, желательно такие, где у покупателя просто не будет опции не купить ваш товар. Единственный возможный сценарий, в котором потенциальный потребитель согласится на безальтернативные условия – война. Уже со второй половины XIX века мир начали сотрясать конфликты разной степени тяжести, в которых разные страны боролись за новые рынки сбыта и контроль за ресурсами: Японо-Китайская война 1894–1895 гг., Итало-Эфиопская война 1895-1896 гг., Испано-Американская война 1898 г., Англо-Бурская война 1899-1902 гг., франко-германские конфликты в Африке, Русско-Японская война 1904-1905 г., французская аннексия Марокко в 1907 г., австро-венгерская аннексия Боснии и Герцеговины в 1908 г., и, наконец, конфликты, вернувшие войну на европейский континент – балканские войны 1912-1913, в котором новообразованные Сербия (под покровительством России) и Болгария (под покровительством Германии и Австро-Венгрии) вместе с примкнувшей к ним Грецией сперва забороли своего бывшего "хозяина" - Османскую империю, а затем принялись выяснять отношения друг с другом. Война, как жизненная необходимость для развития и существования государств, созрела, общества были готовы вцепиться в глотку соседям ради определенных выгод в будущем, однако одной лишь готовности недостаточно, необходим и интерес правящих кругов. В чем же он состоял?
Начнем с союзников России в Первой Мировой войне. Англия – пожалуй первая в истории сверхдержава. На европейском континенте ее дела волновали не очень сильно, однако факт того, что молодая Германская империя вознамерилась лишить англичан титула царицы морей, не мог их не беспокоить. Усиление германского флота и колониального могущества в Африке и на Востоке напрямую угрожало интересам Англии и в особенности ставило под угрозу "жемчужину британской короны" - Индию. Все это постепенно подталкивало англичан в сторону союза с Францией и Россией (даже несмотря на имевшиеся тогда противоречия с нашей страной на Ближнем Востоке и Средней Азии, частично решенные соглашением о разграничении сфер влияния 1907 г.). Франция – страна республиканского типа, формально не империя, однако и у нее были свои претензии к Германии. Как в одной известной поговорке, разногласия у Франции и Германии были "по земельному вопросу": Франция с самого начала была противником объединения Германии, желала вернуть отторгнутые у нее по результатам Франко-Прусской войны 1870–1871 г. Эльзас и Лотарингию и в целом весьма обоснованно считала усиление Германии прямой угрозой своему существованию. Как видите, у обеих союзниц России по Первой Мировой были свои счеты к Германии, и никто из них не планировал спокойно сидеть и наблюдать стремительный рост могущества тевтонов. А что насчет самой Германии и ее верного союзника Австро-Венгрии?
Австро-Венгрия – это старая мультинациональная империя, в чьей состав входили помимо титульных австрийцев и венгров такие народы, как словаки, словенцы, чехи, русины (дальняя западная ветвь русского народа), румыны, итальянцы, поляки, евреи и прочие. Как и любая империя, Австро-Венгрия также стояла перед острой необходимостью расширения. Решала этот вопрос империя Габсбургов за счет осколков распадавшейся Османской империи, чей бешеный натиск Австрия дважды отбила под стенами Вены в 1529 и 1683 гг. Впоследствии Австро-Венгрия множество раз воевала с Турцией и хотела прийти ей на смену в качестве покровителя славянских государств Балкан (об австро-венгерском «покровительстве» славянских народов я уже недавно писал – см. «Талергофское пленение»). Здесь ее интересы абсолютно органичным образом сталкивались с интересами Российской Империи, которая также вполне справедливо считала себя покровителем славянских православных государств Балканского полуострова. Особенно сильно влияние России было в небольшой Сербии – государстве, расположенном буквально под боком у Австро-Венгрии. Также интересы Австро-Венгрии и России сталкивались на территории нынешней Западной Украины – Галиции и Буковине, где ощутимый процент населения составляли галицкие или карпатские русины, лемки и прочие представители дальней западной ветви русского народа, в большинстве своем исповедовавшие православие, говорившие на русинском диалекте и чья интеллигенция испытывала сильную тягу к России. Австрия с одной стороны подвергала их репрессиям, а с другой – насаждала русофобское "украинство" в противовес русофильству. Как вы можете понять, России это совсем не нравилось.
Германия – молодая, образованная лишь в 1871 г., империя, обладавшая поразительным экономическим и военным потенциалом, на момент начала XX в. оказалась в положении догоняющей. Практически все колонии были уже поделены, богатства мира стекались куда угодно, но только не в Берлин. В связи с этим, весь конец XIX – начало XX в. немцы посвятили обретению колоний, в чем весьма преуспели, обзаведясь владениями в Африке и Азии. В процессе приобретения колоний немцы не раз и не два столкнулись лбами с другой великой колониальной державой того времени – Францией, что, конечно же, не добавило им симпатий по отношению к друг другу. Для того же, чтобы из Берлина диктовать свою железную тевтонскую волю всему миру, нужен был сильный флот. За относительно короткое время трудолюбивые немцы выстроили такой флот, что Великобритания (царица морей тех времен) вполне справедливо увидела в этом угрозу своему положению. Наконец, немцы задумали и еще один грандиозный проект: постройку железной дороги Берлин-Багдад. В представлении сумрачного тевтонского гения, уже скоро немецкие бизнесмены, военные, инженеры и прочие за считанные сутки смогли бы доезжать из Центральной Европы в бывшую столицу арабского халифата – сказочный Багдад. Оттуда, в свою очередь, рукой подать и до Персидского залива, где уже совсем в скором времени могла оказаться немецкая военная эскадра. Это не устраивало ни Британию, имевшую колонии в тех краях и видевшую в этом угрозу для Индии, как упоминалось выше, так и Россию, которая вела активную экспансию в Персии и Средней Азии. План, конечно же был отличный, однако было в нем одно НО – Сербия. Небольшая балканская страна, протекторат Российской Империи, наотрез отказывалась предоставлять немцам право строить железную дорогу через свои территории. Третьей причиной роста напряженности в отношениях Германии и стран Антанты (и, в первую очередь, России) была сама фигура кайзера Вильгельма Второго. Он отказался следовать политике Отто фон Бисмарка, не желавшего войны с Россией и работавшего над созданием очередного союза "Трех императоров": германского, русского и австро-венгерского против Великобритании. Вилли же считал Россию экзистенциальной угрозой великой Германской империи и уже задолго до начала Первой Мировой войны начал планировать боевые действия против своего двоюродного брата Николая Второго – план Шлиффена, предполагавший молниеносную войну против Франции и России, был закончен в 1905 г., когда между Германией и Россией царил мир и взаимопонимание. Помимо этого, германский кайзер осознавал, что Германия к 1914 г. достигла пика своего военного и экономического развития при условии отсутствия территориальных расширений и уже совсем скоро удачный момент для начала войны за место под солнцем пройдет и окрепнувшие Россия, Франция, Англия и другие страны поставят жирную точку на мечтах Германии о великой империи немецкого народа. Германия стала активно искать повод для начала войны…
А что же Россия?
Во второй половине XIX – начале XX вв. Российская империя не сидела на месте. Мирными и военными путями проходила экспансия на Дальний Восток, в Среднюю Азию, в Персию и Африку, планировался выход в Левант и на Ближний Восток (ссылки на мои прошлые материалы, посвященные этим событиям, можете найти в конце статьи). Были у нее свои интересы и в Европе и ближнем зарубежье тех лет. В Европе одной из главных целей России на протяжении долгих лет было получение в свое распоряжение Черноморских проливов Босфор и Дарданеллы и с ними – выхода в Средиземное море. Русское правительство и общество "болело" этими идеями со времен императрицы Екатерины Второй и несколько раз было максимально близко к ее осуществлению, но всякий раз что-то мешало. Другим стратегическим интересом в этом регионе для России было объединение под своей рукой земель, населенных армянскими христианами, и получение в свое распоряжение приморского города Трапезунда (ныне – Трабзон) – то есть присоединение северо-восточных вилайетов будущего союзника Германии Османской империи. На Балканах Россия также проводила активную политику в русле "панславизма" - идеологии объединения славян в едином государстве или в союзе государств во главе с Россией. По вполне понятным причинам, такая политика шла вразрез с интересами Австро-Венгрии, огромный процент населения которой составляли на тот момент различные славянские народы. На начало XX в. ситуация сложилась таким образом, что единственными союзниками России в этом регионе были небольшие государства Сербия и Черногория. Россия ни в коем случае не могла их потерять, так как это бы свело на нет многолетние усилия русских царей по наращиванию русского влияния в этом регионе.
Николай Второй в представлении некоторых наших соотечественников предстает очень мягким правителем, человеком, готовым на все что угодно, лишь бы избежать войны (что, впрочем, в корне противоречит представлениям порой этих же людей о том, что "Николашка-то втянул нас в ненужную войну"). Впрочем, это не совсем правда. Безусловно, Николай Александрович был глубоко верующим православным христианином и всю свою жизнь старался строго следовать евангельским заветам как в личной жизни, так и в управлении государством. Однако Николай Второй был еще и весьма прагматичным политиком, извлекшим множество полезных уроков из неудачно сложившейся Русско-Японской войны и Русской революции 1905 г. Он отдавал себе отчет в том, что для реализации масштабных планов русской экспансии, описанных мной выше, России будет нужна война в Европе, но она к ней пока не готова. Война и революция повлекли ряд серьезных проблем в экономике государства, вследствие чего модернизация и перевооружение армии и флота начались лишь в 1913–1914 г. Император считал, что Россия будет готова к полномасштабной войне примерно к 1917-1920 г. Именно поэтому все начало XX в. Николай Второй посвятил оттягиванию начала будущей войны. В частности, этим были вызваны усилия императора по проведению Гаагских мирных конференций 1899 и 1907 гг., на которых были приняты международные законы и конвенции об обычаях и правилах ведения войны и заложены основы международного гуманитарного права. На второй конференции Николай Второй и вовсе предложил создать Лигу Наций, прообраз ООН. Помимо этого, император пытался провернуть практически невозможный трюк: реализовать на практике идеи О. фон Бисмарка о союзе России с Германией. С этой целью в 1905 г. между Россией и Германией был заключен секретный Бьеркский договор, который в первую очередь был направлен на совместное противостояние Великобритании. К сожалению, факт того, что Россия с 1890-х была союзницей Франции, привел к неразрешимому противоречию между сторонами и договор так и не был ратифицирован.
Когда же 28 июня 1914 г. молодой сербский студент Гаврило Принцип, террорист из организации сербских националистов "Млада Босна", убил эрцгерцога Фердинанда в Сараево, и Австро-Венгрия вполне обоснованно связала это событие с определенными кругами в сербском правительстве, финансировавшими сербских националистов на территории империи, император Николай Второй сделал все от него зависящее для того, чтобы избежать полномасштабного конфликта. В частности, он настоял на том, чтобы сербы приняли-таки австро-венгерский ультиматум, выдвинутый в связи с убийством члена императорской фамилии. Помимо прочего, данный документ предполагал, что Сербия запретит любую антиавстрийскую пропаганду, проведет расследование убийства и допустит к работе на территории Сербии государственные службы Австро-Венгерской империи для прекращения любой антиавстрийской деятельности и для расследования убийства. Прислушавшись к требованиям "старшего брата", Сербия согласилась на все пункты ультиматума, кроме последнего. Австрия получила повод для начала войны и начала мобилизацию, мобилизация также началась в Сербии, России (сперва частичная, а затем и всеобщая), Германии, Франции и других странах-участницах будущей войны. Несмотря на это, Николай Второй до последнего не оставлял попыток уладить конфликт мирно, в частности, в одной из телеграмм Вильгельму Второму он предлагал рассмотреть и разрешить данный конфликт на Гаагской конференции. В этой и во всех остальных попытках урегулировать конфликт мирным путем России было отказано.
Могла ли Россия отказать Сербии в помощи и остаться в стороне от мирового конфликта? Возможно могла, но издержки у такого выбора были бы несоразмерно велики. В первую очередь, такое "кидалово" своего верного союзника, государства, которое Россия долгие годы патронировала, повлекло бы резкое падение дипломатической репутации России на международной арене – любая страна бы 10 раз подумала, прежде чем заключать какой-либо договор с таким ненадежным партнером. Во-вторых, немецкий план ведения войны в любом случае предполагал атаку на Россию. Отказавшись от защиты своего союзника и от участия в войне, наша страна все равно оказалась бы вынуждена вступить в нее, так как рано или поздно немцы бы расправились с Францией и развернули всю свою невероятную мощь против Российской империи, не отвлекаясь на второй фронт. Что-то подобное наша страна пережила в Великую Отечественную войну и это нам стоило миллионов жизней. Россия была просто обречена вступиться за Сербию и мир на всех парах устремлялся в горнило войны, которая изменит его раз и навсегда.
Подписывайтесь на канал "Россия в контексте" и следите за нами в Телеграме - там еще больше интересных материалов.
