— Отстаньте! Вы с ума сошли?! Хватит! Илья же ваш сын! — Катя пыталась вырваться из настойчивых рук Семена Борисовича. Но свекор не слушал… Он не привык отказываться от своих желаний. А сегодня особенно.
У Кати не было ни единого шанса освободиться и она, задыхаясь от ненависти и бессилия, смирилась. «Скорее бы все это закончилась» — стучала в висках женщины единственная мысль.
Катю, рано оставшуюся без родителей, воспитывала тетка. Да так воспитывала, что Катерина вздохнула с облегчением, когда ей удалось вырваться из дома родственницы во взрослую жизнь. За тихого, скромного, работящего Илью Катя вышла замуж по любви.
Молодые поселилась на семейной ферме, где первую скрипку играл отец Ильи Семен Борисович. Властный, жесткий, расчетливый… Одним словом — хозяин! К сыну Семен Борисович относился как дармовой рабочей силе: хвалил редко, зато наказывал часто и с удовольствием. За это Илья отца ненавидел, боялся, но перечить не смел.
Жена сына приглянулась Семену Борисовичу. Сначала свекор оказывал Катерине безобидные знаки внимания: мелочь какую-нибудь подарит, похвалит, комплимент сделает. Катя смущалась, но ей даже было приятно, что Семен Борисович так хорошо к ней относится. Со временем, правда, комплименты становились все более откровенными:
Катя краснела, не зная, как реагировать на такую похвалу. Бросала взгляд на мужа, ища у того поддержки. Но напрасно… Илья как будто не находил в поведении отца ничего предосудительного. А скорее всего, просто не умел выражать свое недовольство. Он привык с детства: отец всегда прав и делает, что захочет.
Свекор же, чувствуя свою безнаказанность день за днем все больше наглел. Однажды, войдя в кухню, где Катя готовила ужин, игриво хлопнул невестку пониже спины и заявил:
— Хорошая ты девка, Катюха! Мой охламон такой недостоин. Что ты в нем нашла? Тебе бы к настоящему мужику присмотреться. Например, ко мне. Ты подумай над моим предложением, — Семен Борисович игриво ухмыльнулся.
Катя зашлась от возмущения, хотела что-то ответить… Но подходящие слова, как назло, не шли на ум. Тогда она решила пожаловаться мужу.
— Илья, твой отец мне недвусмысленные намеки делает, да еще и руки распускает. Поговорил бы ты с ним! — вечером, уже лежа в постели, уткнувшись в плечо мужа, попросила Катерина.
— Да ты не так его поняла… — промямлил Илья.
— Интересно, как же это все можно по-другому понять?! — возмутилась Катя.
— Хорошо, что ты предлагаешь? Чтобы я пошел и ему лицо набил? Только из-за того, что он тебе что-то не то сказал?! — Илья пытался говорить жестко, но Катя слышала в его голосе страх…
«А Илюха-то до смерти боится папашу! — внезапно осознала Катя. — Зря я на его помощь понадеялась».
С тех пор Катя старалась избегать Семена Борисовича, а когда не получалось, предпочитала молчать. Илье жаловаться бесполезно: только расстроится, а сделать все равно ничего не сможет. Переезд решил бы проблему, только вот переехать некуда…
Некоторое время жизнь текла более менее спокойно. Семен Борисович, если и желал невестку, то молчал до поры. Но однажды Илье пришлось поехать в город, нужно было пообщаться с новыми покупателями их фермерской продукции. Катя осталась в доме со свекром вдвоем.
Женщина хлопотала на кухне, когда за ее спиной послышались шаги. Катя обернулась, перед ней нехорошо улыбаясь, стоял свекор. Почувствовав недоброе, Катерина попыталась обойти мужчину, чтобы сбежать и спрятаться в своей комнате. Не получилось. Семен Борисович схватил Катю за талию, притянул к себе.
Женщина, извиваясь как угорь, пыталась вырваться. Но добилась только одного — ее прижали к стенке, пресекая все попытки побега.
— Отпустите! Вы совсем с ума сошли?! Ведь Илья — ваш сын! Да отстаньте же! — Катя вырывалась, но сильные руки свекра держали крепко.
Семен Борисович привык, чтобы его желания исполнялись.
Катя поняла, что шансов освободиться у нее нет — смирилась. И только подумала с бессильной ненавистью: «Скорее бы все это кончилось!»
— Илюхе об этом знать не обязательно, — приводя в порядок одежду, наставлял невестку свекор. — Сама понимаешь: парень расстроится, на рожон полезет, придется его учить… А учу я жестко! В твоих же интересах молчать, если не хочешь, чтобы муж стал инвалидом.
Илья ничего не узнал о происшедшем. А через некоторое время обнаружилось, что Катя беременна. Муж радовался, а Катерина с ужасом гадала: чей же это ребенок, Ильи или Семена Борисовича. Пока Катерина ходила беременной, свекор поумерил свой пыл. Но как только родилась дочка Машенька, возобновил домогательства.
— Ну что тебе терять?! Уже привыкнуть должна бы! К тому же идти тебе некуда, так что терпи и не выкобенивайся! — приговаривал Семен Борисович.
Какое-то время Катя и правда терпела. Но однажды терпению пришел конец. В тот день Катя особенно устала: стирка, готовка, уборка… К тому же у Машки резались зубки и она, не переставая, плакала. Переделав все дела и, наконец, уложив дочь, Катерина опустилась в кухне на стул. Илья еще не вернулся домой: работы в хозяйстве всегда было много. Зато на пороге появился свекор, прошел на кухню, плотоядно ухмыльнулся и потребовал:
— Давай, Катюха, помоги трудовому человеку расслабиться!
— Оставьте вы меня наконец в покое! Заведите себе женщину, что ли! Не могу я больше так жить! — взмолилась уставшая невестка.
— Ты, вот что! Прекращай мне этот саботаж! Будешь делать, что я прикажу! Зачем мне еще одну женщину заводить?! Меня и ты устраиваешь! — Семен Борисович сурово свел брови на переносице. — К тому же вокруг нормальной женщины плясать нужно, подарки дарить, ухаживать. Время и деньги, короче тратить! А ты и так мне должна быть благодарна по гроб жизни! Живешь у меня как у христа за пазухой! Будешь выкаблучиваться — пойдешь на улицу!
— Да я из тебя сейчас душу выну! — внезапно послышалось от дверей. Илья, только вернувшийся с работы невольно подслушал разговор Кати и Семена Борисовича.
Все годы унижений и издевательств в один момент пролетели перед глазами мужчины. Натруженные руки сжались в кулаки, и Илья со всей силы ударил отца. Семен Борисович рухнул, как дерево, в которое попала молния. Сын остервенело продолжал наносить удар за ударом до тех пор, пока его не остановила Катя:
— Хватит, он свое получил! Убьешь еще… Его не жалко, но я не хочу, чтобы тебя из-за такого негодяя в тюрьму отправили!
Илья остановился, перевел дух.
— Ты права… Неохота сидеть, но и спускать ему с рук я ничего не собираюсь! — мужчина на мгновение задумался. А потом открыл крышку погреба и посмотрел на жену.
— Помоги мне, — Илья взял отца подмышки, — затащим его в погреб, закроем, а сами возьмем Машку и поедем, навестим бабушку. Она ведь нашу дочку еще даже не видела.
Катя бледно улыбнулась и взяла Семена Борисовича за ноги, помогая мужу затащить того в погреб. Покончив с этим, Илья закрыл засов на импровизированном склепе.
— Ты уверен, что его никто не услышит?! — взволнованно поинтересовалась Катерина у мужа.
— Уверен. Ближайшая деревня — километрах в пяти. Приходящих рабочих будем нанимать только осенью — урожай собирать. Пусть себе орет! — Илья мстительно посмотрел на крышку погреба. — А помрет, еще и лучше. Нечего такому паразиту землю топтать!
Катя тихо охнула, а потом кивнула, соглашаясь с мужем, и пошла собираться в дорогу.
Илья вел машину изредка, поглядывая на жену в зеркало заднего вида. Машка, повозившись на руках у матери, заснула, и тогда он тихо спросил:
— И давно отец с этим к тебе пристает?
Катя тяжело вздохнула:
— Так давно, что я даже не знаю твоя дочь Машка или нет.
— Так чего же ты молчала?! — взорвался Илья, чуть не разбудив дочь.
— Я пыталась до тебя достучаться, когда он только начал руки распускать… Помнишь? А потом твой отец ясно дал понять, что если я тебе пойду жаловаться, то всем плохо будет: ты в больнице окажешься, а я с ребенком на улице, — ответила Катя бесцветным голосом. — Боялась я его, ты-то должен понять… Впрочем, хочешь, можем тест на отцовство сделать. А там уж и решишь, как быть дальше.
— Не хочу! Машка — моя дочь, а ты — моя жена! Вы не виноваты! Я виноват! Не замечал, что под носом творится… Или боялся замечать. — Илья, не отрываясь, смотрел на дорогу, отчаянно стиснув руль. — Давай постараемся забыть этот кошмар и жить дальше!
Катя с облегчением и благодарностью кивнула.
Когда Семен Борисович открыл глаза, вокруг было темно. Страшно болела голова. Сперва он не понял, где оказался. А потом память потихоньку восстановила события. Илья посмел поднять на него руку!
— Ну и где я сейчас?! — растерянно бормотал мужчина, с трудом поднявшись на ноги, и ощупывая темноту.
Наконец, пальцы наткнулись на какие-то банки. «Погреб!», — осенило Семена Борисовича. Осознав, где находится, мужчина на ощупь нашел лестницу и начал карабкаться наверх. Толкнул крышку, но та не поддалась. «Щенок меня запер!», — со злым удивлением подумал Семен Борисович и толкнул крышку сильнее. Та не пожелала открываться. Тогда мужчина начал кричать: сперва угрожал, потом просил, а через некоторое время перешел к мольбам. Тщетно! Тишина была ему ответом.
Семен Борисович ударился в панику. Сердце колотилось, как бешеное, перед глазами поплыли круги. Острая боль в груди заставила согнуться. Мужчина потерял равновесие и кубарем скатился на земляной пол. «Хорошо, что шею не свернул!», — только и успел подумать Семен Борисович, как сердце сдавило с такой силой, что он застонал, а потом отключился.
Через несколько дней Катя и Илья вернулись. Машка спала на заднем сидении машины. Дом стоял тихий и темный.
— Пойдем, посмотрим, как он там… — прошептала Катя. Илья нервно кивнул.
В напряженном молчании пара вошла и остановилась посреди кухни. Илья встал на колени, прижался ухом к крышке погреба. Изнутри не доносилось ни звука.
— Открывай же! — выдохнула Катя. Илья отодвинул засов и откинул крышку. Катя уже протягивала мужу фонарик…
Семен Борисович был мертв. Свет фонаря высветил замершее в неудобной позе тело и открытые, смотрящие в никуда глаза.
— Будут спрашивать, как он умер, скажем, что не знаем. В гостях были! — стряхивая оцепенение произнес Игорь.
— А как он умер на самом деле? Интересно… — пробормотала Катя, — не мог же он от жажды и голода за несколько дней загнуться…
— Может, шею свернул, когда выбраться пытался. Может, с сердцем плохо стало… А может, и то и другое вместе! Да какая разница! Так ему и надо! — Илья с раздражением захлопнул крышку погреба. — Пойдем Машку в кровать перенесем и вызовем скорую! Нужно же засвидетельствовать, что папаша загнулся
На похоронах Семена Борисовича народу было мало. Кроме семьи, пришли еще несколько человек.
— Не шибко любили папашу люди… — задумчиво констатировал Илья.
— О покойных не принято плохо говорить, — неожиданно откликнулся мужчина, стоявший рядом. — Только вот разогнал Семен всех друзей от себя. Привык людьми пользоваться… А кому же это понравится.
— А вы почему на похороны пришли? — поинтересовалась Катя.
— Прощать, наверное, умею. Хотя не все стоит прощать! Удачи вам… — мужчина развернулся и пошел к своей машине.
Катя с Ильей задумчиво смотрели ему вслед. Старый приятель Семена Борисовича, сам не зная того, облегчил их души. Не все стоит прощать…Клуб читателей канала ЗДЕСЬ Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, читайте другие истории 👇🏼 © Copyright: Анна Медь, 2024 Свидетельство о публикации №224031001445