Пару дней назад мы с вами стали свидетелями того, как сотрудники офиса принцессы Уэльской расплакались, узнав о трагедии - об этом было здесь:
Сдержать эмоции смог только один человек в комнате - Колин Теббат, личный водитель Дианы. Позже он говорил так:
«Я снова почувствовал, что являюсь полицейским. Я просто не имел права дать слабину и проявить эмоции».
А тогда Колин сказал коллегам так:
– Как бы тяжело нам сейчас ни было, мы все должны собраться. Мы ещё можем послужить нашей принцессе.
Так как в Лондоне была ночь и не работал ни один офис по продаже авиабилетов, их пришлось заказать для Колина Теббата и Пола Баррелла через Нью-Йорк. И теперь водителю и дворецкому пришла пора собраться и выехать в аэропорт.
Свои вещи Баррелл собрал мгновенно. Через чёрный ход из своей квартиры он перешёл в апартаменты Дианы.
Ночь, хозяйка отсутствует, но несмотря на это её дворецкого больше всего потрясла тишина.
Меня бы на его месте - как обычно - сразило бы то, что вещи - вот они, им ничего не сделалось, а человека больше нет.
Вот в кабинете наготове заточенные карандаши, ручка рядом с чернильницей.
Даже листок со списком любимых выражений, которые Диана часто использовала в благодарственных письмах, - и тот никуда не делся!
Под лампой стояла маленькая статуэтка Христа, на которой висели чётки, подаренный матерью Терезой. Эти чётки Пол взял с собой.
Осталось убрать в сейф драгоценности и прихватить губную помаду и пудреницу - их Пол сложил в кожаную косметичку с золотой буквой "Д". Задёрнув шторы, Баррелл вышел из кабинета.
Его ждал Колин Теббат. Они заперли все двери. Потом написали на листах бумаги "Вход запрещён!", расписались на них и приклеили эти предупреждения скотчем на двери.
В Париж они вылетели первым рейсом из Хитроу.
В самолёте мысли мужчин были разными. Баррелл мучился:
«Какой я её увижу? Как я это переживу? Почему? Почему? Почему?!»
А Теббат задумался по другому поводу:
«Пойди пойми эту жизнь. Первыми к принцессе едем мы – её шофёр и дворецкий, которые не имеют на это ни малейших полномочий».
Наверное, так и было суждено. Недаром ведь Колина дразнили её нянькой.
Уже в Париже, подъезжая к посольству, Теббат сказал спутнику:
– Наверное, они думают, что сейчас приедет масса фрейлин, генералов… Уж кого-кого они не ждут, так это самого обычного шофёра и дворецкого.
Встретили их хозяева, посол Её Величества сэр Майкл Джей с супругой Сильвией. Казалось, горе и бессонная ночь уравняли этих людей. Гостям предложили кофе.
Кофе помог Барреллу собраться. Он вдруг догадался, что не привёз одежду. Тогда он отозвал Сильвию и тихонько сказал:
– Меня беспокоит, что принцессу сейчас нарядят в какой-нибудь жуткий саван, который ей страшно не понравился бы.
– Я вас поняла. Пойдёмте со мной, что-нибудь придумаем.
Они прошли в гардеробную, где Сильвия показала на вешалки с платьями:
– Выбирайте. Можете взять всё, что считаете наиболее уместным.
– Я думаю, лучше всего подойдет что-нибудь чёрное, длиной в три четверти, с неглубоким вырезом, – ответил дворецкий.
Миссис Джей достала чёрное платье с отложным воротником.
– Как раз то, что нужно.
Осталось только выбрать чёрные простые туфли.
В больницу они отправились втроём: Колин Теббат, Пол Баррелл и жена английского посла.
Палата, где ждала их Диана, оказалась душной и тёмной из-за опущенных жалюзи. Хотя уже вовсю светило солнце, на стене горело бра. Баррелла поразило, что в комнате был только один букет - две дюжины роз от бывшего президента Французской Республики Валери Жискар д’Эстена и его супруги Анн-Эймон Соваж де Брант.
Священника уже не было. Компанию принцессе составляли два сотрудника
п о х о р о н н о г о бюро.
Впечатлительный дворецкий наконец глянул на кровать. Вот как он описал позже свои эмоции:
«И тут я увидел её, накрытую белой хлопковой простынёй до самой шеи. Я пошатнулся, но медсестра и Колин вовремя меня поддержали.
Именно в этот момент я впервые осознал всю реальность происходящего. Я подошёл к краю кровати и зарыдал. Мне так хотелось, чтобы она открыла свои большие голубые глаза, улыбнулась своей белоснежной улыбкой.
Вентилятор медленно повернулся, и прохладный ветерок обдал меня и голову принцессы. Её ресницы зашевелились. Я был готов на всё, лишь бы она открыла глаза».
Наконец Баррелл взял себя в руки. Он отдал медсестре всё, что привёз: платье, туфли, помаду, пудру. Потом достал из кармана чётки матери Терезы:
– Вложите их, пожалуйста, принцессе в руку. Большое спасибо.
Именно с ними Диана и будет п о х о р о н е н а.
Теперь нужно было забрать вещи из "Рица". Там оказалось, что всё отправлено в Кенсингтонский дворец. (Ну правильно, вещи-то были в квартире Доди, их сподручнее было собрать и отправить тому, кто владел всей информацией о передвижениях пары!)
Баррелл и Теббат вернулись в больницу, где столкнулись с Мохаммедом Файедом. При них Мохаммеда перенаправили в м о р г, куда отвезли Доди из тоннеля. Файед сразу же поехал туда: время бежит быстро, а обряд нужно провести сегодня. В Англии.
Потом безутешный отец делился:
«Доди снова был похож на маленького мальчика. Его лицо было таким умиротворённым, спокойным. Мне даже показалось на какое-то время, что душа вернулась в тело и сейчас он оживёт.
Но, взглянув на его затылок, я понял, что это всего лишь мираж. Пов.реждения ч е р е п а были чудо.вищными».
Да, Доди уже не было. Даже имени не было - он значился как т е л о № 21 46…
А Колин Теббат и Пол Баррелл сидели и ждали в больнице. Вдруг зазвенел телефон. Баррел вздрогнул и взял трубку. Оказалось, что звонит принц Чарлз из Балморала:
– Пол, ты как? Держишься?
– Да, Ваше Королевское Высочество, стараюсь.
Слова выскочили инстинктивно. Чарлз продолжил:
– Пол, ты вернёшься с нами на королевском самолёте. Мы прилетим в шесть часов вечера. Со мной будут сестры Дианы Сара и Джейн.
Баррелл в ответ смог выдавить только какой-то полувсхлип-полустон. А Чарлз неожиданно произнёс:
– Уильям и Гарри просили тебе передать, чтобы ты держался. Королева также скорбит вместе с тобой.
Чарлзу сообщили об аварии в час ночи. Эта ночь принцу Уэльскому далась тяжело: пришлось сидеть и ждать новостей. Когда посол сэр Майкл Джей позвонил с финальным известием, Чарлз понял, что сражён. Он больше не мог сидеть в комнате. Одевшись, принц вышел и направился куда глаза глядят. Ему было необходимо осмыслить, что случилось, вспомнить, что было. Да и просто поплакать без свидетелей.
Подруга Дианы Кэролайн Грэм прокомментировала так:
«В этот момент он пережил сильнейший шок. Первая мысль Чарлза была о детях. Что бы про него ни говорили, на самом деле он очень чуткий человек».
Чарлз гулял долго, пока солнце не встало и пока он не нашёл те слова, которые помогут сыновьям справиться с потерей.
В начале восьмого он вернулся в замок. Ж у т к а я обязанность - сообщать детям, что их матери больше нет.
Уильям был потрясён, но изо всех сил старался держаться. Он поделился с отцом, что полночи не мог спать, всё вспоминал неприятный разговор, который был у него с матерью накануне. Они затронули тему её отношений с Доди и почти поссорились.
Теперь оказывается, что это был последний разговор! И уже ничего не изменить!!!
В комнату Гарри Чарлз пошёл не один. Уильям был с ним. Гарри был младше и не так сурово воспитан: он разрыдался и никак не мог успокоиться.
Продолжение здесь:
Предыдущий текст здесь:
Все тексты по теме собраны здесь:
Самая первая публикация вот:
