Нина стояла перед калиткой переминаясь с ноги на ногу. Ей было не по себе. Она не была в родном селе пять лет и вот, едва вернулась, попала на похороны дядьки. Дядя Вася, родной брат матери, жил по соседству, и раньше они часто собирались всей семьей.
Все так сложилось, что девушке не позвонили и не предупредили о трагедии в семье. Оказалось, дядя умер ночью, и про Нину просто забыли. Василий был крепким мужчиной, не болел и вдруг умер во сне. Тетка в его смерти обвинила Елену, которую за глаза ведьмой называли. Василий по неизвестной причине сильно поругался с Еленой, чуть ли не с кулаками на нее кинулся. Ту сцену наблюдало половина села.
— За унижение ответишь! — прошипела Елена
— Да в гробу я тебя видел! – рявкнул Василий.
— Вот туда-то и ляжешь, — с этими словами Елена ушла.
А через три дня Василий умер во сне. Эту историю мать рассказала Нине буквально сразу, как та приехала.
— Мам, ну ты то хоть не начинай! Какие ведьмы? Мы в каком веке живем? Ты смартфоном пользуешься, эра технологий. – в сердцах сказала Нина.
— Ну и что? Ведьмы в любой век есть. Теперь главное не дать ведьме душу брата забрать. – проговорила мать девушки. – ночью дежурить будем.
— В смысле?
— Положено так, у гроба три ночи быть. Часов до десяти будут друзья да родственники идти, позже вряд ли. Так что и ты, дочка, посидишь у гроба дяди. – сказала мать.
— Ладно, — нехотя согласилась она.
— Только в лицо не смотри Василию. Нельзя.
Нина покорно сидела у гроба, рядом с теткой и матерью. У Василия был сын, но он утонул много лет назад, поэтому для них Нина была любимицей. Люди шли непрерывно, кто-то быстро оставлял деньги и уходил, некоторые задерживались, тихо переговариваясь между собой. У Василия при жизни много знакомых было, уважали его да и в работе хорошая репутация была.
Гроб стоял в большой комнате, зеркала по обычаю закрыли простынями, горели свечи. Василий лежал словно живой, на лбу венчик. Черты лица слегка заострились, руки сложены и прикрыты покрывалом. Нина всматривалась в знакомые черты Василия, стараясь запомнить их.
После десяти тетка прилегла, видимо лекарства сморили, мать ушла в кухню, Нина осталась одна. Кухня стояла отдельно во дворе, так раньше строили. Девушка осталась одна, даже бабушки, читающие молитвы разошлись, оставив свои книги и записи.
Вдруг, в окно постучали, тихо и осторожно. Нина машинально посмотрела в окно, и ничего не увидела.
— Я просто устала и перенервничала, вот и чудится всякое, — сама себе сказала девушка. Звук собственного голоса успокаивал.
Когда она перевела глаза на гроб, то буквально оцепенела от страха. Глаза покойного были открыты и смотрели в потолок. Покойник зашевелился в гробу, пытаясь сесть, но связанные руки и ноги мешали. Нина, напуганная до смерти, тупо смотрела на то, как покойник пытается выбраться из гроба. Он смотрел прямо на нее, а она даже закричать не смогла.
Вскочив со стула, она его уронила, в панике рванула к дверям, напоследок обернувшись – гроб раскачивался на табуретках.
Мать с подругой готовили, время перевалило за полночь, когда в кухню влетела перепуганная Нина, бледная, дрожащая.
— Доча, что такое? На тебе лица нет! —всполошилась женщина.
— Мам, дядя Вася смотрел на меня, — с трудом выдавила из себя слова девушка.
— Детка, он умер, — мягко проговорила мама.
— Вик, — обратилась к матери Нины подруга, - я пойду гляну. Не нравится мне все это.
Через пять минут, подруга матери, Маша, влетела в кухню с таким же белым испуганным лицом.
— Правда. У Васьки глаза открыты. – Марья перекрестилась.
— Зови Ольгу Петровну. Никак проделки Ленки! – воскликнула Вика.
Три испуганные женщины смотрели на дом. Вдруг, везде потух свет, завыла соседская собака. Открылась калитка и во двор вошла Ольга Петровна, дальняя родственница. Ее приглашали читать заупокойные молитвы, нести бдение у гроба. Про нее разное болтали, некоторые ее побаивались, кто-то уважал.
— Тсс! – женщина приложила палец к губам, призывая всех замолчать.
Молча, женщины пошли за Ольгой Петровной. В руках у нее была небольшая корзина, откуда достала свечи, молитвенник и веревки. Виктория в недоумении уставилась на нее, но в ответ, Ольга только покачала головой.
В доме было очень холодно, темно, свечи не горели и рассмотреть что-либо в кромешной тьме было затруднительно. Нина с силой вцепилась в руку матери, что та невольно вскрикнула, за что на нее шикнула Ольга.
Нина смогла рассмотреть очертания гроба, и в этот момент, Ольга Петровна зажгла свечу. Неяркое пламя озарило комнату. Все молча уставились на гроб. Тело Василия лежало так же на спине, глаза распахнуты, а руки вдоль тела! Руки были связаны, и это Вика с Машей точно знали. Маша связывала руки и ноги, обмывала тело.
— Господи! Спаси и Сохрани! – тихо проговорила Вика.
Тем временем, Ольга Петровна зажгла свечи, открыла свою тетрадь и принялась читать молитвы. Женщины молились про себя, осеняя себя крестным знаменем. Внезапно, гроб с телом подпрыгнул и грохотом снова упал на табуретки. Ольга, не останавливаясь, жестом подозвала Нину и показала, что ей читать. Девушка подхватила строки. То, что происходило в следующие полчаса, описать сложно. Падали книги, хлопали двери, гроб подпрыгивал на табуретах, грозя упасть и перевернуться. Такого страха, ни одна из женщин никогда не испытывала. Наконец все затихло, Ольга Петровна закончила читать отходную. За окном начинался новый день.
Кое-как, женщины привели комнату в порядок, Маша снова завязала руки и ноги веревками, накрыв тело. Вика закрыла глаза брату. Никто не хотел оставаться с покойником наедине. Пришла его жена, потихоньку подходили и другие родственники.
— Куда веревки делись? – с недоумением спросила Маша. – вроде никто не снимал.
— Она забрала их.
— Кто? – хором спросили женщины.
— Елена. Вы то ее и не увидели ведь, а она чуть ли не перед вами прошла, я как раз во двор зашла. Она ведь от бабки своей дар приняла, та сильная была. Обидел, Василий, видать ее, раз такое с ним сделала. Но мы вовремя успели, вряд ли у нее получится задумать. – ответила Ольга Петровна
— А подробнее?
— Вы когда-нибудь задумывались, зачем руки и ноги связывают? Бдение над гробом?
— Так положено
— Это древние обычаи, — улыбнулась женщина. – руки и ноги связывали, чтобы покойник не поднялся и не погубил кого, чтобы колдуны душой не завладели. Перед похоронами снимают путы и кладут в гроб. Для ведьмы, если снять до похорон, эта весьма ценная вещь. Она и покойника может привязать и заставить себе служить, поднять его тоже может. Иногда, веревки оставляют, если умеют с ними обращаться. Ими ведь не только калечить можно, но и хвори лечить. – рассказывала Ольга Петровна, попивая, чай. – сделаете все, как я велю и может, избежим беды.
— Но еще две ночи! – в ужасе воскликнула Нина.
— Сдюжим, все вместе выстоим.
Женщины немного отдохнули и вернулись в дом Василия. Его жена тоже осталась, и Вика ей все рассказала.
Около одиннадцати вечера, Виктория с Машей и женой Василия, Светой, сели у гроба. Горело много свечей, Ольга Петровна была начеку, начала читать молитвы. Все было тихо, полночь миновала, женщины расслабились.
Вдруг, гроб слегка подпрыгнул, покойник открыл глаза и резко повернул голову на сидевших у гроба. Белые мертвые глаза уставились на женщин. Те, буквально леденея от ужаса, принялись читать отходную, которую им Ольга написала. Ольга предупредила – главное, не смотреть покойнику в глаза, а то может забрать. Жена Василия подняла на него глаза и не могла оторваться. Так, она смотрела, пока Маша не влепила ей пощечину и не привела в чувства.
Неожиданно, с силой открылись и закрылись все двери и окна. А покойник рухнул в домовину. На этом все стихло.
Женщины были под таким впечатлением, что ни одна не хотела еще третью ночь провести в этом кошмаре, но Ольга резко оборвала их причитания.
— Хочешь, чтоб душа Васьки ведьме прислуживала и никогда покоя не знала? — спросила она у жены покойного
— Хорошо.
На удивление, третья ночь прошла почти спокойно. Перед рассветом, открылась входная дверь, по дому пронесся сквозняк.
— Он ушел. – тихо проговорила Светлана, вытирая платком слезы.
***
Утром состоялись похороны. Маша не поехала на кладбище, а сделала все, что велела Ольга Петровна. Как только, вынесли гроб за ворота, она перевернула табуреты, свернула ковер и убрала его за дверь. Женщина тщательно вымыла пол в доме, особенно в комнате, где стоял гроб. Воду абы куда не вылила, вынесла и вылила под ворота Елены.
На сороковой день хоронили Елену.
Примечание автора:
В силу обстоятельств, немного знаю о проводах покойного.
Не зря ведь столько примет и правил во время похорон. Нельзя смотреть покойному в глаза – с собой заберет. Бывает монеты кладут на веки, но здесь разные объяснения этому обычаю. Но глаза покойнику обязательно закрывают. Нужно следить за путами покойного, перед похоронами их срезают и оставляют в гробу, либо забирают родственники. Мертвыми путами можно как и хворь вылечить, так и на тот свет быстро отправить. Воду, которой моют пол сразу после выноса тела, нельзя выливать туда, где ходят люди. Полы после выноса тела моет не родственник усопшего. Нельзя есть ритуальную еду, которую приготовили покойному, например рюмка воды, накрытая хлебом. Это его еда, не ваша. Ни в коем случае не оставляйте свои вещи в гробу, в том числе и живые цветы. В гроб кладут вещи, которые при жизни носил покойны – очки, трость, протезы. Иногда, покойник может просить передать что-то, но и то, согласуется все родными. Закрывают зеркала и не открывают до сорокового дня. А вообще, нужно следить за происходящим на похоронах, ведь даже если пшеница из подсвечника попадет не в те руки, может случиться все что угодно. Будьте внимательны и берегите себя и своих близких!