«Вся Чечня – твой тейп!»
Поэт Зелимхан Яндарбиев был талантливым идеологом и пропагандистом. Не случайно, вступив в Коммунистическую партию Советского Союза в 1985 году, он сразу же стал большой шишкой – руководителем Комитета пропаганды Союза писателей СССР. Однако никакой харизмы, столь необходимой вершителю народной судьбы, у него не было…
(часть 1 -https://dzen.ru/a/ZdYLX-P6TXCbgm-M )
Зато таким чудесным даром обладал Джохар Дудаев. Умерив гордыню, Яндарбиев решил сотворить из генерала национального лидера – в пику Доку Завгаеву. А себе примерил скромную роль идейного вдохновителя борьбы за свободу. Этими мыслями он поделился с единомышленником – богатым предпринимателем Яраги Мамадаевым, которого прочил на место хозяйственного руководителя независимой Чечни.
Вскоре представительная делегация, возглавляемая Зелимханом Яндарбиевым и Яраги Мамадаевым, отправилась в эстонский город Тарту. Историческая встреча состоялась в летном профилактории – подальше от любопытных глаз. Протоколов встречи никто не вел, подробных свидетельств никто не оставил.
Однако достоверно известно, что явившиеся с далекой родины посланцы предложили Джохару Дудаеву возглавить общенародное движение за независимость, о которой страстно мечтали чеченцы со времен шейха Мансура и имама Шамиля. Конечно, такое предложение отвечало самолюбию генерала. Его сомнения насчет материального обеспечения развеял Яраги Мамадаев, пообещав, что генеральская семья ни в чем не будет нуждаться.
Тревожил Дудаева и его родоплеменной статус – он происходил из захудалого рода или тейпа Ялхорой, не относившегося к числу влиятельных и могущественных. Это могло затруднить руководство многочисленными родами, на которые дробилось чеченское общество. Но Зелимхан Яндарбиев успокоил генерала:
– Отныне вся Чечня – твой тейп!
Генеральская услуга
В январе 1991 года в Таллин прилетел председатель Верховного совета России Борис Ельцин. Он подписал со своим коллегой, председателем Верховного совета Эстонии Арнольдом Рюйтелем, договор об основах государственных отношений двух республик. Согласно договору, стороны признавали друг друга независимыми государствами. В Таллине Ельцин обратился к солдатам Советской армии с призывом не стрелять в мирных демонстрантов, как только что случилось в Литве при штурме Вильнюсской телебашни.
Неожиданно его поддержал командир дивизии стратегической авиации генерал Джохар Дудаев, который выступил по эстонскому национальному радио с заявлением, что он не позволит советским войскам прибыть в Прибалтику воздушным путем. В Кремле, где еще восседал Михаил Горбачев, это вызвало шок: своенравный Ельцин не только поддержал прибалтийский мятеж, но и привлек на свою сторону стратегическую авиацию, оснащенную ядерными ракетами.
Среди ельцинского окружения кто-то пустил слушок: мол, самолет, на котором Ельцин должен будет возвращаться в Москву, непременно потерпит аварию. Председатель Верховного Совета России решил изменить маршрут и отправиться на машине в Ленинград. Но где достать наземный транспорт? И тут вовремя объявился генерал Дудаев, который оказал Ельцину поистине генеральскую услугу.
– Борис Николаевич! – лихо отрапортовал он. – Мой лимузин в вашем распоряжении!
С тех пор Джохар Дудаев стал считаться надежным сторонником Бориса Ельцина.
Родина зовет
19 января 1991 года в эстонской газете «Вперед» была опубликована статья Джохара Дудаева «Я присягал другому». В редакционной врезке к статье он был представлен единственным в Советском Союзе чеченцем-генералом, а также сообщалось о недавнем избрании его председателем Исполнительного комитета съезда чеченского народа. В статье Джохар Дудаев размышлял о выборе, который он должен сделать:
«Вопрос, от которого не уйти, – это вопрос выбора. Как военный человек, я обязан беспрекословно выполнять приказы. Я не делаю себе никаких скидок по профессиональной службе из-за парламентской деятельности, напротив, считаю, что дело, которому себя посвятил, я должен делать безупречно. Если же это войдет в противоречие с моей деятельностью парламентария, то есть исполнение воинского долга вступит в противоречие со служением моему народу, то мое мнение однозначно – я присягал другому. Я – летчик, функции дальней авиации не имеют отношения к милицейским или полицейским функциям… Да, в принципе я готов к тому, что командование пойдет на освобождение меня от службы. В этом случае я вернусь на родину, буду служить своему народу – этот вопрос для меня и моей семьи решен твердо. Во мне жива ностальгия по родным, по земле, на которой родился. В нашем народе генетический код крепок. Родина есть Родина».
В действительности Джохар Дудаев уже принял окончательное решение – навсегда расстаться с военной службой и начать политическую карьеру. Он не стал дожидаться, когда его освободят от должности. Он предпринял обычный ход – отправился на медицинское обследование. Пожаловался на ноющие боли в позвоночнике при физических нагрузках, периодически давящие боли в области сердца, утомляемость.
31 января 1991 года врачебно-летная комиссия поставила диагноз: «деформирующий спондилез шейного, грудного и поясничного отделов позвоночника с болевым синдромом и незначительным нарушением функции». К этому добавила ссылку на атеросклеротический кардиосклероз и сделала однозначный вывод: к летной работе не годен – годен к службе вне строя в мирное время.
Свобода или смерть
Весной 1991 года Джохар Дудаев благополучно уволился из советских военно-воздушных сил, покинул гостеприимную Прибалтику и вернулся в родную Чечню. Поселился в доме старшего брата Бекмурзы – напротив небольшого саманного домика, который в юности построил своими руками. По вечерам в саду под прохладной сенью абрикосового дерева собиралась семья, приходили гости.
Однажды в саду появился молодой человек с гитарой. Это был чеченский бард Имам Алимсултанов. Он сочинял музыку к легендам и сказаниям, и сам исполнял их в духе героико-эпических песен. Народный трехструнный инструмент пондура ему заменяла современная шестиструнная гитара.
Устроившись перед слушателями, Имам расчехлил гитару и исполнил несколько баллад, а потом, отбивая характерный кавказский ритм, звонким гортанным голосом спел песню о свободе:
Мы родились в ту ночь, когда щенилась волчица,
Утром, под дикий рев барса, нам дали имена.
В орлиных гнездах вскормили нас матери,
На тучах укрощать коней учили нас отцы.
Скорее гранитные скалы расплавятся, как свинец,
Чем полчища врагов нас заставят встать на колени.
Мы не покоримся никогда и никому.
Свобода или смерть – добьемся одного из двух.
Если нас подавит голод, корни будем грызть,
Если нас одолеет жажда, росу травы будем пить.
Мы родились в ту ночь, когда щенилась волчица,
И только Аллаху, народу, отечеству будем служить.
Джохар был потрясен. Он вскочил с места и стал быстро расхаживать, прищелкивая языком от восторга. Певец скромно молчал. Лишь легкая улыбка пробежала по губам – он был рад, что его исполнение понравилось Дудаеву.
– Кто написал стихи? – наконец поинтересовался Джохар.
– Чеченский народ, – ответил Имам.
– Это же гимн! – воскликнул Джохар. – С этой песней на устах чеченцы пойдут в бой. Как славно звучит – свобода или смерть!
Красная Поляна
Неподалеку от Сочи расположилась живописная Красная Поляна. Когда-то здесь командующий русской армией великий князь Михаил Николаевич Романов принимал парад войск в честь победы России в кавказской войне. А спустя полтора столетия в тот же самый день – 21 мая 1991 года – на Красную Поляну съехались делегаты Всемирного черкесского конгресса. Был среди них и генерал Джохар Дудаев. На прощальном банкете он призвал народы Кавказа к единству и национальному освобождению.
«Мы не забываем о том, что на нас лежит ответственность за судьбу братских нам народов Кавказа, – утверждал Дудаев. – Объединение народов Кавказа в единое сообщество равноправных единственно верный и перспективный путь в будущее. Мы, и я лично, придаем особое значение вопросу единения Кавказа. Мы обязаны стать инициаторами такого единения, ибо находимся в центре интересов народов нашего горного края как географически, экономически, так и этнически. Мы не должны уступить России ни пяди кавказской земли».
Призыв генерала вызвал всеобщее одобрение. К нему подходили известные политики из разных стран и желали успеха в освободительной борьбе. Особенно крепко жал ему руку видный черкесский деятель Юрий Хамзатович Калмыков, только что избранный на этом конгрессе президентом Всемирной черкесской ассоциации. Впоследствии он станет министром юстиции в российском правительстве и окажет неоценимую услугу мятежному генералу.
«Я содрогнулся от ужаса»
В начале июня 1991 года состоялся второй съезд чеченского народа. Выступая с докладом, Джохар Дудаев демонстрировал решимость и уверенность в достижении главной цели – независимости Чечни.
«Да здравствует развал Империи! – провозгласил он. – Основным источником доходов жизнедеятельности любой Империи являются колонии, одна из которых – наша Чечня – вот уже полтора века эксплуатируется с невиданной жестокостью. Имперская машина с помощью аппарата насилия отняла у нашего народа религию, язык, образование, науку, культуру, природные и материальные ресурсы, право на свободу и на жизнь. Чеченский народ определил свой путь, единодушно приняв решение на построение суверенного государства, возложив ответственность за проведение в жизнь решений съезда на Исполнительный комитет».
Делегаты переименовали съезд в Общенациональный конгресс и избрали исполнительный комитет. Председателем Исполкома остался генерал Джохар Дудаев. Его первым заместителем был избран Юсуп Сосламбеков, заместителями – Зелимхан Яндарбиев и Хусейн Ахмадов. Комитет информации Исполкома возглавил Мовлади Удугов, Комитет обороны – Беслан Гантамиров, Правовой комитет – Эльза Шерипова. Эти люди составили костяк радикального националистического движения, которое вскоре придет к власти в Грозном.
Джохар Дудаев согласился возглавить Исполком не без мучительных размышлений: «Когда я увидел, кому съезд вайнахского народа вверил свой суверенитет и свое будущее, – признавался он, – даю слово чести – у меня по коже мурашки побежали. Уже на первом заседании Исполкома у тех, кто организовывал этот съезд, началась драка из-за денег. Буквально из-за денег, собранных на прошедшем съезде. Никаких должностей мне в этой республике, в той среде, испорченной до беспредела, не нужно было. Я вообще не только боялся этой среды, откровенно говоря, я ею брезговал. Эта среда была настолько далекой от моего интеллекта и моего уровня со своей роскошью, чванством, закулисными играми. Эта среда была для меня дикой и далекой... Я посмотрел и содрогнулся от ужаса. Доверие народа – кому оно вручено! Стало ясно, что это крах, что дело пойдет не по тому руслу, которое наметил народ, что они буквально извратят идею независимости, размажут ее, заплюют, и народ превратят в ничто. Вот это и заставило взвалить на себя тяжкий груз».
Тень Джохара
У Дудаева появилась тень. Это был его самый близкий соратник – идеолог Зелимхан Яндарбиев. Он ни на минуту не отпускал Джохара от себя, всюду следуя за ним. Стоило тому остановиться на улице и начать с кем-либо беседу, как тут же подбегал Яндарбиев и прислушивался к разговору. Все заметили: если рядом находился Яндарбиев, Дудаев вел себя жестко и несговорчиво, а без него мгновенно менялся, становясь благоразумным собеседником.
На переговоры в Грозный прилетел российский министр печати Михаил Полторанин. Он давно знал Яндарбиева, который некогда вращался в московских литературных кругах и слыл поэтом средней руки. Увидев, как он опекает Дудаева, Полторанин взял его под локоток и тихо сказал:
– Земляк, зачем ты так усердно пасешь Джохара?
– Не ваше дело, – окрысился он. – А вашим казахским земляком я стал по несчастью. Моя родина Ичкерия, земляки – чеченцы.
И, демонстративно отвернувшись, удалился. «Из дикого волка не получишь дрессированного Полкана, приносящего тапочки», – подумал российский министр, глядя вслед черной тени Дудаева.
Громкий зикр
19 августа 1991 года в Москве начался путч, и могучая Советская власть зашаталась – дни ее были сочтены. Это мгновенно понял Джохар Дудаев. Он распорядился организовать всенародный митинг протеста против московских путчистов. На следующий день на центральной площади Грозного стали собираться чеченцы. Они прибывали с городских окраин, от районных центров, из далеких горных аулов. Шли семьями – старики, молодые мужчины, юркие подростки. Среди шума толпы неожиданно раздался ясный, чистый призыв:
– Ла илаха илла-Алаху! Нет божества, кроме Аллаха!
Молодые мужчины соединились в круг и начали исполнять громкий зикр. Этот ритуальный танец символизировал кружение ангелов вокруг престола Аллаха. Такой молитвенный обряд исповедовали приверженцы суфийского братства кадирийского толка, которое основал чеченский святой Кунта Хаджи. «Молящиеся зикром вслух, – учил он, – смеются и радуются тому, что даровано им милостью Аллаха».
Казалось, милостью Аллаха вся площадь двигалась в едином порыве – танцевала, смеялась, пела. А вокруг царил праздник – резался скот, кипели котлы, варилось мясо. Грузовики то и дело подвозили ящики с увеселительными напитками, которые щедро раздавались всем.
Двери близлежащих кафе и ресторанов были открыты нараспашку – приходи, кушай, что хочешь. И все это было бесплатно, все это было милостью Аллаха. А точнее, все это оплачивал богатый чеченский предприниматель Яраги Мамадаев – верный соратник Джохара Дудаева…». Евгений Лукин. (продолжение - https://dzen.ru/a/ZdzG6RdZ2VlW6iQb )
