Таня согласилась выйти за него, но червячок сомнения по-прежнему копошился внутри, отравляя радость. Слишком уж обречённо выглядела невеста. Механически кивала, как чужая.
— Уверена, что хочешь свадьбу? Не хочу давить на тебя.
— Хочу, конечно, хочу, если ты хочешь, — уголки её рта расплывались по щекам, но глаза оставались грустными.
— Точно не хочешь сходить выбрать платье? Померить парочку?
— Точно. Можешь купить любое. Я доверяю твоему вкусу.
Звучало неутешительно, если честно. Жених ждал щенячьего восторга, ждал, что Таня перестанет страдать и поймёт, что нужна ему, но стало только хуже. Артём упрямо тянул по выбранной колее, отчего-то надеясь, что белое платье и фата магическим образом превратят тыкву обратно в карету, но азарт постепенно спадал. Он дико скучал по прежней Тане, той девушке, что смотрела на него с обожанием и без этой заунывной тоски, и понятия не имел, как её вернуть.
Загнанный взгляд пугал куда сильнее, чем та чушь про плохую Таню и что она якобы опасна, и Артём не спешил объявлять о помолвке маме. Впрочем, Таня больше не говорила о том случае, зато регулярно падала с лестницы и ударялась о косяки, и её бледная, как у всех рыжих, кожа затейливо покрывалась синяками и ссадинами, стоило ему отлучиться на работу или в магазин.
Как-то в ванной Артём сдвинул шторку и замер на полуслове, наткнувшись на новый след под лопаткой. Пятерня, вдруг понял он. Это след от руки.
— Таня, что это? — простонал он с отвращением и гневом.
— Где? — она резко развернулась, прикрываясь руками. Артём доподлинно знал, что Таня угадала причину его ужаса, но фальшиво изображала непонимание.
— На спине. Опять. Таня, откуда эти следы? Чья рука?
— Я упала, — виновато потупилась девушка и ещё больше закрылась, но синяки красовались повсюду, куда ни глянь, от жёлтых и до багрово-фиолетовых.
— Там следы от пальцев.
— Нет, это ступеньки. Я их всех посчитала. Такая неуклюжая!
— Что с тобой? — потребовал он.
— Ничего. Ровным счётом ничего. Всё в порядке, мы же женимся!
Но худое, измученное тело молчаливо свидетельствовало — ничем хорошим тут и не пахло.
— Выглядит так, словно это я тебя бью.
— Не волнуйся об этом, — Таня потянулась к нему и мягко приложила к скуле мокрые пальцы, — и помни, ты — лучшее, что у меня было. Настоящая жизнь! Невероятно!
Глаза её осветились вполне искренним энтузиазмом.
— Я не спрашивал о прошлом, — мрачно сообщил он, прижимая к лицу женскую ладошку, — потому что вряд ли там было много приятного. Счастливое детство не приведёт девушку на чердак, не заставит бояться выходить за границы дурацкого здания! Но я всегда верил, что исправлю это. Что буду любить тебя и оно наладится само. И всё ещё верю! Но ты говоришь так, словно обыкновенная человеческая жизнь — нечто чудесное и недостижимое. Нет, Таня. Это нормально — быть любимым. Нормально иметь собственный дом и знать, что тебя там ждут. Так позволь излечить твои раны, не отталкивай меня, пожалуйста.
— Но я не отталкиваю, — шепнула Таня, — а выхожу за тебя замуж, забыл?
— Отталкиваешь. Просто сама этого не замечаешь.
— Иди сюда, — она обняла его, тесно прижалась копной влажных волос и кончиком носа, — ты мой любимый человечек…
Тот вечер превратился в глоток спасительного воздуха перед погружением во тьму.
Артём бережно промокнул ссадины полотенцем, подал халат, и они устроились на кухне. Жутко хотелось закрепить успех, продлить секунду душевной близости, и он почти небрежно спросил:
— Так кого позовём на свадьбу? У тебя, кстати, есть родители? Подруги?
— Никого, — Таня хихикнула, — то есть никого подходящего. Обычно мы не ходим на свадьбы… в качестве гостей.
— Твои подруги посещают свадьбы только как невесты? Хм, впервые слышу о столь забавных правилах. Может, попробуешь уговорить парочку? Иначе мы останемся с кучей моей родни во главе с мамой… Настоятельно не советую. Нужно разбавлять. И где отмечать — тоже важный вопрос. Лучше выбрать место поблизости, я ведь правильно понимаю? Чтобы ты могла тоже прийти на свадьбу, — он лукаво улыбнулся, но Таня расстроенно заморгала.
— А это обязательно?
— Что именно? Твоё присутствие? Полагаю, что да.
— Нет… Разве нельзя провести свадьбу здесь?
— Здесь? — он поражённо осмотрел кухню и кусок коридора. — Ты просто не представляешь масштаб. Мама настоит на целой толпе! Как только я ей скажу, ты обалдеешь, как много поступит требований. Перечить не советую, проще приспособиться, позвать своих и расслабиться.
— Но я не смогу уйти отсюда!
Он задержал вдох, чтобы дать себе время успокоиться.
— Почему?
— Ты же знаешь. Просто не могу и всё.
— И как же свадьба? Гости?
— Мне не нужны гости. Только ты.
— Ладно, — он оторопел, — здесь, так здесь. Вдвоём отметим?
Маме лучше вовсе не знать о такой «свадьбе». Это красная карточка. Навеки.
— Позовём кого-нибудь из соседей? — вдруг предложила Таня.
— Например, Кота? — съязвил он, не собираясь спорить, чисто по инерции.
— Можно.
И напряжение повисло тишиной.