Кристос не знал как ему поступить. С одной стороны - эти люди были единственными, кто заботился сейчас о нем, с другой - они были такими же чужими, как и все остальные. Привыкший жить с дедушкой, малообщительный и погрязший в своих мечтах, он никак не мог принять настоящий ход событий, все еще отказываясь верить в то, что жизнь идет своим чередом. Он не хотел принимать болезнь дедушки, не хотел возвращаться в пустой дом, не хотел ждать и плакать. И даже сейчас, сидя между Максимусом и Светой, слушая музыку в просторной многолюдной таверне, он не хотел быть здесь.
Мальчик заерзал на стуле, Максимус заметил это.
-Что такое, Кристос? - спросил он, наклонившись.
-Я хочу домой, - ответил он.
Света не слышала их разговора, продолжая наслаждаться музыкой, льющейся с маленькой сцены, где два гитариста играли, а приятной наружности миниатюрная девушка, сидя на стуле, пела под аккомпанемент. Зрители, рассевшиеся полукругом за столиками наблюдали за этническим музыкальным действом. Звучали народные мелодии настолько необычные, что у Светы захватывало дух. Таким волшебным казался этот момент, что она совершенно потерялась в пространстве и времени.
Максимус тронул ее за плечо, она вздрогнула и повернула голову. Глаза ее слезились умилением, губы дрожали. Она смотрела на него несколько мгновений, пока не закончилась очередная песня и под сводами таверны не зазвучали аплодисменты.
-Он хочет домой, - сказал Максимус. - Думаю, действительно, пора.
Света согласно закивала и поднялась со стула, Кристос посмотрел на нее и тоже встал.
Уже стемнело и, выйдя из-под освещения, они погрузились в размеренный полумрак. Со всех сторон, с газонов и кустов, самозабвенно распевали цикады.
-Очень жаль, что так рано ушли, но все же мальчишке нужно спать, - сказал Максимус, когда они подошли к машине. - Я, наверное, отвезу его к себе. Пусть эту ночь переночует в моей компании. Если, конечно, он согласен сам. В противном случае — отвезем его домой, я живу неподалеку. Ничего не случится.
-Спросите у него, - сказала Света. - Меня подобный расклад устраивает.
Максимус обратился к мальчику, тот протестующе замотал головой, что-то затараторил, взволнованно заозирался. Света улыбнулась.
-Ответ очевиден, - сказал Максимус. Затем тихим голосом успокоил Кристоса.
-Я ему сказал, что мы отвезем его домой. Все же не стоит брать на себя слишком много. Есть вещи, в которые лучше не лезть.
-Наверное, вы правы, - ответила Света.
Он открыл заднюю дверь машины, пропустил мальчика. Тот уселся, поджал ноги и уставился в окно.
-Что-то он снова посмурнел, - заметила Света. - Что вы рассказали ему про дедушку перед концертом?
Максимус пожал плечами.
-Ничего. Сказал, что состояние стабильное, скоро пойдет на поправку. Мне кажется, это его настроение - итог общего состояния. Ничего. Выспится, повеселеет.
-А в действительности как? Как его состояние? Правда, что скоро пойдет на поправку?
Максимус не торопился с ответом, обходя машину. Он открыл для нее пассажирскую дверь.
-В это нужно верить. Только так, - сказал он. - В данной ситуации, когда все зависящее от нас сделано, остается только верить. И молиться… Если есть такое желание.
На последних словах он смущенно опустил глаза. Света села в машину.
Всю недолгую дорогу по ночным серпантинам они ехали молча. Вскоре показались огни Фиры. Максимус свернул направо, проехал по главной улице, и остановил машину возле здания больницы.
На улицах кипела жизнь. По освещенным тротуарам из стороны в сторону шествовали туристы, фотографируя, комментируя, обсуждая. Молодые, средних лет, пожилые, говорящие на разных языках. Они формировали пеструю разношерстную толпу, такую необходимую этому месту и такую же ненужную ему.
«Как бы выглядело все здесь, - думала Света, - если бы их не было? Если бы улицы были пустынны и безлюдны? Сейчас кажется, что мир такой спокойный, уравновешенный, повсеместный и он будет таким всегда. Но что может ждать там, где всего этого нет? Где нет радости и смеха?»
-Мы пройдем здесь, - сказал Максимус, ведя Кристоса за руку и указывая на узкий переулок. - Мне кажется или вас что-то терзает, Светлана?
Она тряхнула головой и посмотрела на него:
-"Терзает" - то еще словечко. Какое-то дурацкое предчувствие просто. Не могу объяснить. То ли волнуюсь за него, - она кивнула на Кристоса, - то ли за себя.
-А есть повод? - удивился Максимус.
-Волноваться повод найдется всегда, - усмехнулась она. - Кстати, давайте перейдем на «ты». Можешь звать меня Света.
-Макс, - кивнул он в ответ и протянул руку. - Как ты смотришь на то, Света, что отведя мальчика спать, мы заглянем в одно волшебное место? Опять же не подумай ничего, это место действительно неплохое. Тебе понравится.
-Если оно не хуже предыдущего - согласна, - как могла, непринужденно сказала она.
Он ничего не ответил. Только улыбнулся и загадочно сверкнул глазами. Она, долгое время возводившая стены подозрительности ко всему на свете, вдруг отметила для себя, что хочет верить. Хочет открыться, хоть все еще и сомневается в искренности происходящего.
Кристос всю дорогу молчал. Он думал о завтрашнем дне. Опять школа, снова тоска. Без дедушки.
«Надо сходить в загоны, проверить мулов, - подумал он. - За ними проследят, я знаю. Но все же хорошо было бы к приезду деда быть в курсе семейных дел».
На самом деле он понимал всю нелепость своего положения, и ему было жутко стыдно, что он не может никак выразить своей благодарности, начинающей его переполнять. Так он устроен, видно, что скрывает в себе до последнего все эмоции и мысли. Он хотел бы сказать, что думает, хотел бы поблагодарить. И обязательно сделает это. Но позже. Не сейчас.
Тем не менее, превозмогая себя, свою застенчивость, он протянул вторую руку и взялся за ладонь Светы. Теперь они шли втроем за руки по узкому темному переулку мимо окошек со ставнями, причудливых лесенок и удивительно непохожих друг на друга дверей. Со стен свисала виноградная лоза, а из домов то тут, то там слышалась тихая и непринужденная речь местных жителей, собирающихся на ночной покой.
«И как хорошо, - размышлял Кристос, - что везде слышен смех. Когда он слышен и не так страшно идти в темноте, не так страшно засыпать, зная, что близко люди, всегда рядом те, что смогут быть еще ближе».
Он сильно сжал их руки, Света и Макс переглянулись. Кристос же шел вперед, не смотря по сторонам, только вперед. И что-то вдруг родилось в его голове, какое-то странное, давно забытое ощущение защищенности, нужности и любви. Он тянул их за собой, в сторону кальдеры, туда, где над пропастью навис его с дедушкой дом и знал теперь, что все будет хорошо. Дедушка скоро вернется и Кристос познакомит его с ними. Со временем они все станут понимать друг друга.
«Да, так оно и будет, - решил он для себя. - Совсем скоро я найду отличный способ их отблагодарить».