-Витёк, ты чего спишь? Меня к тебе послали. Сегодня ты отыграться хотел. - парень с рыжими волосами склонился над юношей, спящим на скомканной простыне по диагонали.
Молодой светловолосый паренёк, лет восемнадцати, разлепил веки и дыхнул перегаром на рыжего.
-Чего? - голова кружилась и болела. - Сколько времени?
-Пол-второго дня. Тебя уже ждут. Ты отыгрываться будешь или нет? Вчера на весь дом орал, что отобьёшься и всё вернёшь! - он помахал перед лицом, чтобы отогнать неприятный запах.
-Санёк, не ори, и так башка раскалывается. - парень приподнял голову. - А когда мы закончили вчера? Я ничего не помню.
-Часа в три ночи. Ты, конечно, дал! Всю зарплату спустил, да ещё и должен остался. Как теперь отдавать будешь? Тебя, наверное, с охраны попёрли уже. Вторые сутки не выходишь.
Виктор сел, покачиваясь, на кровати. Соображать не получалось. В голове туман наглухо перекрыл доступ к тому, что было вчера.
Да, ему, кажется, звонили с работы. Что он скажет? Зарплаты теперь не видать неизвестно сколько, пока на новое место не устроишься. А как жить до этого? Где взять денег? И что он вчера проиграл, кроме зарплаты?
Он обхватил голову руками.
-Санёк, не тарахти! Без тебя тошно. - встал, шаркая, поковылял в кухню. Там жадными глотками опустошил два стакана воды. - Пошли, надо узнать, что я натворил. И сколько ещё должен.
В чужой квартире, где ещё не было убрано после ночной попойки, сидели трое. На пальцах одного сиял золотом огромный перстень, пальцы и руки были в наколках. Два крупных бритоголовых качка, сидевших по обе стороны от главного, криво усмехнулись, увидев Сашу и Витю.
-Что, пацан, отыграться хочешь? - спросил старший.
Витя кивнул.
-Ну-ну, рискни. А мы посмотрим. - главный дёрнул головой, - принесите нам выпить. Как обычно.
Как закончилась эта игра, Витя тоже не запомнил. Только утром, вставая с кровати, на полу увидел договор купли-продажи квартиры. Его квартиры, которую он получил от государства полгода назад в собственность, как сирота.
Он взвыл, вонзив пальцы в волосы.
-Дурак, какой же я дурак! Как, где мне жить теперь? - он развернул бумаги. Там указывалось, что продавец, то бишь он, обязуется съехать в течение недели. Он позвонил Сане:
-Санёк, что вчера было?
-Ты чего мне звонишь? Я вчера пошёл туда, куда ты меня послал. Не помнишь? Зато я помню. Друг называется! Пошёл ты!..
-Санёк, друган, не бросай трубку. У меня всё равно никого нет, ты - единственный, кому могу позвонить. Прости идиота. И если можешь, займи мне немного, мне хотя бы где-нибудь комнатёнку снять. Его амбалы меня через неделю вышвырнут отсюда.
-Ты, Витёк, совсем наглость потерял? Где я тебе возьму? Вчера откупался за тебя последними, а ты ещё хочешь.
-Ну я же попросил прощения...
-А что мне твоё прощение? От этого в кармане не звенит. Ищи сам, где взять на жизнь. И меня больше в свои дела не впутывай. - Саня отключился.
Виктор оделся, выпил кипятку, закусив заветрившейся коркой вчерашнего хлеба. Вышел на улицу, сел на скамейку напротив дома и стал наблюдать. Спрашивать у незнакомых людей в долг смысла не было - он никого в подъезде не знал. Видел только, как бабулька из квартиры напротив бегает в магазин, да врачей вызывает изредка.
После обеда разгрузил коробки с фруктами на ближайшем рынке, договорился, что завтра тоже придёт. Триста рублей - нормальные деньги, особенно в такой ситуации, в которой он оказался.
На третий день, перед выходом во двор на свой "пост", он заметил в глазок, что бабулька за эти три дня не выходила ни разу - в почтовом ящике на двери было несколько газет.
Он смекнул, что старушка, наверное, куда-то уехала и дождавшись, когда все соседи стихнут, тихонько вскрыл замок. Возможно, поживиться там нечем, но иногда у таких бабушек были неплохие запасы пенсии, которые они откладывают на похороны.
На цыпочках проник в коридор, неслышно запер за собой дверь, и тут чуть не упал от неожиданности - в спальне кто-то застонал. Он заглянул краем глаза за дверь и увидел, что на кровати, иссиня-бледная, лежит старушка, укрытая одеялом.
Он так же неслышно попытался бежать, притронулся к дверной ручке и застыл. Бабушка сильно закашлялась, уронив что-то на пол.
-Кто там? - услышал он сдавленный хриплый голос женщины.
Виктор вздрогнул и понял, что не сможет вот так уйти и решил помочь.
-Здравствуйте. - сделал шаг в спальню. - Извините, я, кажется, дверью ошибся.
-Не уходи, внучек. Мне что-то совсем нехорошо. Заболела, а встать не могу, температура, видно, сильная. Посмотри, будь другом, в аптечке лекарство, она в кухне, в левом шкафчике.
Он послушно прошёл на кухню, вынул коробку с медикаментами и принёс бабушке.
-Посмотри, нет ли там аспирина, температуру мне сбить, а-то совсем тяжко.
Виктор покопался в препаратах, но ничего не нашёл.
-Здесь ничего нет. - поднял глаза на старушку: - Вы полежите, я сейчас схожу в аптеку.
Вылетел из дома, за пять минут добежал до ближайшего аптечного пункта, потратил все оставшиеся деньги и вернулся.
-Вот, выпейте, а я пока врача вызову.
Он набрал номер участкового терапевта, а пока врач ехал, нашёл в холодильнике куриные ножки, поставил бульон и сварил лёгкий куриный суп.
Когда, наконец, медик приехал, Антонина Степановна, так звали бабушку, потихоньку ела супчик.
Врач послушал бабушку, выписал лекарства и отдал рецепт Виктору. Бабулька достала из тумбочки кошелёк, протянула парню:
-Вот, возьми, сколько надо. Купи всё, что врач выписал.
Виктор удивлённо взглянул на женщину и спросил:
-Антонина Степановна, вы же меня совсем не знаете? Нельзя так доверять первому встречному.
-Если никому не доверять, сынок, то как же жить тогда? Мы люди советские, привыкли верить. Бери и не спрашивай.
Виктор ещё раз сбегал в аптеку, по пути купил продуктов и приготовил ужин. Потом прибрался и закинул бельё в стиральную машину.
Вечером, когда бабушке полегчало, он собрался уходить.
-Ну, я пошёл? Завтра ещё зайду. У меня ещё три дня есть, могу к вам заходить.
-А потом что же? Уедешь?
-Придётся. Квартиру по глупости продал, теперь вот - без жилья. Надо бы где-то снять, но я ещё не заработал столько.
-Ай-яй. Как же ты так?
-Дурак потому что, баб Тонь.
-Ты вот что, Витя, не уходи. Я пока слаба совсем, ходить за мной некому, дети все, вишь, за границей, а я тут одна совсем. Поживи со мной, квартира большая, три комнаты, в соседней комнате можешь располагаться. Если вещи какие надо принести свои, не стесняйся, приноси, шкаф там есть.
-Хорошо, бабуль. Спасибо! - он пожал слабые руки бабушке. - Я пойду, поработаю немного. Свой номер я вам в телефон записал, так что, если нужно, звоните.
-Иди, сынок, иди.
Пока Витя грузил коробки с бананами, он пару раз набирал Антонине Петровне:
-Бабуль, ну, как вы?
-Хорошо, Витя, уже намного лучше. Спасибо, что не бросил.
-Ну что вы! Не стоит.
***
Месяц Виктор выхаживал бабушку. А за это время сумел найти хорошую работу, престал висеть на шее у старушки.
Квартиру он, конечно, вернуть не смог.
Когда Антонина Степановна полностью поправилась, она усадила его напротив себя и сказала:
-Витя, внучек. Мне 91 год, со дня на день я отойду в мир иной. - Виктор замахал руками. - Не спорь, я уже старая. Всё понимаю. Ты мне очень помог, стал родным. Да, милый, полюбила я тебя, как собственного внука. У моих детей своего жилья достаточно, возвращаться они не собираются, поэтому я решила - перепишу эту квартиру на тебя. А ты молодой, женишься, деток нарожаешь. Одного только прошу - похороните меня по-человечески, с поминками, с батюшкой и могилку мою не забывайте.
-Баб Тонь, ты чего? Не думай даже!
-Ты старших не перебивай, а слушай. Вот тебе номер, это нотариус, пусть приедет сегодня-завтра, мы дарственную подпишем. А как умру, оформишь на себя. Всё, я так решила и это не обсуждается. - она хлопнула по столу своей морщинистой рукой.
Виктор сел перед бабушкой на колени, взял её ладони в руки и сказал:
-Спасибо, от всей души! А ведь я тогда... - бабушка закрыла ему рот пальцами.
-Я знаю. Ты тогда ограбить меня хотел. Я хоть и старая, но не выжила ещё из ума. Ты мне жизнь спас, сынок.
-А вы мне - душу! - вскрикнул он и приложил узловатые пальцы старушки к своим щекам.