Будто во сне из дыры в потолке свесились изящные женские щиколотки, а потом и запачканные, но вполне красивые коленки. Артём испугался, что всё-таки заснул, и с усилием вынырнул из странного и нелогичного сновидения.
Подле дивана на коленях стояла незнакомая девушка в мужской рубашке и простодушно смотрела на него широко распахнутыми глазищами, как смотрят на необычный цветок или упавшего с ветки толстого и смешного жука.
— Ты кто? — глупо спросил Артём и окончательно проснулся. Нужно бы присесть, а не лежать вот так запросто, по-домашнему, но близость её лица притягивала. Страха он не чувствовал вовсе, даже мысли насчёт того, откуда вообще взялась гостья, если люк на чердак наглухо заколочен, отошли на второй план.
Внешность девушки завораживала и одновременно отталкивала.
Густые рыжие волосы закрывали плечи, но худоба была очевидной — уже не ребёнок, но ещё не женщина. Ключицы напоминали прутики, а пальцы — тонкие, переплетённые на хитрый манер, застряли под подбородком, словно она вот-вот всплеснёт руками и скажет что-нибудь этакое.
— Я — твоя девушка.
И улыбка. Робкая, доверчивая.
— Забавно, — он поёрзал и сел, скинув босые ноги на паркет. — А имя у тебя есть, девушка?
Артём вдруг узнал рубашку — пятно на лацкане так и не отстиралось.
— Конечно, — уверенно и радостно ответила гостья, — а какое тебе нравится?
— Мне любое нравится, — он поощрительно кивнул, — называй настоящее, не бойся, раз уж носишь мои вещи и живёшь в моей квартире.
— Я присяду? — она вскинула брови, и он гостеприимно освободил ещё немного места между подушек.
— Так что насчёт имени?
— Выбери любое, — девушка сложила обворожительную гримасу.
В голове некстати завертелся истёртый временем образ давней соседки по даче, долговязой девчонки с длинными косами, что жила с дедушкой и редко выходила гулять из-за каких-то проблем со здоровьем. Когда она всё-таки показывалась на площадке или возле пруда, то не по-летнему белоснежная кожа и дерзкие рыжие завитушки невольно притягивали все взгляды. Артёму она нравилась, хотя девочки фыркали и смеялись над кривоватой походкой Тани.
— Таня, — Артём и сам не понял, как назвал имя вслух.
— Хорошо, — девушка положила ладони на свои колени, — мне тоже нравится. Таня… Хорошо.
— Откуда ты взялась, Таня?
— Я всегда здесь была. Это ты сюда переехал.
— Живёшь на чердаке?
— Да, здесь, — с нажимом уточнила она и ткнула в коробки, — но ты же не уедешь в другое место? Не сбежишь?
— С чего бы мне уезжать? Я только обосновался, даже вещи ещё не все распаковал, сама видишь.
— Не люблю, что люди часто переезжают. Только привыкнешь к человеку, и опять расставаться.
— Прошлый хозяин сбежал от тебя? — иронично хмыкнул Артём. — Кстати, он сказал, что на чердаке ничего интересного.
— Там и правда скучно, — наивно подтвердила она, — внизу куда интереснее.
— В чужих квартирах?
— Чужих? — Таня положила ногу на ногу, и полы рубашки — его рубашки — разъехались. — Дом старый. Я здесь давно. И я не чужая.
— Хочешь сказать, это я здесь чужак? — Артём наслаждался безумием всей ситуации и простотой, с которой девушка предъявляла права на его жильё.
— Нет, что ты! — Таня помотала головой. — Не чужак! Можешь жить, сколько захочешь.
Милая улыбка подкрепила её безумную любезность.
— Спасибо за столь щедрое предложение! И что теперь? Мы составим график пользования ванной? Ты будешь спускаться, когда вздумается, или мне следует заранее открывать люк? Впрочем, я так и не понял, как ты именно попала внутрь? Люк же заперт…
— Я всегда была здесь, — ласково прошептала Таня, — а до того — тоже рядом.
— Ты очень странная, — он хлопнул себя по колену и натянуто улыбнулся, — и знаешь что? Портить настроение и прогонять тебя мне даром не сдалось. Давай ты соберёшь вещи… где там они… и уйдёшь сама? Надеюсь, мы все тут разумные люди.
Артём уставился на голые ноги, торчащие из-под его рубашки, чтобы избежать взгляда в упор.
— Уйду куда? — красивый рот изумлённо округлился.
— Куда хочешь! На улицу, например.
— На улицу? Но я никогда не отхожу далеко от дома.
— Поздравляю! Тогда тебе стоит начать осваивать этот навык. Потому что свой дом я делить ни с кем не собираюсь, даже с тобой.
— Но нам не надо его делить! — она стиснула ладони. — Ты мне не мешаешь!
— Зато ты мешаешь мне! И я не люблю, когда без спроса берут мою одежду, хватают всякое и переставляют.
— Ладно, — она встала во весь рост и начала расстёгивать пуговицы. Рубашка упала на ступни, обнажив короткую майку и шортики. Без рубашки её фигура уже не казалась такой угловатой — вполне женственные формы прятались за объёмным хлопком, а худоба превратилась в некую утончённость.
Таня смерила его с головы до ног и отправилась к выходу, лёгким и отточенным движением открыла внутренний замок и рванула дверь.
Артём окликнул её уже возле лифта.
— Постой! Погоди! Зайди пока обратно, не надо ходить по улице в таком виде.
Она обняла себя и прикусила губу.
— Точно?
— Да! Тебе некуда пойти, так ведь?
Таня торопливо затрясла подбородком в знак согласия.