Подобно снегу, колючими пудовыми глыбами скатывающемуся с крыши, в один момент наступит прекрасная рассадная пора. Наступит и накроет.
Рассадная пора,
Очей очарованье!
В первую или вторую весну после покупки и ремонта нашего дома вскрылись косяки строителей и засияла цветом зеленым наша наивность. Крышу над сенями они сделали так, что снег, сползающий под февральским солнцем, просто напросто оторвал одну из досок, и сени завалило сугробами. Крышу починили и переделали, но с тех пор каждый год, а иногда и по два раза, мы ездим и тщательно чистим крышу от снега. На всякий случай.
Снега до ушей! Добраться до сарайчика, где я храню всю посуду для рассады, оказалось делом непростым и страшно увлекательным. Раз - поднял одну ногу, два- опёрся руками о снег, три - буравя снег, опустил ногу, четыре - винтообразными движениями вытащил другую. И дальше, аки ледокол, все ближе и ближе к цели. Нет, чертыхаясь, в который раз подумала я, надо осенью все намывать и складывать в доме, а еще лучше забирать в город и хранить в гараже.
Но осенью все недосуг. Всегда у меня так.
Посуды разного калибра набралось почти целый багажник. Тут и овощные ящики, и черные длинные пластиковые короба (я раньше, первые пару лет садоводства, просто сразу в них сажала: циннии, львиный зев, - а потом из них рукой вытаскивала и пересаживала в открытый грунт. Потом я изобрела велосипед: дошло, что тревожу корневую, цветение откладывается (а мне уже тогда хотелось красоты в мае - июне, а какая ж красота, когда весь сад из однолетних растений состоял), поэтому стала пикировать в отдельные стаканчики, а черные ящики использовать как поддоны - очень удобно). И вагон и маленькая тележка всяких горшочков: и из-под ряженки, и магазинных.
Вот так ждешь-ждешь весну. Торопишь. Потихоньку сажаешь и трясешься над каждым ростком. Вот взошла у меня аквилегия белая, я ее в течение дня сто раз могу из комнаты в комнату перенести, где солнышка побольше, брызгаю ее, разговариваю.
Но недолго такому курорту продолжаться. Ох, недолго. Уже распикированы горшечные томаты, уже торчат белые стебельки другой аквилегии, веерной (Татьяна ЖЗЖ, спасибо!). В коридоре греются на теплом полу петунии и анютины глазки.
И вот когда они все взойдут!.. И когда покажется первое мартовское, долгое, уже настоящее солнышко, и за ним подтянутся другие товарищи (а сколько их там томится в темнице при +4!), тогда можно будет схватиться за голову и сказать, как та баба, что сеяла горох: ОХ!
Ребятушки, я что ж натворила-то? Я когда это все буду рассаживать? Я где для вас для всех, сироток моих, место найду? А главное! (и тут разверзлись небеса и пророкотал торжествующий смех, чем-то напоминающий голос моего мужа): я как, в очередной раз, это всё повезу?!
Ну ничего! Вздохну. Ну как-нибудь. Зато как оно все заколосится! Как разрастется! Я уже вчера, стоя на крыльца и оглядывая белую равнину, с торчащими из нее машкуками кустов да яблонь, сглатывала слюну и пыталась остановить зашедшееся сердце, представляла, как же.. нет, не так.. КАК ЖЕ красиво, интересно, и близко к тому, что я хочу, будет уже этим летом. Уже сосенки торчат из снега, а значит летом они будут мне по плечо, а то и с меня ростом, на яблоне много плодушек, может, если не будет возвратных заморозков, мы наконец поедим своих яблок с нее; мой первый пузыреплодник царь-шатром обещает накрыть гортензию, а значит будет хоть какой-то взрослый кусочек в саду.
И глядя на все это, ну как можно испугаться? Как можно сдаться? Ну нетушки. Я еще и лук рассадой посажу, вот!
Ваша Маруся. Влюбленный садовод в розовых очках
