После сухой и тёплой осени, снова пришла в Берёзовый кут зима. В этом году она была не такая холодная, но опять многоснежная. Метельных дней было немного, зато снег шёл почти каждый день. Вот и сегодня утром, когда Даша шла на работу, с неба сыпались крупные снежинки. Они кружились при дуновении легкого ветерка, образуя веселый хоровод. Поднимающееся из-за Титовой рощи зимнее солнце озаряя собой округу, придавало падающему снегу невероятное сияние. Даша шла и улыбалась своим спокойным приятным мыслям, а снег всё шёл и шёл, укрывает землю белым одеялом. Ветки дубков и берёзок в роще, белели от навалившихся на них белых мохнатых шапок, а он всё сыпал и сыпал, и останавливаться совсем не собирался. Ложился на поле за околицей, и оно представлялось Даше нетронутым белым листом бумаги, на котором можно написать историю их с Сергеем любви. Вспомнилось как недавно гуляя с Егоркой на улице, они рассматривали большие белоснежные хлопья. Несколько снежинок прилипло к нему на варежку, он так обрадовался этому, подбежал к ней и показывая проговорил: “Мама, смоти, снег на пёышки похоз”. В это самое мгновение, она всем сердцем почувствовала, Егорка её сын, не было никакой Женьки, он её, и это навсегда.
Приближался Новый год, Даша решила, что они поведут Егорку на школьную ёлку, и теперь вечерами шила ему костюм зайчонка. Как же он радовался, подбегал по очереди к Сергею и Даше, то и дело спрашивая.
— А ёка бойшая будет?
— Большая, почти под самый потолок, — отвечала Даша.
— А Дед Маоз будет?
— Будет, будет, заяц ты наш неугомонный, — смеялся Сергей.
— А подаок он мне даст?— волновался малыш.
— Конечно,— примеряя шапочку, успокаивала сынишку Даша.
— А какой?
— Вот такой большой, — раскинув в сторону руки, показывал Сергей.
Егорка блестящими глазёнками с восхищением смотрел на отца, и не мог дождаться, когда же наступит долгожданный праздник. Накануне этого дня, Сергей принёс домой огромную пышную ёлку, они установили её в кадке посреди зала и весь вечер наряжали. Игрушки Даша купила в райцентре, когда ездила туда по делам. Егорке доверили установить, на макушке большую пятиконечную звезду собранную из бус. Сергей посадил сына на плечи, и помог дотянуться до вершины. А уж когда на наряженной красавице вспыхнули разноцветные огоньки, радости ребёнка не было предела. И вот утром отправились наконец в школу. Деловито шагая между родителями, и держа их за руки, Егор объяснял всем встречным прохожим: “ Мы на ёку идём, дед Маоз мне подаок даст”. Егорке в школе очень понравилось, он быстро освоился и стал играть с остальными ребятами. А когда началось представление, на детей в карнавальных костюмах смотрел широко раскрытыми глазами. Правда испугался немного внезапно появившейся Бабы Яги с Кощеем, но быстро успокоился и пошёл водить хоровод вместе со всеми. Когда вошли, Дет Мороз и Снегурочка, подбежал к ним, и дёрнув за полу шубы спросил:“Ты мне подаок пинёс?” школьный учитель физкультуры Анатолий Петрович, а именно он был в роли Деда Мороза, чуть не расхохотался во весь голос, но сдержал себя и как можно серьёзнее ответил: “Конечно принёс, вот он, держи”, затем раскрыл мешок и достал оттуда огромную коробку с грузовиком и кулёк сладостей, которые Даша передала ему заранее, подписав чтобы не перепутал. Егорка взял подарок, лукаво посмотрел на всех и вдруг заявил:
“ Не обмануи”, присутствующие, чуть не попадали со стульев от смеха.
После праздников, придя на работу, Даша застала Анну всю в слезах.
— Анют, что у тебя стряслось, — расстёгивая пуговицы на шубке, спросила подругу.
Анна отвечать ничего не стала, отвернулась в сторону и смотрела в окно.
— Ань, не молчи, а то мне уже страшно становится, — попросила Даша.
— Роман, — едва выдавила из себя Анна. Но дальше ничего сказать не смогла, потому что губы у неё снова задрожали и она разрыдалась.
— Что с ним, что случилось, заболел, да?
— Да нет, здоров как бык, — вытирая глаза со злостью проговорила Анна, — он уходить от нас собрался.
— Как уходить, куда? — опешила Даша.
— Бабу себе новую нашёл в Даниловке, к ней и собрался. Я же говорила тебе тогда что у него кто-то есть, а ты мне не верила. А вот теперь всё наружу выплыло.
— И кто она, кого он там себе нашёл?
— Бухгалтерша, в прошлом году по распределению в их колхоз приехала. Вот с нею он и снюхался.
— Послушай Ань, я поверить в это не могу. Когда он успел?
— Успел, как говориться наш пострел везде поспел. За кирпичом на тамошний завод ездил, там и снюхались.
— Ань, и что теперь, — Даша тронула подругу за руку.
— А ничего, пускай катится, я ему вещи уже собрала, чемодан к калитке выставила, в дом не пущу, нечего ему там делать.
— Послушай, не торопись, у вас ведь семья, ребёнок. Не руби с плеча, подумай.
— Я подумала, я хорошо подумала. Проживём с Милочкой и без этого предателя. Пусть катится, скатертью дорога. Он наверное думает что мы пропадём без него, а вот пусть выкусит, — Анна быстро соорудила фигуру из трёх пальцев и повертела ею перед воображаемым лицом мужа, — не пропадём. Я тоже себе кого нибудь найду, — потом уронила голову на руки и заголосила, — ой Дашка, что мне теперь делать, я не знаю. Всё рухнуло, понимаешь, всё.
— Поговорить тебе с Ромкой нужно. Обсудить всё, может у него это несерьёзно. Увлёкся мужик, с кем не бывает, а ты сразу чемодан ему собрала.
— Даш, — Анна постучала себя кулаком в грудь, — я его видеть после такого не могу, а ты говоришь поговорить. Не о чем с ним разговаривать, если даже вернуться надумает, не прощу и обратно не пущу.
В это время на крыльце амбулатории послышались чьи-то шаги. Анна быстро вытерла лицо руками и попросила подругу.
— Даш, ты сама тут сегодня приём веди, ладно, а я пойду с карточками поработаю, ни хочу чтобы люди меня в таком виде видели, — встала из-за стола и быстро ушла в соседнюю комнату.
Вечером Анна домой не пошла, сказала что заберёт Милочку и переночует у матери, а Даша решила найти Романа и поговорить с ним. Донских она увидела возле своего дома. Он стоял у калитки и курил.
— Здравствуй Ром, — она подошла и поздоровалась с ним.
— Привет, — угрюмо ответил Донских, — Анька моя, где, корова не доеная ревёт?
— Она к матери ушла, так что сам справляйся.
— Как я справлюсь, если дом на замке и ключ с собой утащила.
— Летняя кухня не заперта, подойник там, бери и дои.
— Презираешь меня, да?— скривился Роман.
— Не презираю, просто понять хочу, почему так получилось?
— А чёрт его знает, вот так получилось.
— Ром, ну почему, ответь пожалуйста,ты ведь Аню любил.
— Раньше любил, теперь не знаю.
— Чего ты не знаешь Ром?
— Люблю её, или ушла моя любовь со всеми её требованиями.
Она ведь дыхнуть свободно не даёт, вечно ей что-то нужно, то купи, то построй. Чуть что не по её, сразу в крик, сразу ругаться. Устал я от всего этого, вот тут у меня всё это сидит, — Донских провёл ладонью по горлу.
— А та другая значит не пилит, не ругает, её всё устраивает, с нею у тебя сплошной праздник?
— Выходит что так?
— Ой Рома, а тебе в голову не приходила, что это от того, что не живёте вместе, забот общих нет, потому и праздник.
— Не знаю, Ритка она другая, не такая как Анька, пилить не станет.
— Ой ли, смотри Рома, уйдёшь сейчас из семьи, как бы потом пожалеть не пришлось.
— Может и пожалею, ничего не знаю. Я пока у матери поживу, а там видно будет. Разобраться мне во всём этом нужно.
— Ну давай, разбирайся, только знай, такие как Аня, одни долго не остаются. Стоящие мужики, таких как она быстро замечают. Пока будешь разбираться, её и уведут.
Проговорив это, Даша пошла к себе домой, а Рома ошарашенно смотрел ей вслед.
(продолжение следует)