Кристос решил возвращаться, зная что уроки в школе скоро закончатся, и Света обязательно будет ждать его на выходе как вчера. Он укорял себя за то, что так неразумно поступил, сбежав так далеко от школы. Ведь чтобы успеть обратно, ему придется поторопиться. Он волновался, предчувствуя нечто странное, чего никак не мог объяснить самому себе. Его мысли путались, и теперь он, движимый желанием поскорее подняться наверх, подошел к краю и оглянулся.
Мальчик попрощался с нарисованным мулом и ступил на выступ. Ему показалось, но будто что-то задрожало внутри скалы. Какая-то невнятная вибрация исходила от поверхности высокого утеса. Она то появлялась, то исчезала, сопровождаясь отдаленным протяжным гулом, словно где-то далеко работал некий большой тяжелый механизм.
Не обратив на это внимание, он ставил ноги на выступы и хватался руками, исполняя привычный для себя ритуал уверенного подъема. Единственным отличием от прежнего, была некоторая спешка в его движениях. Когда он схватился за последний выпирающий камень перед тем, как выбраться на устойчивую поверхность, скала вдруг резко ухнула, затряслась и закачалась так, будто хотела сбросить мальчика в море с огромной высоты. Слышимый еще недавно протяжный гул, обратившийся после в резкое уханье, теперь стал настолько громким, что вызвал недоумение и растерянность. На мгновение мальчик успел оглянуться в поисках источника звука, но ничего увидеть не смог, прижимаясь к стене.
Кристос вцепился в камни, пытаясь удержаться. Тряска становилась сильнее, море за спиной с шумом ударилось о скалы. Внезапно ноги сорвались и он заскользил вниз по почти отвесной стене. Кристос закричал, попытался зацепиться хоть за что-то, но ничего не получалось. В один момент все же, его правая рука, ободранная и кровоточащая, ухватилась за острый выступающий камень, и он остановился, рыская ногами в поисках опоры.
Он застыл в одной позе, боясь пошевелиться. Правая рука оказалась вытянутой вверх, цепляющейся за выступ, левая свисала вдоль тела. Ноги замерли, найдя опору, носы сандалий разъехались в стороны.
Кристос понял, что застрял. Он не заметил, когда смолк гул и закончилась тряска. Вокруг все совершенно затихло. Опасаясь повторения, мальчик сходу подумал о скорейшем подъеме наверх, но тут же обнаружил, что не то что подтянуться, попросту пошевелиться в эти мгновения, он оказался не в состоянии.