После инцидента на реке все вернулись домой. Маша, глотая чувство вины, проводила свекровь до её спальни.
— Таисия Ивановна, если вам нужна помощь… — сказала она уже в дверях.
— Не переживай, дорогая. Мне уже лучше, — махнула рукой свекровь.
— Хорошо. Просто я подумала. Если вы одна с чем-то не справитесь, может, я вам пригожусь?
Таисия Ивановна непонимающе посмотрела на невестку, но тут же улыбнулась и кивнула:
— Спасибо, дорогая. Ты очень любезна. Я буду иметь ввиду.
Маша оставила женщину одну и пошла к себе. Дверь в спальню свекрови закрылась за спиной. Маша подумала, что Таисия Ивановна так и не поняла её. Или сделала вид. В любом случае, эта женщина казалась неприступной стеной, через которую не пройти.
Маша вспомнила разговор свекрови и Вики. Та тоже пыталась уговорить Таисию Ивановну на какие-то действия, но она и слушать не хотела. Поэтому, чтобы помочь Полине и остальным женщинам, действовать нужно было через кого-то другого.
Уже в своей спальне Маша лежала на кровати и смотрела в потолок. Нужно было всё обдумать. Реакция Таисии Ивановны на то, что она оказалась в реке была ошеломляющей. И что за бред у неё начался? Она говорила про какие-то ответы.
«Что здесь может происходить? — размышляла Маша. — Это как-то связано с водой, возможно с озером, с дурманом?.. Я нашла обгоревший пучок конопли у озера. Возможно, это как-то завязано на обрядах Гектора? Что же здесь делают с женщинами? Накуривают и заставляют лезть в ледяную воду? Но зачем? И почему это делают только с Таисией Ивановной и Викой? Полина водоёмов не боится. Надо показать ей тот пучок травы. Может, узнает?»
Маша поднялась, порылась в шкафу и, выудив пучок конопли, спрятала его в карман накидки и отправилась в комнату Полины. К счастью, девочка была у себя.
Полина лежала на кровати, закинув ногу на ногу, с книжкой по археологии в руках. Маша прошла в центр комнаты. Обе девушки заговорили одновременно:
— Ты знаешь, что это? — Маша вытянула руку с пучком травы.
— Ты что-нибудь придумала? — спросила Полина и тут же озадаченно посмотрела на пучок. — Что это? — Она поднялась с кровати и взяла траву у Маши из рук.
— Так ты не знаешь?
— Нет. — Полина пожала плечами. — А что?
— Просто пучок травы. Уверена, что не видела ничего подобного дома или во дворе?
— Нет. Говорю же. Что за вопросы?
Полина говорила уверенно, даже чуть резковато, в манере своей матери. Но по ответу девочки Маша видела, что она не играет, а значит, скорее всего говорит правду.
— Да ладно, ничего. — Маша убрала траву обратно в карман, села в кресло и устало вздохнула, потирая виски.
— Осталось меньше недели, — напомнила Полина и легла обратно на кровать, взяв книгу.
— Да, у меня есть план. Так что притормози пока.
Полина серьёзно посмотрела на Машу:
— Слушай, я мыслями уже с Макаром далеко от этого дома и дурацких правил. Я подумала. Даже если меня не выдадут за Кимона, я не хочу больше так жить.
— А в чём сложность в твоей жизни? Не считая этой помолвки?
— Родители, Маша. Я люблю их, но у меня как будто своего мнения нет, они решают всё за меня.
— На то они и родители, Полин. Подрастёшь и будешь сама принимать решения. Думаю, они только заботятся о тебе.
— Фу. Говоришь, как они.
— Знаешь, иногда очень хочется, чтобы они хотя бы просто были рядом. Любые. Навязчивые и бескомпромиссные, серьёзные и строгие — не важно. Но пока они живы, цени это. Потом такой возможности не будет.
— Ладно. Прости. — Полина опустила взгляд на обложку книги. — Я же не просто так хочу сбежать. Я ещё увижусь с ними, но если не буду действовать сейчас, то поломаю себе всю жизнь им в угоду. Твои родители, наверное, были не такие строгие.
— Были свои плюсы и минусы, как у всех людей. Но мы любили друг друга.
— И я люблю. Но! Думаешь, я заявлю им, что хочу быть с Макаром, и они примут нас как пару с распростёртыми объятиями?
— Ну, я не знаю, — Маша отвела взгляд.
— Ой, да брось. Ты уже не первый месяц живёшь с моей семейкой. Будь честна.
— Ладно. Я согласна. Думаю, некоторые члены семьи воспримут это заявление не лучшим образом.
— Некоторые? Да вообще все. А мама с папой будут во главе этого протеста. Даже не знаю, кто из них будет громче возмущаться и первым запрёт меня в комнате до восемнадцатилетия. Ты же должна меня понять, Маш. Ты же не такая, как они. Я вижу, что ты не осуждаешь меня.
— Нет, конечно. Я верю в любовь.
— И я верю. — Полина села на кровати и с отчаянием посмотрела на Машу. — И за свою любовь буду бороться до конца!
— Я тебя поняла. — Маша поднялась с кресла и прошла к двери. — В общем, всё будет хорошо. Есть план. Не спеши бежать.
— Посмотрим, что ты там придумала. Может хоть приоткроешь завесу тайны? Что за план?
— Пока не скажу. Просто верь мне.
Полина кивнула.
Пока Маша возвращалась в свою комнату, она размышляла о дальнейших действиях. Сейчас было ясно, что то, что происходит с женщинами в семье, легло на плечи Вики и Таисии Ивановны. Полина явно в этом не замешана. А была ли замешана бабушка?
«Говорили, что она тоже не ездила на морские прогулки. Она была женщина с характером. Умерла пять лет назад. Утонула в ванной. В ванной ли? Надо собрать какие-нибудь доказательства того, что здесь творится что-то, нарушающее права человека. Тогда у меня будет компромат на Гектора. Это поможет» — решила Маша.