Мое детство пахнет бабушкой, в самом теплом смысле этого слова. Бабушка, слово то какое особенное. Это вот помните, как говорят про мужчин, что отцом может стать каждый, но нужен кто-то особенный, чтобы стать Папой. Вот мне кажется с бабушкой так же. Нужен кто-то особенный.
И моя бабушка была особенной. Ее натруженные руки пахли базиликом, нет не базиликом, а его цветами. Это особенный аромат. На праздники бабушка со своей мамой пекли пирожки, да не просто пирожки, а пироги из пирожков, с творогом и черносливом. Думаете я любила пирожки? Нет. Я вытаскивала начинку, а тесто оставляла. И никто меня за это не ругал. У бабушки все было можно.
У бабушки было можно печь картошку на соломе, которую мы с братом собрали с грядок, ею были усталаны баклажаны и перцы, чтобы не пересыхала земля. А мы собрали ее и давай картошку печь. Пока проходящая мимо соседка не накричала на нас, что так не делается. А бабушка улыбалась. У бабушки было можно.
Это у бабушки можно было в борщ, в тот самый, самый вкусный на свете, накрошить хлеба, колбасы и добавить в эту кашу сметану, ложка стояла в том борще. У бабушки всегда в запасе конфеты, те самые батончики.
С бабушкой мы пели песни, и не просто песни, а непременно со смыслом.
Бабушка не сидела без дела никогда, в каждом дне было место для труда, для творчества, для заботы.
С мужем жить надо «ладыком» говорила бабушка. И не просто говорила, а показывала примером.
Бабушкины глаза, добрые, родные. Не видела я в них никогда раздражения, не слышала повышенного тона голоса.
Бабушка, спасибо тебе за тепло, за добро, за детство.
