Глава 7
Сергей Ефимович каждый раз, приходя к дочери, начинал с одних и тех же слов
-Ты самая красивая девочка на свете, самая замечательная, а когда уходил - Борись, доченька, я знаю, если ты захочешь, у тебя все получится. Ради всех нас, пожалуйста, солнышко!
Потом уходил и давал возможность супруге побыть рядом с девочкой.
Прошло уже три недели, а дочь была настолько от них далеко, что было страшно. Когда Вера выходила из палаты, то ничего не видела перед собой из-за слез, супруг брал ее за руку и сажал на стул напротив палаты. Она с трудом заставляла себя отойти от кровати дочери. Мысль о том, что она видит дочь последний раз, убивала ее.
- Доченька, мы тебя ждем, возвращайся, пожалуйста.
Когда родители приходили в кабинет доктора и смотрели на него с такой надеждой, он не мог ничего сказать,, кроме, как - Она выкарабкается — хотя на самом деле был совершенно в этом не уверен, потому что травмы были слишком серьезными — Отсутствие перемен к худшему тоже неплохие новости, правда? Вы лучше отдыхайте — обращался он к родителям- вам еще будут нужны силы, чтобы помочь вашей дочери. Езжайте домой, отдыхайте.
Родители смотрели друг на друга и не понимали, о чем говорит этот доктор, о каком отдыхе? Разве они могли спать, когда их ребенок на краю жизни и в любой момент может упасть в пропасть.
-Вы серьезно, доктор? Вы смогли бы спать, когда ваш ребенок где-то там, а не с вами?
- Сейчас я с вами говорю не как родитель, а как доктор. Вам нужно отдохнуть, иначе вы не выдержите.
Алексей Васильевич сам переживал за эту девочку и в дни своих дежурств несколько раз заходил в палату интенсивной терапии, чтобы поговорить с самой молодой пациенткой в клинике. Её жизнь по-прежнему была под вопросом, хотя состояние оставалось стабильным, что радовало. Беспокоило, что она до сих пор не пришла в себя, а чтобы выжить, девочка должна бороться.
Сестры внимательно наблюдали за Анфисой и днем и ночью , но она так ни разу и не пошевелилась. Дыхание ее было неглубоким и редким, а пульс – слабым, но стабильным. Сознание к ней так и не вернулось, и доктор начал опасаться худшего – комы.
Постоянно звонил Филипп и интересовался состоянием Анфисы, звонил какой-то Николай, представился однокурсником и тоже интересовался здоровьем Анфисы, Полина просила передавать приветы подруге и говорить, что та скучает по ней и ждет.
Проводив родителей, доктор Рогожин вновь пошел в реанимацию, кивком головы спросил у медсестры, что нового
-Ничего — одними губами ответила она. Утро выдалось спокойным и он сев на стул возле Анфисы, взял ее за руку. Она по-прежнему была холодной. Наблюдая показания приборов, он опустил взгляд на безжизненное лицо девочки
-Ну, моя хорошая, давай, давай возвращайся. Спящая царевна, за три недели можно уже выспаться. Я так старался делать тебе операцию, чтобы ты жила, ну, девочка, не подводи меня.
Ему показалось, что рука, которую он держал в своей ладони, дернулась.
-Ты меня услышала? Сожми немного мне палец, самую малость, понимаю, что тебе больно, но подай мне хоть какой-то знак, ну , девочка!
Ничего не происходило и ее лицо оставалось неподвижным, это были какие-то рефлекторные ощущения.
-Эх, Анфиса, Анфиса, а я хотел уже бежать обрадовать твоих родителей. Может тебе легче открыть глаза, чем пожать мне палец. Сделай хоть что-нибудь!
-Не переживайте вы так, Алексей Васильевич - успокаивали его медсестры.
Он уже хотел убрать руку, как почувствовал совсем незначительное пожатие, которое трудно было назвать таковым, но оно было, это он знал точно, улыбку он сдержать не мог, это была вторая маленькая победа после операции, без таких маленьких шажков выздоравливание не наступает.
- Ты так со мной разговариваешь, девочка? Умничка, хочу еще раз ощутить это приятное мгновение, сожми мне палец, только не сломай, ладно?
И на этот раз Анфиса сжала его палец по-настоящему.
-Вот это я понимаю, рукопожатие, молодец , девочка, ты к нам вернулась. Борись дальше, впереди еще много будет твоих побед.
Он радовался, что она его слышала и понимала, а, значит, она возвращается. Теперь он будет ждал звонка родителей Анфисы с радостью, ему было что им сказать и чем обрадовать
-Здравствуйте, Алексей Васильевич, как моя дочь, есть какие-то изменения?
-Здравствуйте, Сергей Ефимович, новости есть и хорошие. Анфиса вернулась, сегодня я с ней разговаривал, и она мне дважды пожала палец, так что наша спящая красавица потихоньку возвращается.
На том конце провода была тишина -Вы меня слышите
-Да, спасибо - доктор понял, что отец плачет. -Мы завтра с Верой навестим ее
-Хорошо, приезжайте.
Утром он опять зашел к Анфисе, чтобы закрепить успех, но ничего не получилось, Анфиса опять была где-то далеко, что сильно огорчило доктора. Такие вещи иногда случались: спасаясь от боли и страданий, пациент порой уходил так глубоко в себя, что уже не мог вернуться. Этого опасался доктор.
Когда в палату зашел отец, доктору нечего было ему сказать. Попробуйте поговорить с ней, попросите ее открыть глаза или пожать вам руку. Тормошите ее, пусть возвращается, мы не должны ей позволить, впасть в кому.
-Я попробую — сказал несчастный отец, который постарел за эти три недели лет на десять.
В этот раз отец сел на стул и взял ладошку дочери в свою. -Здравствуй, моя красавица! Мы с мамой пришли к тебе, поздоровайся со мной, посмотри на своего папу, я так соскучился по тебе. Но ничего не происходило. -Мне доктор сказал, что ты ему пожала руку вчера, а мне? Пожми, доченька мне тоже. Она шевельнула рукой и чуть сжала ладонь отца, хотя глаза оставались закрытыми
-Вера- закричал супруг — она приходит в себя. То ли от крика отца, то ли оттого что она действительно уже вернулась, но Анфиса открыла глаза. Вера Степановна вбежала в палату и увидела, что дочь на нее смотрит
-Анфиса, девочка, моя! Наконец-то!
Лицо дочери было искажено от боли, но она не закрывала глаза
-Пить- одними губами сказала Анфиса.
В палату вошел доктор и увидел, что девочка окончательно вернулась
- Молодец!
-Она пить хочет - сказал отец
-Сейчас я скажу медсестрам, ей надо поставить обезболивающее.
Подошла медсестра, чуть приподняв кровать, напоила Анфису и сделала укол.
-Она сейчас уснет.
-Мы подождем, пока она уснет и уйдем — ответила Вера Степановна.
Они не могли насмотреться на свою дочь
-Папочка — опять одними губами прошептала Анфиса и заснула. Сергей Ефимович поцеловал ладошку, и они с Верой Степановной вышли.
-Ты езжай домой - сказал супруг жене, а я на работу, у меня появились силы и настроение.
-Слава Богу, только непоздно, не забывай о своем сердце.
Он прижал жену к себе -Спасибо тебе, что не дала мне раскиснуть — и поцеловал ее в висок.
Она сама удивлялась себе, откуда взялись силы держать в своих руках банк, поддерживать мужа и постоянно думать о дочери. Теперь она знала, что дальше будет только лучше, по крайней мере, она так хотела.