Глава 8
Впервые за этот страшный месяц, Вера Степановна занялась домашними делами. Она вспоминала, как девятнадцать лет назад ей дали в руки маленькую Анфису, и она впервые в жизни узнала, какое счастье быть мамой. Эти воспоминания навсегда останутся с ней, и никто не сможет у нее их отнять.
Господь решил не забирать у нее доченьку, а дать шанс жить, иметь семью, детей. Она была счастлива, что увидит ее взрослой женщиной, но также навсегда останутся в памяти ее искаженное болью лицо, перебинтованное тело и пересохшие губы, шепчущие -Пить-.
И все это время она думала о последствиях этой ужасной травмы. Сегодняшний день начался с хорошей новости, и это вселяло надежду. В ее душе таяло постепенно ледяная зима, а на смену ей приходило восходящее солнышко. Но сможет ли она ходить, сможет ли жить полноценной жизнью и ощутить радость материнства. Эти думы не выходили у нее из головы, но с мужем она ими делиться не собиралась.
Опять звонил Филипп - Вера Степановна, как там Анфиса?
-Она вернулась, и мы слышали ее голосок. Она попросила пить.
-Правда? - голос парня дрогнул, и сердце женщины сжалось от жалости к этому мальчику. Он не мог скрыть своих чувств к Анфисе, а дочь не смогла принять его как любимого человека.
-А когда к ней можно прийти? Я очень скучаю по ней.
- Пока она в реанимации приходить к ней не разрешат, но как только она окажется в обычной палате, я тебе сразу скажу.
-Хорошо, я буду ждать.
Однокурсник звонил раз в три дня и тоже все время передавал привет Анфисе
- Вера Степановна, надо, наверное, сходить в деканат и оформить Анфисе академический отпуск, причина более чем уважительная
-Спасибо вам, Николай, я обязательно это сделаю, но ближе к сентябрю.
Полинка забегала и в ее глазах Вера видела искреннее сожаление о том, что случилось с Анфисой. Однажды даже звонил отец Филиппа, Артур Викторович, не хотела звонить только Серафима Геннадиевна. А Сергей Троицкий за три часа переделал столько дел, сколько ни смог сделать за последние три недели. Он думал о супруге и о том, как ему повезло с ней. В тот самый несчастный день в их жизни он понял, что женился на лучшей из женщин.
Она выдержала такой удар судьбы, который многих бы сломал и его в том числе, а она не сломалась: не выпустила из рук бизнес, все время следила за его здоровьем и при этом не забывала о дочери.
Все знали, что с Анфисой, кроме Арсения, он сходил с ума и не знал, что думать. На связь она перестала выходить три недели назад, телефон ее не отвечал и уехать он к ней не мог. Дома были серьезные проблемы и мама просила его не отлучаться. Ольга зудела в ухо, что она, как всегда, была права, москвичка нашла себе москвича и прекрасно проводит время.
-А ты не думаешь, что с ней что-то могло случиться? Ну, не знаю, заболела, под машину попала
-Еще скажи, кирпич свалился на голову
-А что, тоже вполне себе жизненная ситуация.
Разговоры на такие темы, как правило заканчивались слезами Ольги и извинениями Арсения.
Как только отец поправится и я смогу галерею передать ему, тут же поеду в Москву
-И где ты будешь ее искать? Адреса у тебя нет.
-Я знаю ее имя, фамилию, год рождения
Ну так ищи ее в интернете
-Ты думаешь, что одна такая умная, я уже искал. Она была в Телеграмм канале, но туда уже не заходила месяц. Я даже написал трем девчонкам, которые были у нее в друзьях, но они сами ничего не знают.
Арсений думал о чем угодно, только не о том, что хотела ему внушить Ольга. А в клинике продолжалась борьба за жизнь девушки. Доктор Рогожин не видел Анфису почти сутки и сегодня с утра, заступив на работу, сразу пошел в реанимацию. Девушка лежала с закрытыми глазами
- Привет! - сказал доктор - я рад, что ты вернулась, тебя нам очень не хватало.
Анфиса застонала и не смогла разомкнуть пересохшие губы.
-Как ты, Анфис?
На вопрос девочка не реагировала
-Ерунду спрашиваю, да?
Она хотела кивнуть, но скривилась от боли.
-Знаю, знаю, девочка, что ужасные боли — сказал с сочувствием Алексей Васильевич, верю тебе. Можешь сказать, как тебя зовут?
-Анфиса - прохрипела она
-Молодец
-А что болит сильнее
-Голова
-Все правильно, у тебя сильное сотрясение мозга, все пройдет, дорогая, надо немного потерпеть. Ты знаешь, что с тобой произошло? - спросил как можно спокойнее доктор.
Анфиса молчала , но доктор Рогожин не отступал -Так что, скажи мне?
Он сидел и ждал и Анфиса открыла глаза
Мне кажется, что меня сбила машина — она смотрела прямо на доктора,- но я могу ошибаться.
-Нет, девочка, ты не ошибаешься, тебя действительно сбила машина.
-Но я шла на зеленый свет — это я помню.
-Я не сомневаюсь, что ты не нарушала правила.
Анфиса застонала и закрыла глаза.
-Татьяна, поставь ей обезболивающее половину той дозы которую я приписал
-Хорошо, Алексей Васильевич.
Вскоре доктор увидел , что Анфиса заснула и , посидев рядом с ней еще немного, ушел. Его ждали другие дела, другие больные, но Анфисой он был доволен. Девочка отвечала на вопросы вполне осмысленно, разумно, она откликалась на беседу и помнила, как ее зовут. Для человека в ее состоянии - это было весьма неплохо.
Весь день у доктора не было возможности забежать к Анфисе, между операциями успел за совещание, потом выпил чашку кофе и кто-то угостил пирожком и опять в операционную. Только к вечеру, как ни устал доктор Рогожин, он вошел в палату интенсивной терапии. Анфиса выглядела лучше, но все равно плохо. Он считал, что кризис миновал, но выглядела девушка неважно, да и была еще очень слаба.
Они еще разговаривали, когда ему сообщили, что пришел следователь
Она еще очень слаба, не знаю, чем она может вам помочь — сказал недовольный Рогожин.
-Обещаю задам только пару вопросов
-Сейчас вам дадут халат и маску, пожалуйста, не перегружайте ее , она говорит с большим трудом
-Я понял.
Сев у постели Анфисы, следователь ей задавал те же вопросы, что и доктор
-Я ничего не успела увидеть, только помню, что пошла на зеленый свет, услышала -Помогите - кричала какая-то женщина и глухой удар. Все. Больше ничего. Я даже не знаю, кто был за рулем: мужчина или женщина — совсем уже тихо сказала девушка — я не смогу вам помочь.
-Мы все увидели по камерам, ты действительно шла на зеленый, ничего не нарушая.
А он был пьяным?
-В том то и дело, что нет, у него большие проблемы в семье.
Ну отдыхай, мне все ясно — сказал следователь и вышел из палаты.