- Мама, привет. Познакомься - это Лариса. Мы сегодня расписались и теперь она будет жить с нами, - коротко и по-хозяйски Пётр поставил мать перед фактом, после чего развернулся и ушёл в свою комнату, так и оставив ту сидеть с открытым от изумления ртом.
Лариса тенью прошмыгнула за супругом. Всё, что успела рассмотреть Муза Яновна, так это нечто серое и невзрачное. Просидев в недоумении несколько минут, она наконец пришла в себя и тоном, не терпящим возражения, пригласила сына на беседу.
Когда он вошёл вместе с супругой на кухню, где и ожидала его мать, та резким тоном сообщила, что приглашала исключительно его одного - без сопровождения. Лариса мгновенно исчезла за дверью, теперь уже и своей комнаты, плотно прикрыв за собой дверь, прекрасно понимая, что ничего хорошего она не услышит.
- Как это понимать? - приступила к допросу Муза Яновна.
- А, что тебе, собственно говоря, непонятно? - парень вырос самовольным и вертеть им, как она это делала в своё время с покойным отцом, матери никогда не удавалось.
- Кто эта девица? Откуда она взялась? Кем работает? Кто её родители, наконец? - вопросы сыпались, как из рога изобилия, один опережал другой.
- Это Лариса - моя жена, - спокойно повторил Пётр. - И этого вполне достаточно для тебя
- И? Кем же она работает?
- Маляр-штукатур, - так же невозмутимо произнёс парень.
- Чтооо?? - у женщины пошла нервная сыпь по телу, а губы стали подрагивать, - ты вообще в своём уме? Малярши мне в доме только и не хватало! Где ты её нашёл?
- Мама, давай прекратим этот цирк. Мы уже женаты, и все твои истерики ни к чему не приведут. Точка.
- Скажи хотя бы кто её родители?
- Отец - тракторист, мать - ухаживает за телятами.
Муза Яновна побледнела и схватилась за сердце.
- Накапать валерьяночки? - участливо-издевательски поинтересовался сынок.
- Да, как ты посмел? У нас в роду доктора наук, кандидаты, хореографы, литературные деятели, ведущие кардиологи…
- Хватит! Я с детства наелся этих регалий! Мне в постели нужна жена, а не родословная! - холодно перебил свою мать Пётр и вышел, демонстративно хлопнув дверью.
Муза Яновна тут же вышла в коридор и позвонила своей заклятой подруге Изольде, разговаривая при этом так, чтобы в комнате молодожёнов всё было слышно:
- Нет, ты представляешь, он притащил в дом маляршу! - Лариса даже сквозь закрытую дверь увидела брезгливое выражение её лица. - У него с детства тяга к дворняжкам! Как будто он вовсе и не рос в привилегированной семье. Как можно привести в дом существо не нашего круга?!
Далее неугомонная “дворянка” в течение получаса полоскала по телефону девушку и её родителей вдоль и поперёк. Что говорила Изольда никто не слышал, но по ответам Музы несложно было догадаться - одна плакалась, вторая искренне ей сочувствовала и старалась успокоить.
- Да, какое тут спокойствие?! Он точно загонит меня в гроб своими выходками! - театрально декламировала мать Петра, - ладно, дорогая, пойду приму успокоительное, чувствую, сама не справлюсь, - и она отключилась.
Прошло полгода. Лариса вела себя достойно, тихо и спокойно. Муза Яновна даже сама стала искать повода пересечься, но девушка уходила рано утром, а возвращалась поздно вечером. Как мышка, прошмыгнёт к себе в комнату, и не слышно её и не видно.
Изольда стабильно держала руку на пульсе и неустанно проявляла трогательную заботу о подруге, каждый вечер позванивая и выясняя обстановку в доме:
- Ну, как ты, дорогая? Она тебя ещё не загнала за тучи?
- Не поверишь, ни звука, как будто и не живёт здесь вовсе, - отчего-то расстраивалась Муза.
- Погоди, обживётся - покажет ещё почём фунт лиха! - успокаивала подруга. - Все они поначалу тихони, а потом не знаешь каким Богам молиться.
Но Лариса явно не собиралась ничего и никому показывать, и тем более что-либо доказывать. Девушка жила своей жизнью, радуясь тому, что имела, и ни на что более не претендуя. Да, и Пётр выглядел счастливым с этой маляршей, что никак не укладывалось в мировоззрении его высокопарной родительницы.
Через какое-то время Пётр отбыл в командировку в Штаты, оставив супругу, естественно, жить с матерью. Та сразу же набрала подругу и запричитала:
- Ну, ты представляешь, сам улетел, а это чучело оставил на мою голову! Как представлю, что оно тут шныряет туда-сюда, хоть самой из квартиры съезжай! - ей доставляло особое удовольствие говорить о невестке в среднем роде, подчёркивая тем самым своё превосходство и неприязнь к этой дворняге.
Однако, за те два месяца, что сын отсутствовал, ей так и не удалось учинить шкандаль. Девушка вела себя тихо и скромно, а домой приходила исключительно переночевать, чем и купировала на корню любые поползновения в данном направлении.
А по возвращении из командировки, буквально через пару месяцев, Пётр в своей привычной манере, а именно совершенно спокойным тоном сообщил, что ему предложили работу в Штатах, куда он, кстати, вскоре и отбывает, но только абсолютно один.
- Что значит один?! А это чучело опять на меня оставишь?! - возмущалась безутешная мать.
- Мам, во-первых, там я встретил Саманту и у нас любовь; во-вторых, завтра нас с Ларисой разведут, ну и в-третьих, через три дня я уже улетаю. Так что, живи в своё удовольствие, не волнуйся, а я тебе буду звонить.
Муза Яновна от таких новостей совсем растерялась. Первый день проплакала, даже к столу не выходила, но потом взяла себя в руки, собрала сыночке чемоданчики и отправила, скрепя сердце, навстречу новой жизни.
Малярша тем временем собирала свои скромные пожитки: небольшая дорожная сумка, да пакет из супермаркета - вот и всё богатство. Вид у девушки при этом был весьма плачевный, словно побитая дворняга. Муза хоть и была несносной, но всё же пересилила себя и поинтересовалась:
- Тебе-то хоть есть куда идти?
- Да, спасибо, не беспокойтесь. Через месяц в общежитии освободится койка-место, а пока девчонки приютят у себя на раскладушке.
У Музы отчего-то сжалось сердце, она и сама не ожидала от себя подобных проявлений:
- Вот, значит, через месяц и съедешь! - безапелляционно заявила она, - а пока давай, распаковывайся и иди ужинать.
После чего тут же позвонила Изольде, пересказала сложившуюся ситуацию и назвала себя самой настоящей идиоткой, что та с радостью и подтвердила. Вот она - дружба женская и солидарность, во всей красе.
Каждое утро Ларочка убегала на работу - малярить да штукатурить, а вечером возвращалась домой ни живая, ни мёртвая, вся серая от усталости. Даже пыталась всунуть Музе деньги за проживание, гордо заявив, что она вполне прилично зарабатывает. Конечно, никто этих денег с неё не взял, но свекровь всё больше проникалась к этой дворняжке. Так и прожили три недели.
И вдруг Музу Яновну неожиданно скрутило, да так серьёзно, что два месяца провела в стационаре - едва выкарабкалась. Сын звонил пару раз, просил держаться и обещал выслать фото с Самантой у Ниагарского водопада. “Ни рожи, ни кожи! И стоило менять шило на мыло?” - тут же оценила новую невестку Муза.
Изольда посетила подругу всего пару раз - своих забот невпроворот: дети, муж, семья.. поди выберись из дома. При этом малярша бегала ежедневно, варила свежие бульоны, морсы, готовила котлетки на пару, да всё уговаривала съесть хотя бы ещё одну ложечку. Собственно говоря, она-то и поставила на ноги бывшую свекровь.
- Подозрительно мне такое самаритянство, - брызгала ядом Изольда, забежавшая к Музе в палату на пару минут после работы, - ты уверена, что она у тебя ещё не прописалась? Небось там уже полквартиры вынесла! Кстати, ты точно не будешь котлетку? А то я такая голодная с работы и сразу к тебе.
Когда Музу выписали, Лариса забрала её с больницы, доставила прямо до дверей, но даже не стала проходить - слишком спешила на работу, и так отпросилась на пару часов, исключительно забрать её из стационара и доставить домой.
Женщина не спеша проковыляла на кухню. Там на столе лежала записка: “Муза Яновна, спасибо за всё. Обед в холодильнике. Выздоравливайте. Л.” Потом она прошлась по всем комнатам - заначки все на месте, в квартире ни пылинки, но и в комнате Ларисы ни единой её вещи, стало понятно, что та съехала, как и было оговорено ранее.
Спустя неделю Муза уверенным шагом шла по гулкому коридору общежития. Подойдя к нужной двери, интеллигентно постучала. Открыв дверь комнаты, её очам предстала следующая картина: три кровати, а под столом раскладушка.
- Значит так, вот когда свою собственную квартиру себе построишь, тогда и съедешь. А сейчас, собирайся. Времени нет, такси ждёт, счётчик мотает. - обратилась она к Ларисе, давая понять, что вопрос решённый и обжалованию не подлежит.
Осенью женщины вместе отправились на шопинг - нужно было Ларочке купить новое пальто, а то на старое уже без слёз не глянешь. Да и сапожки к новому-то пальтишку, куда же без этого. Волею судеб в одном из отделов огромного торгового центра наткнулись на Изольду. После традиционной церемонии приветствия, та ехидно заметила:
- Да, уж.. хорошую прислугу днём с огнём не найдёшь, уж я-то знаю, а у тебя так ещё и даром. Хорошо же ты, Муза, устроилась!
- Ну, это у тебя прислуга, а у меня дочь! - степенно осадила её Муза Яновна и тут же обратилась к девушке, - пойдём, Ларочка, нам нужно тебе ещё брючки присмотреть и сумочку к сапожкам подобрать, да и себе хотелось бы новый шарфик приобрести.
***
Вот скоро должны сдавать дом, в котором Лариса приобрела квартиру в ипотеку. Кстати, на первый взнос сама заработала, у бывшей свекрови ни копейки не взяла. Работает, бедолага, с утра и до ночи. Недавно еле ноги приволокла, пока Муза ей наливала чай, так и уснула, сидя на стуле.
Теперь у Музы Яновны появился новый повод для нескончаемых тревог. Она круглосуточно места себе не находит, да всё с соседкой переживаниями делится:
- Не поверишь, ночами не сплю. Всё переживаю: такая молодая, красивая, хозяйственная, да ещё и с квартирой. Нет, Ларочка, конечно, девочка умная, но и умным голову дурят - будь здоров! Очень боюсь, чтобы не попался ей какой-нибудь жиголо-пустозвон или того хуже - мерзавец какой… словом, кто-то не из нашего круга.
Автор: Эллина Владис.
Чтобы не пропустить новые интересные для вас публикации, подписывайтесь на канал! Комментируйте, делитесь в социальных сетях!
Копирование материалов и публикация без упоминания автора и ссылки на канал запрещены.