Виктор проснулся в холодном поту. Сначала - в момент пробуждения - он никак не мог понять, где сейчас находится. Но, наконец-то, придя в себя, он вспомнил, что лежит в своей постели, и осторожно тронул спящую жену за плечо.
- Надя... Наденька...
- У? - сонным голосом откликнулась жена.
- Надя, мне сейчас такое приснилась...
- Угу... - пробормотала жена, глубоко вздохнула, и опять мирно засопела.
- Надя! – нервно воскликнул Виктор, и легонько толкнул жену. - Ты слышишь, что я тебе говорю?
- Ну хватит... Дай поспать... - Жена упорно не желала просыпаться.
- Мне сейчас твоя покойная мама приснилась!
- Угу...
- Не засыпай, Надя. Дослушай меня до конца!
- Зачем?..
- Затем, чтобы ты мне завтра обязательно напомнила про этот сон. А то я сам забуду. Я свои сны всегда забываю.
- Угу...
- Не засыпай, говорю! - уже сердито воскликнул муж, и ущипнул жену за спину. - Ты меня, слышишь?
- Ты чего делаешь?! - возмущённо зашипела жена.
- Ага, проснулась! – обрадовался муж. - А то всё - "угу" да "угу". Повторяю ещё раз, мне сейчас твоя мама приснилась. Она велела оградку на могиле у неё покрасить.
- Зачем?
- Откуда я знаю? Она так велела.
- Ты же, вроде, в прошлом году уже красил. - Жена, наконец-то, проснулась.
- Я это помню... - Виктор нервно вздохнул. - Может, ей не понравилось, каким цветом покрашено?
- Да? - удивилась Надя. - Странно...
- Вот-вот... Как думаешь, мне её послушаться, или нет?
- Витя, решай сам, - нервно сказал жена. - И вообще!.. Зачем ты мне ночью глупые вопросы задаешь?
- Разве это вопросы глупые? Ты знаешь, что она мне ещё сказала? Она сказала, чтобы я покрасил ограду той самой чёрной краской, которую она два года назад для дачи купила. Ты что-нибудь знаешь про эту краску?
- В смысле?
- Ну, ты знаешь, покупала она для дачи чёрную краску? Или нет?
- Откуда я могу знать?
- Но ведь она всегда с тобой советовалась. Был у вас разговор, что нужно на даче что-то красить?
- Вроде, был.
- И чего? Она купила?
- Вроде, да.
- Да что ты опять – «вроде» да «вроде». Где эта краска сейчас?
- Откуда я знаю?
- Может в кладовке?
- Может и там. Ой, Витя, - озабоченно забормотала вдруг жена, - надо скорее мамину дачу продавать. Что мы всё тянем? Продадим, и у нас, наконец-то, появятся деньги, чтобы расплатиться за ипотеку.
- Надя, сейчас разговор идёт не о даче, и не о ипотеке, а о воле твоей покойной матери, - напомнил жене Виктор. - Воля ушедшей мамы, это же - святое. К тому же, ты знаешь, что она мне сказала в конце сна?
- Откуда я могу знать? Мама же тебе приснилась.
- Мне, Надя, даже говорить об этом страшно...
- Да ты что? - Жена скорее повернулась к мужу лицом. - И чего она тебе сказала?
- Сказала, если я не покрашу эту оградку, она меня через неделю к себе заберёт.
- Куда заберёт? – ахнула жена.
- Надя, ты чего, не понимаешь, куда она меня может забрать? На тот свет, куда же ещё.
- Да ты что... - Надя повернулась на спину, и, зачем-то, перекрестилась. – Господи! Это, чего это, она там? С ума, что ли, сошла? Она же вроде, всегда хорошо к тебе относилась.
- Ага, как же, хорошо... - Виктор тяжело простонал. - Эксплуатировала меня, как могла. И теперь вот, тоже продолжает эксплуатировать. Краска ей, понимаешь, не понравилась. Ладно, утром поеду красить. Хорошо, что завтра воскресенье. Только ты мне утром, пожалуйста, не забудь про этот разговор с ней напомнить. А то ещё забуду, и... - Он опять простонал.
- Разве такое можно забыть? - в страхе пробормотала жена.
Они замолчали, и стали в темноте думать - каждый о своём, при этом громко и тяжело вздыхая.
Утром, едва проснувшись, Виктор принялся рыскать по шкафам и кладовкам, в поисках тещиной краски. Но ему попадались только какие-то очень старые полупустые жестяные банки, оставшиеся после ремонта, который они делали сразу после того, как взяли в ипотеку эту старую трёхкомнатную квартиру, чтобы съехаться с престарелой тёщей.
- И почему мы это все не выбросили раньше? - удивлялась жена, глядя на все эти старые банки.
- Почему-почему... - ворчал Виктор. - Твоя мамочка не разрешала. Говорила, что она будет подкрашивать этими остатками чего-нибудь на её любимой даче. Ладно, когда будем готовить к продаже дачу, может, и правда, всё это пригодится, чтобы подновить какие-нибудь деревяшки. Я сейчас поеду на кладбище, а по пути заскочу в хозяйственный магазин, и куплю всё что нужно. Я думаю, тёща не обидится, если я покрашу её ограду новой чёрной краской.
Когда Виктор подъехал к кладбищу и вышел из машины, поднялся очень сильный ветер. Временами были такие мощные порывы ветра, что казалось, начинается настоящий ураган.
- Это чего за катаклизмы такие? - ворчал Виктор, подхода к месту, где покоилась тёща. - Это специально что ли кто-то делает, чтобы я не мог выполнить волю покойной.
От таких мыслей у него даже мурашки поползли по спине. Оказавшись на месте, он открыл тару с краской, взял из пакета кисть, и, под завывание ветра, принялся за дело.
Работа у него, пусть медленно, но спорилась. В какой-то момент ветер вдруг дунул с такой силой, что с соседней могилки в воздух поднялся старый траурный венок, и, пролетев метров пять, упал прямо на голову Виктора.
- Аааа, - завопил от неожиданности он, при этом обливая ботинок краской. - Чeрт пoбeри! Это что такое?!
Он отшвырнул от себя этот венок, почувствовав, как у него страшно колотится сердце. Первым его желанием было немедленно плюнуть на начатую работу, и скорее возвращаться к своей машине. Но вспомнив последние слова тёщи, которые она сказала ему во сне, Виктор собрал свою волю в кулак, и продолжил покраску.
Только через полчаса Виктор, наконец-то, сел в автомобиль, чувствуя, как его всё ещё потрясывает нервная дрожь.
А ещё через час, когда он вошёл в свою квартиру, он увидел сидящую на диване Надю, которая, замерев как статуя, держала в руках большую банку из-под краски. И лицо у жены, было, почему-то, как у гипсовой статуи - совершенно белое.
- Надя! - испуганно воскликнул он – Что-то случилось?!
- Витя, ты сейчас сойдёшь с ума... - пробормотала жена. - Я всё-таки нашла эту банку, которую мы искали с тобой всё утро. Она была спрятана на антресолях маминого шкафа.
- И что? - растерянно спросил муж. – Ты предлагаешь мне ехать обратно на кладбище, и перекрасить ограду теперь уже этой краской? Я не поеду, Надя! Я там такого натерпелся!
- Не надо никуда ехать, Витя, – медленно замотала головой супруга. - И дачу мы теперь с тобой не продадим. Никогда-никогда.
- Почему?
- Потому что это - мамина дача... Она её так любила…
- И что? А нам-то она зачем? Нам деньги нужны, Надя. Мы же с тобой договорились.
- Нам теперь деньги не нужны, Витя.... Потому что в придачу к этой даче мама нам оставила... – Надя вдруг сняла с банки, которую она всё ещё держала в руках, крышку, запустила туда руку, и вытащила оттуда на свет сразу несколько пачек пятитысячных купюр. – Эта не краска, Витя. Это - мамина копилка. И она… Сам посмотри… Она доверху забита деньгами.
Виктор медленно подошёл к жене, взял в руки тёщину "копилку", и уставился на неё.
- Твоя мама, что, перед смертью банк ограбила?
- Я не знаю, Витя… Но ясно только одно, мама тебе только для этого и приснилась. Понимаешь?
- Понимаю... - кивнул муж, и сел на диван рядом с женой. - Но я не понимаю, как она умудрилась, в тайне от нас, накопить столько денег? Фантастика какая-то...