«Как ты можешь такое говорить? Гулять не пойдешь, ты наказана!»
Мария Петровна проживала с детьми и внучкой в общем загородном доме. Сын и невестка были трудоголиками и дома находились достаточно редко. Светлана допоздна задерживалась на работе, отдавая все силы обязанностям руководителя, а Андрей работал дальнобойщиком и был в постоянных разъездах.
Так и вышло, что дочь их, Оля, была предоставлена сама себе, и родители не спешили ее воспитывать.
Доля эта выпала на совесть сердобольной Марии Петровны. Несмотря на возраст, женщиной она была довольно-таки активной и старалась преуспеть «и тут, и там». И огородом занималась, и дом в чистоте содержала, и пироги на всю семью пекла. Вот и за воспитание подрастающей внучки пенсионерка взялась с особым рвением. Только вот Оля бабушку совсем не слушала.
— И куда ты, скажи мне на милость, в таком виде собралась? — сокрушалась пенсионерка, тыча пальцем в девочку. — Это еще что за внешний вид? Разве так можно в школу ходить?
Оля, которая в это время красилась перед зеркалом, лишь закатила глаза.
— Ба, опять ты начинаешь! Что плохого в красной помаде?
— Ничего плохого в ней нет, но не в стенах же учебного заведения! Ты учишься в приличной гимназии, в конце концов! Неужели директриса тебя до сих пор к раковине не отводила? — удивлялась Мария Петровна.
— В наше время, если, не дай Бог, приходила такая накрашенная девица, ее сразу же за шкирку брали и в туалет вели, чтобы смывала весь этот кошмар!
— Да почему сразу кошмар?! — воскликнула школьница, глядя на бабушку в зеркале. — Я, между прочим, красивой быть хочу! А то, что в ваше время все девчонки были вынуждены как серые мыши ходить, меня не волнует! Сейчас время другое!
— Серые мыши?! — возмутилась пенсионерка. — Да девочки раньше скромными были, целомудренными, с духовными ценностями! Одевались сдержанно, в юбочки, как женщины, в конце концов! А не как сейчас молодежь ходит! Мешки на себя напялили и пошли: думают, что красиво!
Мария Петровна демонстративно потянула внучку за края толстовки, чтобы привлечь ее внимание. Оля же шикнула в ответ и отскочила, как ошпаренная.
— А волосы? Ни одной девчонки с распущенными лохмами не было! А все потому, что девочки раньше опрятными были, косы заплетали, бантики носили. Это теперь как ведьмы поголовно ходят, гривами трясут!
— Вот именно, что гривами! Если волосы длинные, красивые, чего бы их не показать? — высказывала недовольство девочка. — Нет, надо обязательно заплести глупую косу, чтобы быть похожей на Марью-Искусницу!
— Ба, ну что ты начинаешь? Это-то тут при чем? Нормальную я музыку слушаю! Но раз уж ты сама начала, то я скажу. Не за что мне уважать стариков. Если только за то, что вы родились на 70 лет раньше меня. И не приставай ко мне больше, — отмахнулась школьница и, схватив с полки косметичку, вышла из ванной. — Не видишь, я гулять собираюсь?
— Как ты смеешь так со мной разговаривать! Гулять ты не пойдешь, нахалка!
Мария Петровна преградила путь внучке, подняв на нее взгляд, и требовательно ухватилась за ее плечо.
— Хватит, я уже не маленькая! Отпусти, сказала! — Оля силой вырвалась из рук бабушки и закричала. — Не лезь в мою жизнь со своими непрошеными советами! Ты мне не родитель, чтобы что-то указывать, ясно?! И вообще, я больше не хочу с тобой разговаривать! Ты бестолковая и ничего в современности не понимаешь!
Девочка раздосадовано прорычала эти слова и, сдунув упавшую на лоб прядь волос, убежала к себе в комнату и заперлась. Пенсионерка лишь покачала головой и тяжело вздохнула, не зная, как еще повлиять на поведение бунтующего подростка.
А вскоре Мария Петровна стала свидетельницей вопиющей картины
Она возвращалась из магазина с тяжеленными пакетами, когда краем глаза зацепилась за распахнутое окно в комнате внучки. Пенсионерка с ужасом заприметила высунувшуюся из него школьницу, вальяжно раскуривающую сигарету.
Завидев вдалеке разгневанную бабушку, Оля впопыхах потушила сигарету и скрылась, а Мария Петровна бросилась в сторону дома.
Сбросив на пороге баулы, пенсионерка поспешила на второй этаж. Пыхтя, она залетела в комнату внучки, застав ее возле подоконника. Оля ошарашено обернулась к бабушке. Из -за занавесок выглядывала пепельница, куда в спешке были сброшены невыброшенные окурки. Мария Петровна поразилась их количеству.
— Так вот чем ты тут втихаря занимаешься! Куришь, нахалка, да бычки складируешь! Какой позор, Оля! По-твоему, это красиво, когда девочка курит?!
— Красиво! — заявила Оля назло бабушке. — Все взрослые курят! Это, между прочим, круто!
— Вот, значит, как? — деловито хмыкнула пенсионерка. — Ну, погоди, всё твоему батьке расскажу! Посмотрим, какая ты у нас взрослая! Раз такая умная, значит, ответишь за свои поступки!
Кряхтя, пенсионерка склонилась над ковром собирать осыпавшиеся бычки, в то время как девочка, бубня себе что-то под нос, выбежала из дома.
Вернулась Оля поздно вечером, когда вся семья собралась за ужином. Больше всего девочка боялась, что бабушка расскажет о находке отцу, поэтому и сбежала из дома в надежде, что к ее возвращению мужчина немного остынет. Однако каково же было удивление Оли, когда отец невозмутимо позвал ее к столу и поинтересовался у нее, как обстоят дела с уроками. Мария Петровна же украдкой поглядывала на внучку.
Ужин прошел спокойно. Оля успела расслабиться, решив, что выходка неведомым чудом сошла ей с рук. Она уже собиралась выйти из-за стола, как неожиданно ее остановил жест бабушки.
Та к всеобщему удивлению выудила ту злополучную пепельницу, битком набитую окурками, и протянула ее сыну.
— Погляди, Андрей, чем твоя дочь втайне от вас занимается! Это я в ее комнате сегодня нашла, когда эту нахалку с поличным застукала!
***
Светлана ахнула, выпучив глаза, а вот Андрей перевел суровый взгляд на притихшую дочь.
— Твоё? — все, что спросил он, нахмурив густые брови.
Оля неуверенно кивнула и понурила голову.
— Значит, так, никаких гулянок в ближайшие две недели, — холодно произнес мужчина. — С этого дня ты под домашним арестом, нет, даже на месяц!
— Ну, папа!
— Два месяца! — рявкнул Андрей.
Оля обиженно подняла глаза на бабушку. Мария Петровна, стоя за спиной сына, ничего не сказала. Только молча кивнула внучке, мол, то-то же, сама виновата. Тогда девочка всхлипнула, резко выскочила из-за стола и убежала к себе в комнату.
Эмоции внутри нее бурлили вулканом, и Оля решила отомстить.
На следующий же день, когда супруги ушли на работу, Мария Петровна с удивлением обнаружила свои вещи изрезанными в клочья. На любимом платье и блузке пенсионерки не осталось живого места. Нетрудно было догадаться, кто это устроил. Мария Петровна недобро посмотрела в коридор, тут же заметив, как любопытная девичья головка скрылась в одной из комнат.
На том пакости не закончились. Оля заперлась в своей комнате и не выходила до самого вечера, боясь столкнуться с разгневанной бабушкой. Лишь ближе к ужину девочка улучила удобный момент, чтобы прокрасться в комнату пенсионерки. Мария Петровна тогда была с головой погружена в любимый сериал, стоя у плиты на кухне, и не услышала, как мимо пронеслись спешные девичьи шаги.
Оказавшись в комнате бабушки, Оля осторожно прикрыла за собой дверь и выудила из-под футболки банку варенья, которую преднамеренно выкрала из холодильника этим утром. Без зазрения совести она измазала простыни вязким клубничным желе, пока не опустошила банку до краев.
Очередную выходку внучки Мария Петровна обнаружила, когда забежала к себе, чтобы взять забытый телефон. К тому времени комната уже насквозь пропахла ароматным вареньем. Но приятный запах пенсионерку не радовал. Простыни ее были смяты и повалены на пол, а постельное белье вдоль и поперек измазано липким джемом.
— Ах ты, бессовестная! Оно же теперь не отмоется! — в ярости закричала женщина.
Она тут же бросилась на второй этаж и заколотила по двери в комнату внучки.
— Оля, открой немедленно! Ты что опять учудила?! — допытывалась пенсионерка, стуча кулаками. — Это еще что за бойкот, скажи мне на милость?! Это так ты благодаришь свою бабушку?!
— Ишь, какая злопамятная! Да мы же с родителями для твоего блага стараемся, уму-разуму хотим научить! А ты только и можешь, что нос воротить, упрямица! Вот и сиди, думай над своим поведением! Авось, мозги на место в кои-то веки встанут!
Мария Петровна раздосадовано вздохнула и отмахнулась. Покачав головой, она поплелась в сторону кухни, ворча себе под нос о потерянности нынешнего поколения.
Утром следующего дня Оля вышла к завтраку как ни в чем не бывало. Родители уже разъехались, и дома оставалась лишь Мария Петровна. Каково же было удивление пенсионерки, когда внучка неожиданно подошла к ней, чтобы извиниться.
— Ба, прости ты меня! Зря я так с твоими вещами обошлась! Не нужно было тебе за «донос» мстить... — пролепетала Оля, надув губки бантиком и чавкая жвачкой. — Права ты была! Поделом мне ваше с родителями наказание! Заслужила!
Неожиданно школьница сгребла охнувшую бабушку в объятия, заискивающе добавив:
— Вину я свою осознала, честное слово! Больше курить не буду, обещаю! Надеюсь, мы больше не в обиде друг на друга? — «невинно» хихикнула Оля, незаметно прилепив жвачку в волосы бабушки.
Мария Петровна отнеслась к переменам в настроении внучки настороженно. Она приняла напускные извинения Оли, но еще долго, вплоть до самого вечера, прокручивала ее слова в голове.
Зная вздорный характер девочки, пенсионерка не могла до конца поверить в ее искренность и решила, что таким образом Оля всего лишь подмазывалась к ней ради собственной выгоды. Однако все оказалось не так просто.
Перед сном Мария Петровна взялась за расческу и с ужасом обнаружила на своей голове жевательную резинку. Та намертво прилипла к волосам, отчего женщине пришлось потрудиться, чтобы отодрать ее. Но старания ее не увенчались успехом, и пенсионерке пришлось взяться за ножницы и распрощаться с весьма внушительной прядью.
Этот инцидент стал последней каплей в чаше терпения Марии Петровны. С громкими криками и ругательствами она весь вечер носилась по дому и собирала вещи.
Проклинала внучку, на чем свет стоит, и причитала, что та без нее совсем пропадет.
— Ну, ничего, Олечка! Вот поживешь одна, и поглядим, как запоешь! — нарочито громко возмущалась пенсионерка, уже стоя в прихожей и натягивая обувь. — Родители твои работают, им не до хозяйства! Так что будешь ты теперь сама и готовить, и стирать, и убираться, раз такая взрослая!
К словам бабушки Оля отнеслась скептично, а к ее уходу — с большой радостью. Ей казалось, что теперь никто не будет доставать ее придирками и наставлениями, а с домашним хозяйством она и сама совладает.
Вот только слова Марии Петровны обернулись правдой, и выдержки самонадеянной девочки хватило от силы на неделю.
Оля приходила со школы уставшая и готовила обед, после чего садилась за уроки, а вечером получала от матери за то, что не успела толком прибраться. То было своего рода негласным сговором со свекровью, которым Светлана собиралась проучить взбалмошную дочурку.
Разумеется, так привычная жизнь Оли закончилась. Она с головой погрузилась в бытовую рутину. Особенно Олю пугала мысль о том, что скажет отец, когда вернется из длительного рейса. Продлит ли он домашний арест?
Андрей не знал про отъезд матери, и даже Светлана не рискнула рассказать мужу о случившемся, понадеявшись, что вскоре все наладится.
Наконец, не выдержав, Оля поехала на дачу, куда временно перебралась обиженная бабушка. Мария Петровна встретила пристыженную внучку с откровенным недовольством, но и не спешила захлопывать перед нею дверь. Теперь пенсионерка думает, просить ли нахальную внучку. Комментарии могут быть закрыты из-за ботов, обсудить любой рассказ можно здесь