Через день Виталий принес Елене справку о том, что она проходила лечение в больнице с такого-то числа по такое-то. Справка была настоящая, с печатью и подписью врача, Елена отнесла ее заведующей библиотекой, и та обещала обратиться в районный отдел культуры с просьбой изменить запись в трудовой книжке, вернее, аннулировать запись об увольнении по статье.
- Правда, Елена Юрьевна, по справке ничего не выплатят, не положено по справке.
- Что вы, Анна Владимировна, это уже неважно.
Елена старалась работать хорошо, не опаздывать на работу, помогала обслуживать клиентов. Когда слышала мужские голоса, выходила посмотреть, не пришел ли Багиров. Она не знала, зачем он ей, а главное – понимала, что она ему не нужна, но здесь, в этом городе, он оказался вроде как родным, почти родственником. Но Багиров не заходил.
Осень в Ленинграде вступала в свои права быстро и уверенно. Небо, казалось, опускалось совсем низко над Невой, над мостами, куполами соборов. Иногда шпиль Адмиралтейства совсем исчезал в густом тумане, вода в реках и каналах становилась темной и порой отливала темным серебром или ртутью. Листва опала совсем и давно уже лежала кучками на газонах, в скверах. Тротуары были чистыми, словно их специально вымыли, ни один листок не нарушал единого цвета – разных оттенков серого. Лишь темнели густой зеленью елки, сосны, а в парках не сдавались дубы – их темно-ржавые кроны не сдавались ни дождям, ни туманам...
Прохожие торопились по своим делам, глядя под ноги, укрывшись зонтами, уткнувшись в воротники, шарфы...
Яркими были только огромные плакаты с изображением Горбачева и его словами о перестройке, о борьбе с пьянством. В вино-водочных магазинах появились огромные очереди, в которых возникали перепалки, ссоры, а то и драки. Над городом нависло тревожное ожидание: что же будет дальше? Наиболее предприимчивые уже делали свои первые капиталы. Появлялись первые видеосалоны, пока еще в большинстве своем нелегальные. На рынках появлялись модные одежды из заграницы, хотя среди покупателей ходило определение для всех брендов: «Весь импорт делается в Одессе на Дерибасовской, это ещё Остап Бендер отметил».
...А на севере уже опять была зима. После Покрова снег лег совершенно и надолго, до весны, то есть до июня.
Сыновьям Надежды и Александра шел пятый месяц, они уже показывали характер, и особенно радовались, когда к ним подходили Юля и Женя. Зато отца почти всегда встречали настороженно, Миша даже сдвигал бровки и сурово смотрел на него, когда отец поднимал его высоко над своей головой. Алеша же через несколько минут уже улыбался и радостно протягивал к нему ручонки. Юля и Женя очень полюбили братишек, старшая даже научилась одевать их.
Совсем недавно они все стали Антоновыми. Юля, конечно, сначала немного комплексовала, особенно в школе. Но Надежда постаралась успокоить ее, тем более что девочка была не против смены фамилии. Своим родителям Надежда пока не сообщила о том, что Антонов удочерил ее детей.
Андрей Щуров перевелся на Балтику, даже с некоторым повышением. Продолжать жить в этом городе и служить под командованием Антонова, конечно, ему было, мягко говоря, не очень удобно. Некоторые прямо спрашивали его: неужели он действительно разрешил детям сменить фамилию? Он старался не отвечать на эти вопросы, часто просто уходил, от тех, кто, пожимая плечами, брезгливо усмехались. Никто ведь не вникал в суть того, что произошло, не мог понять его, Андрея, никто не знал, чего это ему стоило. Когда он услышал, что на Балтийском флоте есть место, на которое он мог бы претендовать, он сразу обратился к своем у командира с просьбой посодействовать его переводу туда. Тот, войдя в его положение, скоро сообщил, что Щуров может готовить документы для перевода.
Наташа была не очень рада переводу, но судьба офицерской жены предполагает такие изменения, и она не противилась. Она родила мальчика, его назвали Ильей. На семейном совете решили, что пока она останется с родителями, а к весне, когда Андрей получит квартиру, обустроит ее, она с сыном переедет к нему. Уезжал Андрей с нелегким сердцем: он привык к городу, здесь была неплохая зарплата. Однако его утешало то, что там климат лучше, да и море не такое холодное, летом в нем купаются с удовольствием.
... Багиров собирался на Новый год съездить к родителям, в это время предполагался отпуск. Он давно не виделся с Еленой, он запрещал себе думать о ней, и постепенно она ушла из его мыслей. Но от женщин он, конечно, не бегал: он устроился на работу в ночной клуб, хотя, конечно, переживал по этому поводу. Но Сергей разузнал, что лучше всего работать не в центре города, а ближе к окраине, там меньше шансов быть замеченным, и Николай стал работать почти каждую ночь. На видного охранника всегда обращали внимание женщины, приходившие в этот клуб, но материальное состояние его не могло удовлетворить их.
Он обратил внимание на лаборантку в академии, она заполняла большую книгу, похожую на альбом, записывая их зачеты, экзамены. Она сообщала им, какой зачет следующий, где взять материал для подготовки. Багиров заметил, что она неравнодушна к нему, к тому же Сергей как-то сказал:
- Смотри, а наша Людочка к тебе неровно дышит! Не теряйся, Багиров!
Он однажды пригласил ее в ресторан, потом проводил домой, но «на чай» не зашел, хотя она приглашала.
И вдруг совершенно неожиданно он снова встретился с Еленой. Он увидел ее в магазине, она выбирала колбасу, в сумке лежал батон, бутылка молока. Что-то изменилось в ней, он сразу не мог даже понять: вроде бы Елена, но совсем другая. Пальто с песцовым воротником, которое он знал еще по северу, мохеровая шапочка были знакомы ему, но выражение лица Елены было для него новым. Он не сразу подошел к ней, окликнул. Она, увидев его, обрадовалась, Багиров отметил, что радость была действительно искренней, настоящей.
- Здравствуй, Лена. Давно мы не виделись! – произнес он.
Она сразу не ответила, было видно, что она не ожидала это встречи.
- Коля! Здравствуй! Да, давно! Я думала, что ты уехал из Ленинграда – ты пропал так неожиданно...
- Были проблемы некоторые...
Им было трудно говорить ни о чем, а о чем-то серьезном не начинал никто из них. Елена направилась к двери, Багиров пошел за ней.
- Я не мог уехать, ведь учеба моя на два года.
Елена грустно улыбнулась: значит, он просто не хотел ее видеть.
- А как твои дела? Ты работаешь там же?
- Да, только живу в другом месте.
- Ты ушла от Виталия?
- Да, уже месяц я живу в другом месте. Я снимаю комнату у одной женщины. Она очень пожилая, у нее нет никого, поэтому я помогаю ей.
Она помолчала, потом, остановившись, сказала:
- А еще у меня есть девочка...
Багиров удивленно посмотрел на Елену:
- Девочка? В каком смысле?
- Маленькая девочка, с синими глазками, светленькими волосами.
Багиров всмотрелся в лицо Елены. При словах о девочке, ее глаза засветились каким-то светом, которого он никогда не видел у нее. Она была совсем другая. Это сбивало его с толку.
- Лена, я не понимаю – какая девочка, откуда? Кто она тебе?
В его голове мелькнула мысль, что перемены в Елене связаны как-то с этой девочкой. Он, конечно, понимал, что родить она не могла – времени прошло совсем немного для этого. Тогда откуда она? Не плод ли ее фантазии?
- Ее зовут Вика. Если хочешь, я как-нибудь познакомлю вас.
Багиров не знал, что и думать. Конечно, тот случай, мог оставить последствия в психике Елены, ее сильно били по голове, но вроде бы все было в норме...