Для Никки, которая появилась на моем пороге только вечером, было неожиданностью застать на диване давнюю подругу. Мисс Квин стряхнула с накидки снег и, быстро скинув ботиночки, бросилась к девушке. Я прикрыл за ней дверь – с улицы проникал ужасный холод.
Рита продолжала лежать без сознания, сгорая, как свеча, от высокой температуры.
- Где вы ее нашли? Что с ней было? Она рассказала? – девушка коснулась горячего лба подруги и взглянула на меня. – Лоб словно кипяток.
Я передал все, что знал, но этого было мало.
- Эрику не подпускать к ней. Болезнь может быть заразна. Я за Славой и с таблетками обратно, – Никки вскочила, как-то с трудом наклонившись, она долго прокопалась, завязывая шнурки. Выпрямилась, накинула на голову капюшон, прикрывая раскрасневшееся лицо, и выбежала в ледяную темноту улицы.
- Это была Никки? – из комнаты выглянула Эрика, прижимая к груди ребенка.
- Сказала, чтобы вы с Оливией к Рите не подходили, – доложил я и продолжил готовить ужин – пара клубней вареной картошки и жареная колбаса по вкусу напоминающая больше бумагу. Денег на более съедобные продукты не хватало.
А ведь теперь и Рита останется в моей лачуге. Делить зарплату одного человека на троих еще сложнее, чем на двоих.
Примерно через час вернулась Никки вместе с Брониславом. Мистер Гарсиа осмотрел девочку.
- Пока все признаки указывают на пневмонию, – он убрал стетоскоп в сумку. – Жар, лихорадка, учащенное дыхание и сердцебиение. Цианотичность губ, – он аккуратно приподнял Ритину руку, затем добавил. – И ногтей. Вот пара лекарств, которые можно достать в обычных аптеках. Но они слабые, не факт, что помогут.
Порывшись в сумке, Бронислав вытащил из нее несколько пузырьков и поставил на стол.
- Ее надо обследовать в больнице.
- Ей нельзя в больницу, – замотала головой Никки. – Тут же найдут. Когда я приходила к тебе, видела, что у охранника прямо на стене висит ее портрет.
- Тогда, – он развел руками. – Кроме этих препаратов я ничего больше предложить не могу. Очень маленький шанс, что они помогут. Также не могу быть точно уверен, что лечу ее от пневмонии, а не от чего-то худшего. И тебе, Никки, больше нельзя здесь появляться.
Он опустил глаза на ее живот. Мисс Квин заслонила его руками.
- Я сам буду приходить с деньгами и лекарствами. До свидания, – оставив рецепт, Бронислав увел под руку невесту из дома.
***
Рита пришла в себя где-то после полуночи. Попросила воды. Поднявшись с жесткого матраса, который теперь служил мне кроватью, я плеснул ей из графина и подал стакан.
Девочка проглотила положенные таблетки, зашлась кашлем и легла обратно, кутаясь в одеяло. Ее знобило. О чем говорить с Ритой в час ночи я не знал. Да и она не расспрашивала. Глаза прикрыла и кашляла время от времени.
Из-за ее страшного кашля я все никак не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок. Голова казалась тяжелой – это из-за недосыпа, ведь в последнее время мне мало приходилось спать из-за криков Оливии по ночам и страха, что ее услышат.
Поднялся, чтобы подкинуть еще дров в печь.
- Почему вы не спите? – донесся слабый голос с дивана. В темноте на меня смотрело два больших глаза, в которых отражались отблески огня.
- Не могу уснуть, – пожал я плечами, но она этого все равно не увидела. – А ты?
- Тоже, – призналась девочка. Я подошел ближе, подал ей градусник – нужно было узнать, помогли таблетки хоть немного или нет.
Я зажег лампадку и пододвинул стул к дивану.
- Как себя чувствуешь?
- Сносно, – ответила она коротко. – Спасибо вам.
Я улыбнулся. Девочка, казалось, просто разучилась доверять, поэтому была так холодна со мной все это время.
- Не хочешь поговорить? Сон все равно не идет, – предложил я ей.
Рита пожала плечами. Она выглядела заметно лучше, нежели днем.
- Расскажешь мне свою историю? Я так много слышал отрывков. Про андроидов за Стеной, что убивают детей. Но всего так и не знаю, – Рита молча смотрела на меня, что-то обдумывая. Поднялся, чтобы заполнить тишину шумом воды – чашка чая сейчас могла пригодиться и мне, и ей.
- С чего начать? – девушка приподнялась и села, подложив подушку под спину. В ее больших изумрудных глазах, которые из-за исхудавшего лица казались еще больше, сверкал лихорадочный блеск.
Я подал ей кружку горячего чая и сам опустился на табурет.
- С самого начала, – и она начала. Начала с возраста пяти лет. Те события произошли слишком давно, чтобы Рита могла их хорошо помнить, но какие-то отрывки про платье, мисс Олин и удивление от поездки на автобусе девушка вспомнила.
Вам я описал их более подробно, что-то добавляя от себя, что-то рассказывая так, как я это видел.
Девушка прерывалась на хриплый кашель, но вновь продолжала рассказ. Она уже давно так много не говорила, так что слова давались с трудом. Я попросил ее закончить. Мы могли поговорить и позже.
Температура спала до тридцати семи и пяти – жар немного отступил, позволяя Рите отдохнуть.
Она выпила еще таблеток и решила вздремнуть.
Утром мне пришлось отправиться на работу и оставить Риту одну.
- Не подходи к ней, – наказал я Эрике, и та кивнула, но я был уверен, что все равно не послушала. Слишком уж они бывают легкомысленными эти девушки.
Я не успел дойти до детского дома, как мне преградила путь старуха. Она явно была из бедняков. В такие рваные тряпки одевались только они. Но я был уверен, что всех бродяг перебили несколько дней назад.
- Девчонка была права! Нелюди они! Нелюди за Стеной! Своими глазами видела! Металл у них под кожей! – старуха, ухватила меня за руку. Ее седые сальные волосы сосульками свесились на лицо, мокрые губы брызгали слюной. – Бежать надо отсюда! Бежать.
Она отпустила меня и, голося, устремилась к какой-то молодой паре.
- Монстры за Стеной! – ее голос долго звучал у меня в голове. Рита в своем рассказе только дошла до идеальных родителей, так что я еще не знал ничего подробно.
Постучал по калитке. Мэлкольм долго возился в своей смотровой будке, видно, снова уснул, но все же вышел, хоть и в ботинках с развязанными шнурками. Калитка скрипнула, но старик перегородил мне дорогу.
- Видал, что творится? – он ткнул пальцем в сторону сумасшедшей старухи. Та по-прежнему голосила о механических чудовищах и призывала бежать прочь из города.
- Видал, – откликнулся я, заходя на территорию приюта и оттесняя сторожа в сторону.
- Сначала девчонка, теперь старуха. Отчего женщины такие странные? Она на нищенку похожа. Видать, пересеклась с той девчонкой, – стал рассуждать Мэлкольм, и мне пришлось выслушивать его бредовые идеи. Не любил я этого старика. Жулье и подхалим. А мадам Соул ему еще и премию выписала за заслуги перед приютом. Только велики ж заслуги – девочке не дал с территории детского дома уйти. – Как считаешь, сумасшествие передается?
Я лишь пожал плечами, попрощался и пошел к сараю за скарбом – снега за ночь опять намело. Гадкий Мэлькольм. И противный такой.
Вечером я вернулся домой. Рита встретила меня радостной улыбкой и показала градусник. Тридцать семь и три. Похоже, лекарства помогали.
И хоть девочка собиралась встать с дивана и уступить его мне, я категорически запретил ей это делать. Пусть лечится и спит на нем. А то продует еще на холодном-то полу.
Рассказал ей о старухе, пока стряпал ужин. Девочка не знала, кто может быть той старухой и предположила, что ей удалось спастись от Близнецов.
- Близнецы? – удивился я, а потом припомнил двух мужчин, что летом забрали девочку с собой. – В костюмах таких одинаковых? В очках?
Рита кивнула.
- Ты думаешь, это они всех убили?
- Я не думаю, я знаю. Слышала их голоса у склада.
Я отнес тарелку с гречневой кашей Эрике и вернулся.
