Связи и деньги играли огромную роль при получении направления на судно. Были свои и все остальные. Одни шли на Север, другие на Юг. И это было и есть. И скорее всего, неискоренимо. А уже в нынешнее, совсем недавнее время мне инспекторша Катя объяснила открытым текстом. Мол, вас двое на место боцмана на контейнеровоз. И кто из вас пойдет, решать вам. И при этом хитро улыбнулась, сверкнув очками. Чтобы попасть на это судно, надо было отдать ей один свой оклад. Правда, голый. Без выходных и сверхурочных. И это выходило восемьсот долларов. У меня таких денег не было. Пришлось сидеть на берегу в ожидании судна еще четыре месяца. Да и не стал бы я платить деньги за свой горб этой улыбчивой сучке, глаза которой скрывали матовые очки. Обидно, когда тебе вроде как положено. И это положенное пролетает мимо тебя. Так что к инспекторам отдела кадров ДВМП лично я относился, мягко говоря, не очень. Хотя были среди них хорошие люди. И один из таких Геннадий Иванович Ковалев, который для плавсостава был ЧЕЛОВЕКОМ. И лично меня он выручил конкретно. Ресторан «Волна» на морском вокзале всегда был вотчиной моряков торгового флота.
Как-то так получалось, что и у рыбаков было свое коронное место, как ресторан «Кавказ» на Чуркине и «Зодчий» в Центре, в полутемном баре которого они подкуривали «дурь». Морские офицеры предпочитали «Зеркальный» на площади Луговой. Студенты и курсанты кафе «Аэлита». Если ты постоянный клиент одного ресторана, это для тебя довольно выгодно. Когда в ресторане вроде бы как нет мест, знакомая официантка всегда тебя посадит за просто так, а не за бутылку шампанского. И когда окажешься на «мели», то та же официантка на десятку принесет бутылку водки и салатик закусить. И не будет тебя дергать за фактически нищенский заказ. А примелькавшись в своем ресторане, то и на гоп – стоп не заведет тебя девочка – наводчица. И вот в очередной раз мы компанией из трех человек «зависли» в «Волне». Зашли на час, а просидели почти до конца. Ресторан на третьем этаже, а на первом, сразу на выходе дежурная комната милиции от «Водного отдела». И после одиннадцати вечера возле этой самой дежурки всегда трется пара милицейских сержантов. Они делают план. Вернее бизнес.
И в этот раз попал им на глаза я и мой кореш. А как не попасться то, если мы под хмельком. А расстегнутые «аляски» отсвечивает своим ярко – оранжевым нутром. Показывая всем, что мы имеем дело к загранице. Ну как тут не развести крутых мореманов. И вот мы стоим перед дежурным лейтенантом, который составляет протокол. Оказывается, мы находились в общественном месте в нетрезвом виде. Все дубово, нагло и без вариантов. Лейтенант успокаивает, что ничего страшного. Завтра, когда откроется сбербанк, заплатите по десять рублей штрафа и свободны. С утра зайдете в «Водный отдел» милиции на улице «25 октября». Там вам объяснят куда и как платить. Причина задержания понятна. А в строчке, где объяснительная задержанного, пишу в наглую. Мол, выпил сто грамм коньяка в ресторане «Волна» и на выходе был задержан. Летеха моему объяснению только усмехнулся. Мол, пойдет. Все, свободны. Мы не догадывались, что не все так просто. И не отделаемся от родной милиции без финансовых потерь. Что и подтвердилось утром следующего дня.
Толстый подполковник в очках, заместитель начальника этого отделения нам пояснил. С моряков торгового флота штрафы не берут. Бумагу направляют по месту работы. С пьяницами пусть ваши разбираются. Короче, вымогательство чистой воды. Кореш заплатил и остался чист перед родным пароходством. А я «забыковал». Не то чтобы денег был жалко, «убила» меня наглость этого беспардонного вымогательства. Изредка во мне просыпался бунтарь и я пер напролом. Наверное, не от большого ума. Ведь железобетонную систему лбом не пробить. И я отказался платить напрочь. Пришел в кадры и все рассказал инспектору Геннадию Ивановичу Ковалеву. Он думал ровно минуту. И спросил, соответствуют ли мои слова написанному в милицейском протоколе. Я поклялся, что все обстоит именно так. Пока, мол, гуляй. Подождем бумагу из милиции. И на ее основании все решим. Так как я отработал на лесовозе «Электросталь» уже три года, туда и планировал вернуться. Тем более и заявка от капитана была на меня. Судно работало на японской линии, и мне ох как не хотелось на год оказаться в глухом каботаже. Такое наказание соответствовало моему посещению милиции. Закрытие визы, было самым суровым наказанием для плавсостава. И лишением доступа к загранзаплыву кто только не пугал. Даже чумазый и вечно пьяный колхозник в должности бригадира из подшефного колхоза «Моряк» грозился закрыть визу. В этот колхоз, называемый народом «Имени сорока лет без урожая», по осени направлялся плавсостав на помощь труженикам села.
Продолжением следует----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук