Точнее – на все времена. Даже такие, как наши. Почему даже? Во-первых, потому, что наше время потребовало закрепить в главном законе страны само понятие «брак» – как союз мужчины и женщины. Почти два века назад такая поправка в православной России была просто не нужна. А вот ситуация, когда к одной невесте сватаются сразу четыре(!) жениха, была нередкой.
Автор считает нужным уточнить: «Женитьба» (12+) – «совершенно невероятное событие в 2-х действиях». Что ж в ней невероятного? Может быть, то, что невеста одна, а женихов сразу четверо? Или то, что женитьба так и не состоялась, хотя все предпосылки к ней были?
Гадать можно и дальше. Тем более сам автор пьесы так и не женился и не стал отцом семейства. В сценическом действии символическая фигура автора появляется в самый критический для «главного жениха» Подколесина момент. И – помогает герою избежать свадьбы.
Когда в первые минуты действия Подколесин (актер Андрей Блажилин) с любимого дивана забирается на шкаф, то зритель теряется в догадках, зачем он это делает. И почему объясняется и с собственным слугой (Денис Чистяков), и с другом Кочкаревым (Никита Московой-Руссо) из нелепого положения: лежа на животе на шкафу? И как он неловко держится там, и как неуклюже со шкафа слезает, и то, какое заметное облегчение испытывает он, спустившись на привычный диван, убеждают зрителя: Подколесин очень боится высоты. И как же зрителю придется удивиться тому, с какой уверенностью прыгает Подколесин на окно и как бесстрашно держится на раме, когда оно поднимается и опускается попеременно. И высота, и шаткость опоры не смущают «главного жениха». На окне по воздуху кататься ему, может, и страшно. Но жениться все-таки страшнее. Он доходит до отчаяния и сбегает буквально из-под венца. Гоголь мастерски показывает парализующую силу страха внутренних перемен для своего героя. Он готов из окна сигануть в ночь, только чтобы не жениться. Об этом же – и первые слова Подколесина о женитьбе: «Вот как начнешь эдак один на досуге подумывать, так видишь, что наконец точно НУЖНО жениться. Что, в самом деле? Живешь, живешь, да такая наконец скверность становится…»
Зритель узнает, что предстоящую женитьбу этот герой воспринимает как тяжкий долг, обременительную, но непременную обязанность. И сваха уже три месяца с этим к нему ходит, и друг пристал и взял на себя обязательство его женить. И дело вроде бы налаживается. И совсем уже вроде как устраивается. И скачет уже по сцене в радостном предвкушении запланированного счастья герой. И произносит знаменитый монолог о важности и нужности женитьбы как свои, а не подсказанные другом мысли и убеждения. А в итоге не получается у него жениться. К кардинальным изменениям себя и своего привычного образа жизни Подколесин не готов. Оттого и бежит. От самого себя убегает, не зная или забыв, что от себя-то как раз не убежать.
Купеческую дочь, невесту Подколесина Агафью Тихоновну (актриса Мария Конониренко) в финальной сцене очень жалко. Оставшись без жениха, в которого, как сама верит, успела влюбиться, она теряет себя, застывает без движения и словно бы угасает…
Характеры и обстоятельства, связанные со сватовством и возможностью жениться, воссозданы в спектакле как совершенно злободневные. Вот один из женихов, экзекутор Яичница (актер Юрий Мотков) берется рассмотреть богатое приданое невесты, исследует каменный дом и другое движимое и недвижимое имущество. Потому как приданое – вещь для него самая что ни на есть весомая. В прямом и переносном смысле. У отставного пехотного офицера Анучкина (Валерий Рыжков) – свои критерии идеальной невесты, и главный из них – говорит ли избранница по-французски. Для моряка Жевакина (Сергей Невидин) все в невесте прелесть, все мило. Но это не спасает его от очередного поражения в попытке устроить семейную жизнь. Агафья Тихоновна стала семнадцатой (!) неудачей моряка. А он все продолжает винить в этом других и обстоятельства. Хотя вопрос «Или во мне какой-либо существенный есть изъян, что ли?» уже зародился в его голове.
Алексей Дмитриевич (Никита Левин), из купцов, хоть и не входит в число официальных женихов, но уж с таким шиком является в дом к невесте, что и пересказать нельзя – надо это увидеть. Богатство и шик – тоже не пустой звук для невест.
Уже после Гоголя Иван Гончаров создаст своего Обломова. А Александр Островский – Бальзаминова. Антон Чехов – «Душечку» и «Свадьбу»… Но все их герои вырастут из гоголевского «совершенно невероятного события в 2-х действиях». Идти и смотреть его – самое время.
Людмила Трухина
Фото Сергея Газетова предоставил Рязанский театр драмы
Друзья! Уважаемые читатели "Рязанских ведомостей"!
Мы каждый день рассказываем о событиях, которые происходят в регионе, пишем о людях, которые меняют область к лучшему)
Присоединяйтесь к нашему каналу. Читайте материалы, пишите в комментариях отклики или ставьте лайки! Ваши поддержка и интерес очень важны!
Другие материалы автора:
