Несколько дней пролетели по единому сценарию: подъём, завтрак, строевая подготовка, обед, строевая подготовка плюс тренировка принятия присяги, ужин, и так называемое «личное время». Особенно занимательным и утомительным, до кровавых соплей, было именно личное время, переходящее в «отбой» и «сон». Дедовщина в учебной воинской части цвела махровым цветом. Уже на третий день, замазанный мукой синяк, под глазом, Игорь пытался объяснить прапорщику, как случайное происшествие, – «наткнулся на автомат бегущего вниз по лестнице солдата, во время учебной тревоги, - и для убедительности добавил, – товарищ прапорщик, ну помните же, была тревога? Он внизу, я чуть выше… вот в суматохе и налетел глазом на ствол… И не говорите! Просто повезло! Кто там был внизу? Да откуда я знаю, все же одинаковые…» Время, отмеченное в распорядке дня как «сон», несло только желаемое представление отцов-командиров о реальном времяпрепровождении, но к горизонтальному положению тела с закрытыми глазами так же, как к ровному и спокойному дыханию, дыханию спящего человека, не имело никакого отношения. Тренировка команды «отбой», до трёх скрипов, сдача, «дедушкам», нормативов времени на выполнение команд «подъём» и «отбой» и прочие увеселительные мероприятия могли продолжаться вплоть до настоящей, а не тренировочной команды «Батарея, подъём!» Ситуация в разы усложнилась, после того как батарею номер четыре пополнили новобранцами – «духами» из Республики Дагестан. Замечательные, весёлые, общительные и компанейские ребята «в одиночку» превращались в волчью стаю, собираясь в этническую группу. Из десяти русских, прибывших вместе с Игорем, по неизвестным ни для кого причинам, пять человек перевели в какие-то другие воинские части, а из тридцати двух человек, пополнивших батарею, только двое были русские.
На глазах Игоря вершилось, практически библейское чудо, - четверо новобранцев, ни то, что не умевших писать на русском языке, а даже разговаривать, постигали третий по уровню сложности изучения язык в мире, после китайского и арабского, в сжатые сроки – двое суток! Именно такое время было отведено замполитом, из соображений необходимости принятия присяги, в отведённые учебным процессом сроки и уже утверждённые командиром, календарные даты. Нужно ли говорить, что для выполнения боевой задачи, старослужащие срочно откомандировали «гонца», указав лаз в заборе, с миссией втереться в доверие к новочеркасцам, проникнуть в любое среднеобразовательное учреждение и добыть «Букварь». Задача была уточнена следующими вводными – «ты чё, урод, не знаешь, что такое «Букварь»?! Это такая синяя книжечка с буквой «А», в центре! Ты… букву «А» знаешь? Отлично! У тебя все шансы! Фортуна на твоей стороне! Там ещё что-то нарисовано, слоники, жирафчики, но это не важно! Ты понял?! Да мне … где ты его найдёшь! Купи, укради, напиши и напечатай сам, мне … Три часа у тебя! Опоздаешь, сука, я тебя его наизусть заставлю, до утра выучить! Вопросы есть? Отлично! Выполнять! Эй, стой! Что ж ты порожняком пойдёшь? Захвати парочку бутылок водки – нам ещё русский язык всю ночь учить…» Необходимость дополнительной педагогической нагрузки, не без нажима со стороны старшего прапорщика, и угрозой уйти на дембель самым последним, без дембельского альбома и в стандартном «ПШ*», а не в том произведении искусства, которое, «вы, суки, тут ваяете полгода», подробно разъяснённой сержанту Соловьёву, с удовольствием и энтузиазмом, взяли на себя старослужащие. Уже на следующее утро россияне не без акцента, не чётко, не очень понятно, путая окончания, предлоги, суффиксы, междометия, и правила согласования, подлежащего и сказуемого, уверенно и без комплексов, а главное, с нескрываемым желанием, пытались донести свои мысли на «великом и могучем» русском языке.
Миссия обучения каллиграфии, шла не так быстро, как хотелось сержанту, но определённые успехи, несомненно, были – писать свою фамилию, имя и отчество, бойцы научились; прослушали несколько лекций о важности умения расписываться под присягой, хотя умение держать шариковую ручку и давалось с трудом. Сломанные об головы нерадивых учеников, несколько табуреток, прикроватных тумбочек, а также не поддающаяся реставрации, после применения инноваций в педагогике, железная койка, стали яркими свидетелями умения прапорщика, в мотивации учителей. Однозначно можно было констатировать - образованию нет преград – всё было брошено в топку педагогического мастерства, а фраза, некогда брошенная В.И. Лениным, - «Книга - огромная сила», применимая к отдельно взятому «Букварю», пусть не дословно, но отпечаталась на телах горцев, в закрытых формой местах, надолго. Тем не менее в благополучном выполнении миссии, в самый ответственный момент, - чтении текста присяги вслух, не был уверен не то что прапорщик Негодуйко, но даже сам сержант Соловьёв.
Красный день календаря, утверждённый командиром воинской части, не мог быть перенесён ни по каким объективным или субъективным причинам. В части распространилась уверенность, что даже в случае объявления СССР войны и вероломным нападением на рубежи Родины, военнослужащие, принимавшие присягу в этот день, должны были, лишь крепче сомкнуть ряды. В толпе родственников, изъявивших желание присутствовать на принятии присяги, будущими защитниками, выразить нескрываемую радость, обнять, поздравить и, вытирая слезу, произнести – «а сынок-то вырос! Настоящий мужчина стал», родственников Игоря не было. Поэтому прочитав заученный текст и поцеловав знамя воинской части, Игорь отправился искать бычки – выброшенные окурки, но не для того, чтобы скурить остатки, а для того, чтобы, собрав оставшийся табак, в спичечную коробку, заглушить дичайшую изжогу, мучавшую его уже несколько дней подряд. Рацион, на который Игорь, поначалу, не обращал внимания, состоял из кладезя витаминов, углеводов и, главное, клетчатки, так необходимой для любого военнослужащего – капусты! Повара отдельно взятой воинской части, выйдя в запас, уверенно заткнули бы за пояс известнейших поваров мира, а Марко Пьера Уайта или Джеймса Оливера записывали бы, под диктовку, рецепты рагу «рагу из капусты, на завтрак», «рагу из капусты на обед», и, главный шедевр, - «рагу из капусты на ужин»!
«Рядовой! - окликнул Игоря майор Васнецов, - ко мне!» «Игорь, отряхивая руки от пепла и пряча спичечную коробку в карман, подбежал к офицеру и вытянувшись по стойке смирно отрапортовал - «рядовой… по вашему приказанию прибыл!» «То, что ты прибыл, я и сам вижу. Слушай меня сюда – больше повторять не буду – я всё о тебе узнал. Ты прав, через восемь дней у тебя начинается семестр и всякое такое… Но! Ты час назад что сделал? Правильно – принял присягу! Ты поклялся, понимаешь?! Ты Родине дал клятву! Нужно тебе ещё что-то объяснять? Нет какого ритуала «снятия присяги». Так что считай, что я данное тебе слово выполнил – всё узнал, а ты теперь должен выполнить свою клятву. Да, и ещё, если ты решишь, как ты говоришь «выйти через КПП с высоко поднятой головой» - знай, это будет расценено как дезертирство, и уж поверь мне я тебя отправлю в дисбат, Читу, например, легко и непринуждённо. Ты меня понял? Всё, свободен!»
* с 1973 года повседневная зимняя форма стала именоваться - ПШ (полушерстяная)
Друзья, благодарю вас за прочтение ещё одного кусочка произведения. Если, а я на это надеюсь, прочитанное вызвало эмоции - оставьте комментарий! Подписывайтесь! Давайте поговорим! Мне важно ваше мнение!
Полная версия книги расположена по ссылке https://ridero.ru/books/scenarii_shtorm