Иоганн Люксембург в рамках своих ещё действующих союзнических обязательств, нашёл Казимиру другую невесту, Адельгейду Гессенскую (1324-1371), внучку Фридриха I Укушенного. Брак с Адельгейдой был поспешно заключён уже 29 сентября 1341 года, в тот же день она была коронована, как новая королева Польши.
Всё как полагается и всё по-честному - супруге было всего семнадцать лет, она знатна и красива. Приданное, правда, так себе, ни о чем по королевским меркам - всего 2 тысяч коп пражских грошей. Вот только с его выплатой не торопились, позже история с приданным получила несколько неожиданное продолжение. Но рассматривая историю Адельгейды Гессенской, начинаешь понимать, почему среди королей и аристократов ценились не девицы, а вдовы (неважно, один раз бывшие замужем или даже три) с детьми. Женитьба на такой невесте - билет с большими шансами выиграть в лотерее, где ставкой является продолжение рода.
Шло время, а детей в браке так и не появлялось. Некорректно было бы винить в этом одну Адельгейду, с высокой долей вероятности она в угасании царствующей династии Пястов и вовсе невиновата - скорее это Казимир виновен, так как хотел всего и сразу.
Вероятно, польский король со злобой оглядывался на своего хитрого шурина Карла Роберта, у которого с продолжением рода тоже не все сразу ладилось. Первая жена венгерского короля с таким трудом добывшего себе корону, Мария Галицкая умерла при родах, брак со второй - Марией Пяст, оказался бездетным (этой второй Марии ранее приписывали двух дочерей в браке с королём), и она тоже умерла; третья - Беатрис Люксембург (сестра Иоганна) также, как и первая, скончалась при родах.
1320 год, Карлу Роберту уже 32 года - возраст не сказать, что слишком солидный, но одна за другой умирающие жены, определённо заставляли его беспокоиться о будущем своей короны. И дочерей то нет, только бастард один - Коломан (1316-1376), видимо, во избежание всяких недоразумений Карл Роберт сразу готовил его в епископы. И вот, наконец, четвёртый брак, который венгерский король в 1320 году, поспешно заключил с юной пятнадцатилетней Елизаветой (Эльжбетой) Пяст, сестрой Казимира, пока ещё принца, сразу дал ему надежду.
Первый сын у Пястовны родился уже в 1321 году, и несмотря на то, что первенец умер, в 1324 году появляется второй, а в 1326 году и третий сын. Всего в браке польской принцессы и венгерского короля родилось пятеро сыновей и к 1341 году, как указано выше, трое младших - Людовик, Андрей и Стефан были живы и здоровы, преемственность венгерской короны для Анжуйской династии была обеспечена и казалось, с запасом.
Кто знает, веди Казимир размеренную и спокойную семейную жизнь, глядишь со временем у них с Адельгейдой и появился бы наследник. Но после первых «бесплодных» лет, король пошёл в разнос: мало того, что сильно увлекался фаворитками (это каждый второй король делал), но ещё и фактически изолировал вторую жену в королевском замке Жарновцы.
Адельгейда не находилась в тюремных условиях, у неё было предостаточно слуг, денег на её содержание король также не жалел, но положение королевы было унизительно. Она постоянно писала письма отцу - Генриху II Железному, ландграфу Гессенскому, с просьбой забрать её домой. Королеву поддерживали также и Папа Иннокентий VI (понтифик с 1352 года) и епископ Кракова, требуя от короля помириться с супругой и жить, «как полагается» - всё напрасно.
Наступил 1356 год, Казимир посетил с визитом Прагу, и вот тут случилось нечто странное. То, что король у них беспутный ловелас и развратник, поляки давно и так знали; найди он по приезду в Чехию хоть пять новых подруг, никто бы и не удивился. Но вот то, что король внезапно обручился, образно говоря, с первой встречной чешкой (при живой жене немецкой принцессе и коронованной к тому же), надо полагать, сильно выбило всех из колеи.
В мае 1356 года король встретил в Праге (при невыясненных обстоятельствах, надо полагать) богатую мещаночку Кристину Рокичана, в которую тут же влюбился, увёз в Краков и ... женился на ней. А брак с Адельгейдой Гессенской Казимир самочинно объявил аннулированным. Вот только времена Генриха VIII Тюдора ещё не наступили, чтобы так себя вести, да и не обстоятельства (внутренние и внешние) были иными. Адельгейду отослали, наконец, к отцу, отчасти её мучения закончились, но разумеется, принципиально, никакого своего согласия на расторжение брака она не давала. Точно не известно, когда Казимир обвенчался с Кристиной (вполне открыто - в храме и со священником), но, по-видимому, уже осенью 1356 года.
Прошлое Кристины покрыто туманом. Ян Длугош в своих «Хрониках» пишет об этой истории не очень ясно. Открыто осуждая Казимира, хронист между тем называет Кристину «девицей, чешкой знатного происхождения». Да вот беда - у знатных людей на территории, в частности, Империи, даже не слишком значительных, а тем более «выбившихся в люди», почти всегда старались указывать родителей, а по возможности и более дальних предков.
Польский же хронист вовсе не называет родителей избранницы, что сразу заставляет сомневаться в её знатности и принадлежности к хотя бы нетитулованному дворянству.
Наконец, точно установлено, что и девицей Кристина не была - ко времени встречи с Казимиром она уже 10 лет как была вдовой купца Микулаша Рокичана (а родилась она, как считается, что-то около 1330 года), который по смерти оставил ей богатое наследство. Надо полагать, что детей в этом купеческом браке не было, а девичья фамилия Кристины тоже осталась неизвестной. Будь она дворянкой даже «худого рода», видный купчик уж точно бы этим хвастался.
Скандал был знатный, Папа Иннокентий VI ничего хорошего по этому поводу конечно, не сказал. И вот что ещё - учитывая странность этого дела самого по себе, некоторые польские исследователи склонны видеть здесь руку великого интригана XIV века, короля Германии с 1346-го, коронованного императором в 1355-ом, Карла IV Люксембурга. Между прочим, в отличии от своего отца Иоганна, беспорядочно мотавшегося по всей Европе, Карл, как король Чехии, именно это королевство считал своим домом и родиной.
Кристину же в некоторых исследованиях называют даже фрейлиной королевского пражского двора, предполагают, что это император «свёл» Казимира с прыткой чешкой, во всяком случае, достоверно известно о некоем письме Кристины к Карлу IV от 1357 года. Император вообще был любитель таких вот хитрых каверз, и вполне мог вести какую-то неясную игру. Считается, что именно для того, чтобы никто ничего не заподозрил, Люксембург из своих резервов, но от имени Гессена, выплатил Казимиру то самое приданное Адельгейды - мол, император делает всё для сохранения брака польского короля.
Кому это было на руку, вполне очевидно - Анжуйскому дому. Племянник Казимира, уже в 1342 году ставший королём Венгрии Людовиком (Лайошем) I, без сомнения с удовлетворением наблюдал за всем этим безобразием. Король Польши мало того, что так и на получил сына-наследника, так ещё и двоеженцем стал. Дело запутывалось и вероятность рождения законного сына у Казимира стремилась к нулю.
Кстати, первой женой короля Лайоша была Маргарита, старшая дочь императора Люксембурга. Маргариту выдали замуж ещё семилетней, в 1342 году, сразу после того, как Людовик занял место на троне отца. Окончательно брак был заключён (хотя не ясно консумирован ли) позже в 1347-ом, по достижению королевой минимально необходимого возраста в 12 лет.
Однако дочь императора скончалась в возрасте 14 лет, осенью 1349 года, во время эпидемии чумы. Если бы Маргарита была жива, интерес императора прослеживался бы прямо, но без нее… есть куда более прямой мотив, если взглянуть на схему потомства короля Владислава I, отца Казимира.
Анна Свидницкая - с 1353 года была 3-ей женой Карла Люксембурга. Детей в этом браке на 1356 год еще не было, но многоходовка императора (если она действительно была) прослеживается уже четко. Ему тоже не нужно появление законного сына Казимира, так как на линию наследования польской короны должны выйти собственные дети Люксембурга. И их права технически даже выше анжуйцев, так как Кунегунда старшая сестра Эльжбеты. (И, наконец, четвертая жена Люксембурга - Елизавета, внучка Казимира III. Но об этих линиях уже в продолжении.)
Годом раньше Маргариты Люксембург, скончался и предполагаемый наследник пока ещё бездетного Людовика I - его маленький племянник Карл Мартелл Анжуйский, сын убитого Андрея Венгерского и королевы Неаполя Джованны I. Скажем так, у короля Венгрии тоже были серьёзные вопросы по продолжению собственного рода (впрочем, у него оставался ещё один племянник, сын другого младшего брата - Янош), но, разумеется, от прав на польскую корону он отрекаться не собирался. Людовика Венгерского, как и дядю, прозвали Великим и терпения в отличии от Казимира III у него было куда больше. Со второй женой, Елизаветой Котроманич, своих собственных наследников (и так получилось, что только дочерей), король Венгрии дожидался долгих семнадцать лет.
Между тем, история с бывшей купеческой вдовой приобрела комический, приобрела воистину водевильно-мещанский оттенок. Для начала Кристина оказалась спесива – в хрониках упоминается, что она приказала однажды сжечь дом каких-то бедных горожан, что загораживал ей хороший обзор из королевского замка в Вавеле. Далее, по Яну Длугошу – некий королевский слуга доложил своему господину о том, что его избранница лысеет, да еще и страдает чесоткой. Как-то мало похоже на куртуазный роман и король, удостоверившись в донесении, поставил точку в этой своей истории любви.
Что случилось с Кристиной Рокичана далее – также покрыто мраком неизвестности. Неизвестна даже длительность ее отношений с королем, по словам Яна Длугоша – «недолго». Но сколько это? Полтора года, два или три? О ее смерти ничего не известно, более того, считается, что на важный для Казимира 1365 год, она была еще жива и находилась в Польше – не ясно где и на каких условиях.
1365 год, так важен для Казимира, потому что он решил жениться еще раз. При живой Адельгейде, которую продолжали считать королевой Польши все европейские владетели, во главе с новым Папой Римским Урбаном V и, вероятно, еще живой Кристиной. Получается, Казимир превратился уже не в двоеженца, а если можно так выразиться – в троеженца. Новой его избранницей, стала на этот раз безупречно знатная девушка, из относительно влиятельного клана, дочь одного «старого знакомого» польского короля, не боящегося при случае и выступать против него.
Продолжение следует…