Краткая биография, пунктиром отмечающая основные вехи жизненного пути ЛН. Книга также выходила в серии ЖЗЛ с классической ЖЗЛ-овской обложкой.
Подробно узловые темы — отношения с женой, детьми, церковью — развернуты в отдельных книгах «Бегство из рая», «Лев в тени Льва», «Святой против Льва», «Соня, уйди». Каждая читается с интересом. Есть еще «Подлинная история Анны Карениной» — о создании романа, легко становящаяся в этот же ряд.
В целом получается не просто подборка книг о Толстом, а конструктор, который каждый читатель может собирать в индивидуальном порядке, особенно если не прочитано пока ничего, и можно идти и от частного к общему, и наоборот.
Здесь — о первых трех книгах подробнее:
Встречалась еще одна краткая биография — «Жизнь Льва Толстого» Андрея Зорина, где автору тоже удалось втиснуть необъятного гения в менее чем 200 страниц.
И все же остался непроясненным вопрос из разряда «поэт и царь», возможно, тема для еще одной книги: почему Лев Толстой не встретился ни с одним русским императором?
Понятно, что не стремился, был гордым, независимым, и в литературном мире покровительства не терпел, даже от Тургенева. Но. И Пушкин, вызванный из ссылки для беседы с Николаем, поехал и побеседовал. И Жуковский воспитывал будущего просвещенного монарха. И Достоевский читал свои произведения в кругу царской семьи, мало того, был приглашен для бесед с юными великими князьями, их нравственного воспитания. А Льва не приглашали?
В то время как Александр III был почитателем его творчества и напрямую приказывал «Толстого не трогать», несмотря ни на какие его фокусы, а Николай II остался недоволен отлучением. Он, кстати, с Львом-сыном встречался, а с его великим отцом — нет. И Софья Андреевна отметилась — выпросила во время аудиенции у Александра III разрешение печатать «Крейцерову сонату».
Выглядит, что ЛН от личного общения уклонялся, но в то же время после гибели Александра II попытался обратиться к к наследнику напрямую, с личным письмом, советуя помиловать цареубийц — но плохой Победоносцев не позволил это письмо передать, и кровавое колесо завертелось.
Кто знает, в какую сторону повернула бы история, если бы Толстой убедил самодержца не казнить народовольцев — если бы имел к нему прямой доступ — если бы еще раньше выстроил с ним личные отношения и имел возможность оказать влияние на его взгляды.
Тут много неясного, но биографы как-то вскользь упоминают этот вопрос, зато об отлучении и завещании — очень детально и подробно.