В начало первой книги: https://dzen.ru/media/id/6246af1994462b74a401eca7/kniga-pervaia-seriia-komsomolec-nazvanie-komsomolec-popadanec-v-vov-vyjivanie-65a3f9cfa969ff7f1e81f370
В начало второй книги: https://dzen.ru/a/ZbM5nKTS2lcYzomf
Теперь по тому злосчастному дню. К июню сорок второго, я был уже младший лейтенантом госбезопасности, носил по три кубаря в петлицах, являлся четырежды орденоносцем, и считался Героем Советского Союза. Все награды были у родных. Нам их запрещалось носить. Работал я у Лучинского на базе, руководя кафедрой подготавливая спецов антидиверсантов, тот его друг особист из Брянского фронта таки продавил свою идею и меня поставили ею руководить. В общем, учил и очень редко делал вылазки в тылы немцев. Закончилась та анархия, с которой я привык жить и начались серые служебные будни. За эти семь месяцев шесть раз всего смог развеяться, но только с хорошо подготовленной группой, курсантов больше не было. Да и вольницу тут мою постепенно прикрыли, и служба моя потекла как у всех. Надо ли говорить, что мне это не нравилось, а сделать я ничего не мог? Три недели назад пришла заявка от Украинского фронта на группу, разведка фронта никак не могла добыть ценного языка и отправили запрос к нам. Мы у армейцев были что-то вроде палочки выручалочки. Тогда свободная группа была только моя, так что отправили нас.
А работали мы под видом химиков, связистов и других довольно простых служб, не привлекающих внимания. В этот раз я был лейтенантом-снабженцем и на Украинский фронт нас отправили также по заданию из наркомата, ещё узнать о причинах провала летней компании и о причинах тяжёлых поражений.
Мы тогда немецкого полковника-связиста притащили, усталые были, сдали его спецам из разведотдела фронта и расположились отдохнуть. Как этот сволочь Томскую заметил, не знаю, думаю, новую постельную игрушку для него нашёл адъютант. Кто она, они похоже не знали, подумали из нового пополнения. Иначе бы даже близко подойти побоялись. Виктория ушла ополоснуться в реке, через три часа я начал беспокоиться.
Отправившись на поиски, я обнаружил её в кустах камыша, куда она заползла, спрятавшись, у озера рядом с которым расположился штаб фронта. Ноги были в крови, лежала, свернувшись калачиком. Растормошив я начал её расспрашивать, ну а та монотонным голосом и перечислил всё, что тот с ней делал. Он сперва предложил добровольно стать постельной игрушкой общая все блага и то, что та от передовой будет далеко, а когда его послали, разъярился и произошло насилие. Я отнёс Викторию в госпиталь, передав на руки медикам, и начал готовить операцию. Никому и ничего я не сообщал. Что такое правящая каста для подобных политработников я знал прекрасно. Ничего ему не будет, максиму переведут на другой фронт, даже репутация особо не пострадает. Такие делишки прикрывать они умели. Слухи ходили о нём, но до этого момента я думал, что это именно слухи.
Я тут полтора года, но в какую страну попал начал осознавать только уже будучи в Москве. Столкнувшись с политработниками и теми, кто прикрывался этими красными корочками. Круговая порука была налицо. Любой может быть виновным, но не партийный человек, он не погрешим. Как-то один вор сказал: я рецидивист, трижды сидел в тюрьме внутри тюрьмы. Что именно он сказал, я понял немного позже, осознал это как прозрение.
Я воспитан по-другому, и меня не переделаешь. Местная культура мне была чужда. Мне Союз нравился, мне нравились люди, что тут жили, но не правящая элита. На фронте мне встречались политработники, что просто упивались своей властью. Из сотни таких политработников, только человек пять были нормальными, настоящими замполитами. Ну ладно, приврал, больше половины нормальными были, процентов восемьдесят. Но вот оставшиеся двадцать процентов гадили за всех остальных. Сейчас то начали отменять их власть в войсках убирая двойственность, но до этого даже не описать что они творили по незнанию и сваливали всё на командиров, оставаясь белыми и чистыми. Отвертеться им удавалось почти всегда, вот если было серьёзное расследование, то да, бывало и их по этапу отправляли или зелёнкой лоб мазали. Но это очень редко было. Может мне просто часто попадалась на глаза такая несправедливость, но я ещё до Нового года понял, мне с местным государством не по пути, или я его или оно меня, другого не дано. Второе вернее. Этого бы не хотелось. Самое страшное, то что меня пугало, меня заставили бояться. Меня! То есть теперь при разговоре если что-то сказал не так, то замолкал и анализировал свою речь, правильно ли сказал и нет ли там критики в отношении местной власти. То есть меня заставили бояться за сказанные свои слова. Даже в простой беседе мне приходилось контролировать себя. И я был не один такой, многие на кого я обращал внимание, боялись сказать лишнее. То есть меня запугали. Незаметно и быстро, но запугали. Вот это и печалило и это мне жутко не нравилось.
Вот я и стал готовиться к побегу. Да я собирался покинуть эту страну. Не сейчас, в конце войны, когда мы будем в Германии, инсценировал бы свою гибель и ушёл бы на нейтральные территории. В туже Швейцарию, благо Союз с ней разорвал все дипломатические отношения из-за какой-то тёмной истории. Сейчас же бросать боевых товарищей в такое тяжёлое время мне совесть не позволяла, но судьба всё перевернула на голову, и у меня не оставалось выбора, или они меня или я их. Но я это уже кажется говорил.
Так вот, когда стемнело я скрыто пробрался строениям бывшего пионерского лагеря где и располагался штаб фронта и, убрав его людей, ликвидировал этого двойного члена. Я не бандеровец или националист что любят глумиться над пленными и убитыми, но отрезал орудие преступления и запихал его в рот с немалым удовольствием. Виктория того стоила. Я слово дал, что позабочусь о ней и не сдержал, поэтому мстил уверенно и предельно жёстко. Кто-то возможно скажет что у меня сорвало планку, отвечу – не было такого. Анализировал и планировал я трезво, была злость, но я её контролировал.
Естественно следователи военной прокуратуры и спецы из нашего наркомата до всего докопались. Единственная причина такого зверского убийства члена Военного Совета фронта была в свершившемся изнасиловании. Они это, кстати, тоже доказали. Опрос Виктории, довольно жёсткий, дал результат, та подтвердила, что всё мне рассказала. Но на этом всё, на следующее утро её нашли повесившейся. Не думаю, что это кто-то сделал другой, Томская сломалась, предположу, сама она покончила жизнь самоубийством.
Парни из моей группы ничего не знали и алиби подтвердить не могли, хотя и пытались. Меня тоже по-всякому крутили на признание, дело то серьёзное, все на уши встали, но я твердил одно и тоже, купался в озере пытаясь остудить разгорячённую голову и планировал какое письмо отправить Верховному сообщая о делишках убитого. Те до сих пор так и не смогли доказать что это был я, но другого свидетеля у них не было, а та подтвердила всё словесно, ничего не подписывая, а потом уже было поздно. Арестовать меня они не могли, я тоже не простой человек, поэтому подставили по-другому, что позволило им законно заключить меня под стражу.
Месть была совершена шесть дней назад, а позавчера меня доставили в Москву и все эти дни держали в карцере, держа на воде со странным привкусом, я подозреваю что мочи, и хлебе.
Мне надо было уйти ещё тогда, той же ночью, шанс был. Но я ещё не знал, что Виктория через сутки покончит с собой, что друзья и товарищи начнут от меня отворачиваться, все уже поверили, что я это сделал, а потом было поздно, охраняли меня так, что не вывернешься. Была ещё возможность сбежать, угнав самолет, на котором меня перевозили в Москву, мою судьбы должен был решать Верховный суд, но шестеро церберов охранявших меня, не дали шанса. А сейчас я находился в тюрьме, о которой ничего не знал и строил план побега. Пока я жив, я буду об этом думать.
Спасибо за ваши лайки и подписку. Очень благодарен.
Следующая прода. https://dzen.ru/a/Zbpiive3UXnRzMAq
