Глава XXXIV. Машина скорой помощи
На следующий день, по окончании долгих скитаний, Бестужев при́был в родную столицу. Из телевизионных новостей ему уже стало известно, что накануне совершилось дерзкое покушение на генерала Корнилова и что он сам и личный водитель скоропостижно скончались. Получалось, одну часть задания «…выявить лиц, пытающихся её убить» проницательный резидент уже выполнил: для него являлось больше чем очевидным, что убийство влюблённого офицера – дело рук бандита Туркаева. Правда, скорее всего, тот действовал не один, а завербовал себе нескольких, не менее мерзких, сообщников. Теперь оставалась только первая часть последнего поручения, гласившая, что следует «…обеспечить охрану Вернер Екатерины Сергеевны…»; она представлялось Георгию наиболее трудной миссией, потому как (правильно предположил матёрый преступник) после генеральской кончины любые моменты, на коих высокопоставленный командир акцентировался личным вниманием, теперь становились, ну! просто неактуальным. Уже на следующий день было принято волевое решение «перевести больную назад, в институт Склифосовского».
Специальный агент торопился: он отлично понимал, что в федеральном ведомстве поступят только так – и никак по-другому! Озадаченный обоснованной мыслью, резидент быстренько нанял скоростное такси и, боясь не успеть, отправился в войсковую часть, где по указанию покойного генерала в настоящее время и содержалась пострадавшая бизнес-леди. Излишняя спешка не увенчалась, к печали, счастливым успехом. Едва лишь прибыв к центральным воротам, прямо на КПП его расстроили пренеприятным известием, что невольное опоздание случилось буквально на пятнадцать минут. Как пояснили, её увезли на реанимационной машине, приписанной к столичному НИИ «скорой и неотложной помощи». Подразумевая недоброе, Бестужев сразу же отправился следом, намереваясь опередить мстительного злодея.
Тот не посиживал «ровно» тоже. Удачно завершив первостепенное грязное дело, главарь немногочисленной банды собрал на следующий день оставшихся подвластных сообщников. Профессиональный компьютерщик отказался от причитавшейся доли награбленных денег (лишь бы больше не трогали!), и общей сходкой его решили оставить в покое. Так вот, начиная практически с утренней зорьки, возле воинской части, где помещалась Вернер Екатерина, дежурил бандитский автомобиль, битком забитый неугомонными злоумышленниками. Глеб планировал: рассчитаться с расчётливой стервой, выехать в денежный схрон, забрать похищенную валюту – а да-а-альше… двигаться напрямую к российской границе.
Ждать им пришлось недолго: к одиннадцати часам дня к воротам подъехала приметная спецмашина. Буквально через пару мгновений к ней вынесли безвольную девушку, надёжно привязанную к подви́жным носилкам. Зачем? Из соображений собственной безопасности, чтобы, если она в дороге внезапно придёт в себя, не произошло какой-нибудь нежелательной неприятности. Нетрудно догадаться, что перемещаемым объектом явилась именно та, ради которой и собралась вся «бравая» гоп-компания.
Как только больную поместили в служебный салон, а «скорая» помчалась в обратный путь, Туркаев распорядился:
- Быстрый, следуй строго за ней, но покамест плотно не приближайся. Выедем на трассу – получишь дополнительные инструкции.
Послушный водитель ничего не ответил, а с точностью исполнил авторитетное поручение. Когда они очутились на четырёхполосной трассе и когда до Москвы оставалось не больше двух километров, злодейский главарь с горевшим от возбуждения озлобленным взором, торжественно произнёс:
- Всё, хватит сидеть в медлительном «раслабоне» – начинаем действовать! Генаха, сближайся.
Преступный шофёр подбавил топливный газ, и буквально через мгновение неприятельские машины сравнялись – они едва-едва не прижались. В следующий момент Глеб уже вытягивал в пассажирское окошко левую руку, в которой находилось небольшое самодельное взрывное устройство; оно снабжалось электронным таймером, установленным ровно на две минуты. Однако не одним лишь секундомером, предназначенным для отсчёта предсмертного времени, оснащалась чудовищная конструкция – она включала мощный, крепко прижатый магнит. Не задумываясь, осатанелый бандит прикрепил сконструированную систему на заднюю дверцу служебного транспорта. Взвизгнувшим от радости голосом он прокричал:
- Теперь давай – жми! Нужно оторваться подальше вперёд, не то как бы нас самих здесь не зацепило и как бы нам не оказаться в эпицентре собственного возмездия!
Поступая сообразно поступившему указанию, Быстров углубил газовую педаль гораздо сильнее. Автомашина была хорошая – немецкая, поэтому ей не понадобилось продолжительное время, чтобы значительно оторваться вперёд. И вот! Когда между транспортными средства́ми оказалось больше, чем полторы сотни метров, произошла детонация взрывного заряда – и… ударная волна повела себя вовсе не так, как было спланировано. Реанимационную машину подбросило кверху, а задние двери разлетелись по разные стороны. Не прошло и секунды, а ошарашенному взору Туркаева, внимательно наблюдавшему за страшным событием, предстало удивительное явление: во взрывной момент из заднего салона вылетело нечто очень похожее на подвижны́е носилки. Для того чтобы безотчётная ярость завладела им полностью, хватило доли мгновения. Уже в следующий миг, почуяв неладное, он бешено прокричал:
- Немедленно разворачивай: я хочу увидеть её разорванный труп – лично!!!
Действительно, когда взрывная волна оказывала прямое воздействие на медицинское мобильное средство, ОНА же, подвигая реанимационный корпус вперёд и поднимая немного вверх, придала ему дополнительно приличного ускорения. По чисто нормальной инерции на месте остались и сами носилки, и привязанная к ним несчастная пациентка. Объясняется диковинный прецедент совсем незатейливо: за счёт удаления задних дверей, ньютоновский постулат лишний раз доказал своё беспрекословную действие – «ОН» разделил взрывавшуюся машину и находившуюся в ней безвольную пациентку. Правда, мгновенное воспламенение химических реагентов оказало влияние, и в том числе негативное: Екатерина получила сильный ожог лица и верхнего корпуса, с левой его стороны. Как позитивный итог, болевой шок да сильная встряска вернули её в сознание. Тем временем передвижные носилки, разложенные в верхнее положение и с помощью ремней крепившие хрупкое тело, приземлились на редкость удачно; на собственных колёсиках они покатились назад, устремляясь навстречу транспортному потоку.
Но не только кровожадные бандиты и раненая Вернер поучаствовали в том страшном событии – Бестужев находился чуть сзади преступной группы. Вольно или невольно (а может, по роковому стечению обстоятельств?) он оказался на минимальном удалении, равном неполные полкилометра. Для того чтоб развернуться, осатанелым злодеям пришлось потратить лишнее время, а после продвигаться назад, следуя навстречу движению. В отличии от них, Георгий находился в положении более выгодном и приказал понятливому таксисту мчаться как можно быстрее; для пущей наглядности он поднёс к ошеломлённой физиономии излюбленный «тульский токарев». Учитывая, что двигались они строго по ходу, резидентская расторопность лишь поспособствовала, чтобы в эпицентре основного события появились все заинтересованные участники, и, кстати, одновременно.
Помня, как братья Туркаевы помогли провалу его американской спецоперации, секретный агент ФСБ вознамерился спутать живому бандиту все его «коварные карты» – это стало делом профессионального самолюбия. Ветрова Катя, также принимавшая не менее деятельное участие, в настоящий момент интересовала постольку, поскольку являлась объектом очередного задания, от успешного выполнения коего зависели сразу два вещи: торжество справедливости над бесчинствовавшими бандитами и его возвращение в активную деятельность. Хотя, если уж быть до конца откровенным, где-то в глубине совсем не чёрствого сердца засело то страстное чувство, какое влечёт представителей сильного пола к очаровательным девушкам; как раз оно-то и заставляло его прикладывать все личные силы, чтобы объекту томного вожделения посчастливилось в той жуткой истории остаться живой.
Смешанные эмоции катализировали волнительный криз, случившийся у Бестужева, когда в страшный взрывной момент, неописуемый людскими словами, случился выброс адского пламени; в груди его, сильной, как будто что-то оборвалось. Отлично осведомлённый о неуёмном пристрастии бандитского выродка ко всякого рода взрывчаткам, он даже и не надеялся, что успеет к живой ещё Катеньке (так он всегда её называл). Однако долгие годы практики, усиленных тренировок, приучили никогда не сдаваться – ни при каких ситуациях не терять холодную голову. Предполагая самое худшее, прожжённый резидент продолжил приближаться к трагичному происшествию. Восхищённому изумлению не оставалось никакого предела, когда, оказавшись в доступной близости, он лично увидел, как навстречу катятся сами собой носилки, а на них лежит недоумённая Катя. Прочно прикреплённая, она слегка приподняла́ обожженную голову и тупо оглядывалась вокруг.
Медлить было нельзя, и, едва они поравнялись, резким окриком податливому таксисту «повелелось» остановиться, заглушить машинный двигатель и передать ключи замка зажигания. Самому ему (если желает продолжить ехать и дальше?) предложилось пересесть на заднее кресло и молча сидеть, словно уме́рший. Чтобы исключить хоть малые возражения, Бестужев аккуратно приставил к мужскому виску заряженный пистолет и, неискренне улыбаясь, сдвинул курко́вый предохранитель. Нестандартные методы, позволявшие беспрекословно доводить неоспоримую истину, очевидно, показались весьма убедительными, потому что смятенный водитель не замедлил исполнить всё, чего от него не требовалось. Далее, получилось так, что раздвижные носилки в то самое время, когда Георгий в очередной раз знакомил исполнительного шофёра с великолепным оружием, прокатились аккурат мимо его дверей – проехали на расстоянии, не превышавшим тридцати сантиметров. Той же секундой, продолжая одной рукой удерживать направленный пистолет, другой специальный агент ФСБ ухватился за боковые поручни, согласно всё тем же ньютоновским догмам продолжавшим двигаться за счёт свободного хода. И тут их с Катенькой глаза встретились! Её очумелые очи не выражали ни нарочитого удивления, ни жалостливого испуга; нет, единственное, что удалось прочитать, – это невыразимые страдания и мысленную мольбу об оказании немедленной помощи.
Для влюбленного человека, который желал «хоть на миг оказаться рядом с безумно любимой девушкой», нечаянное условие явилось как команда к началу решительных действий. Прежде чем продолжать, следует сделать короткое отступление, чтобы вернуться к основной задаче, возложенной на федерального спецагента. Как бы предчувствуя нечто похожее, продуманный оперативник (вопреки установленным правилам!) не уничтожил посланную шифровку, а оставил её у себя, для того чтобы (если чего?) подтвердить, что «…необходимо с максимальной эффективностью обеспечить охрану Вернер Екатерины Сергеевны». Та плачевная ситуация, что раненая женщина никому вдруг стала не интересна, не отменяла поставленной руководством официальной части задания.
Так и продолжая одной рукой удерживать алюминиевый поручень, другой Георгий приноровился и приоткрыл боковую дверь, располагавшуюся с его стороны. Беспрекословный таксист в тот же момент энергично перебирался назад, чтобы «невинно» усесться на заднем сидении. Бестужеву ничто уже не мешало, и он за коротенький миг выскочил из автомобильного салона наружу. Поглядел по ходу прямого движения. В дополнение ко всему случившемуся заметил серьёзно настроенную группу Туркаева, остановившуюся вовсе неподалёку. Словно бы подтверждая исключительность преступных намерений, она вся, в полном составе, вышла из новенькой иномарки на улицу и, прячась за раскрытые двери, изготовилась к ведению прицельной стрельбы. Взбудораженному резиденту показалось больше чем удивительным, как он резко всё умудрился проделать, но уже в следующее мгновение неимоверным движением рук негласный оперативник заводил носилки с девушкой за транспортную машину; он спрятал её за высоким багажником. В другую секунду, приготовив безотказное оружие к активному бою и спрятавшись за пассажирской, спереди установленной, дверью, изготовился производить ответный огонь. И как раз вовремя! «Безбашенные» бандиты уже открыли беспорядочную пальбу. Расстояние между ними равнялось метрам пятидесяти, но, если вспомнить, в былое время секретный сотрудник прошёл отличную военную школу; в ней он постигал, кроме прочего, и снайперские науки. Долгое обучение послужило результатом победной развязки. Спокойно прицелившись, он выстрелил один, единственный, раз, после чего залпы с той стороны в мгновение прекратились. По-видимому изрядно напуганные, преступники посчитали, что самым благоразумным посчитается «укрыться за металлическим заграждением собственной иномарки и более не высовываться». Так что же на самом деле случилось? Итог предупредительного выстрела оказался следующим: во-первых, смертоносная пуля, выпущенная из «тульского токарева», поразила Гриднева Иннокентия Петровича в бездумную голову, навсегда лишив его, грешного, права свободно передвигаться; во-вторых, злодейские сообщники здравомысляще рассудили, что, при продемонстрированной меткости, их шансы остаться невредимыми сводились к нулю. Кстати, даже разъярённый Туркаев, посылая новоявленному врага до крайности выразительные проклятья, правильно поразмыслил, что самый приемлемый выход, в сложившейся ситуации – это поспешно усесться в быстроходную иномарку да торопливо ретироваться, и по возможности дальше. Тем более что уже слышались громкие милицейские сирены, вовсю разрывавшие подмосковный воздух; они возвещали, мол, в защитную помощь стремятся ещё и правоохранительные структуры. Несмотря на быстроту сменявших друг друга немыслимых происшествий, прямо перед позорным бегством (очевидно, для того чтобы случайно не вышли на остальных подельников?) предусмотрительные бандиты затащили труп Грини в задний багажник, а после отправились восвояси. Сколько же невысказанной ненависти прочитал Бестужев в разгневанном туркаевском взгляде, пока их преступный автомобиль до полного разворота, удаляясь, всё ещё двигался задним ходом.
В конце концов они поспешно уехали. И вот здесь! Уже лично Георгию пришла пора задуматься над нежелательным условием, что встреча с сотрудниками внутренних органов не входит в его первичные планы тоже. Правильное решение принималось почти мгновенно. Исполняя основное предназначение, он отвязал Екатерину от медицинских носилок, перетащил измученное, страшно изуродованное, тело в захваченное такси, усадил её сзади (вместе с очумевшим водителем), а следом, усевшись за рулевое управление, поехал в сторону, противоположную той, куда направлялись проклятые нелюди, то есть на удаление от российской столицы.
Необычное (вроде бы?) поведение явилось военной хитростью. Достигнув соседнего города, расторопный резидент купил противоожоговую пе́ну и обезболивающие уколы, снабжённые снотворным эффектом. Наня́в очередное такси, бережно перенесли страдавшую женщину, после чего первый таксист был сразу отпущен, ода́ренный немаленькой компенсацией. Когда определились с конечным маршрутом, прежде чем ехать, специальный агент осмотрел новые раны Екатерины более пристально: левая сторона лица и аналогичная часть несравненного стана изувечились безвозвратно. Чтобы облегчить невыносимую боль, требовалась немедленная обработка приобретённым лекарством; заодно раненой страдалице вкололась двойная доза сонного препарата. Убедившись, что их не преследуют и что они оказались в относительной безопасности, разнополые беглецы выдвинулись обратной дорогой, направляясь в столичную сторону.
В Москве у Георгия (ну так, на всякий «пожарный» случай) имелась явочная квартира, про которую не знал абсолютно никто, даже прямое агентурное руководство. Туда-то он и привёз измученную Екатерину, за последнее время исстрадавшуюся сверх всякой меры. Сейчас (как не покажется странным?) она уснула спокойным, восстановительным сном, не наполненным тревожными сновидениями.
