Победы в войнах и сражениях большинство людей склонны воспринимать как проявление гениальности конкретных военачальников. Человеку вообще свойственно искать предмет преклонения, вопреки заповеди — не сотвори себе кумира.
И подумалось, а насколько часто победа — это проявление каких-то необычных и нестандартных решений главнокомандующего, а когда просто результат количественного или качественного перевеса одной из сторон. Ведь если брать конкистадоров, то их победы над численно превосходящими индейцами — явное следствии огромного технического превосходства. Трудно победить с примитивным оружием, даже не дотягивающим до уровня нашего Средневековья, противника с мушкетами и пушками.
Если мы погрузимся вглубь веков нашей истории, то наиболее известные победы можно действительно отнести за счёт умелого руководства и принятия неожиданных для противника решений. Но, при условии, что было всё так, как описывается. Победу в Ледовом побоище действительно можно записать за счёт решений то ли самого князя Александра, то ли его помощников. Хотя мы так мало знаем о том сражении. Куликовская битва вроде бы более известна, и решение использовать засадный полк можно считать важным проявлением военной мысли, опять же, то ли князя, то ли его советников и военачальников. Насколько я знаю и менее известная, но не менее важная битва при Молодях была выиграна за счёт довольно смелых и неожиданных решений князя Воротынского.
А вот в Полтавской битве трудно увидеть какие-то проявления полководческого таланта. Это ни в коем случае не говорит ничего плохого про Петра Первого и его военачальников. Они просто без изысков создали достаточное превосходство над шведами, а Карл XII сильно помог своими авантюрными решениями (например, вступив в бой не имея артиллерии, точнее боеприпасов к ней). Это больше напоминает сцену из какого-то боевика, когда один противник машет руками и ногами, показывая чудеса восточных единоборств, и другой просто бьёт его по рабоче-крестьянски кулаком в нос.
Что касается русской армии «золотого века», то, даже с поправкой на многочисленные преувеличения, мы видим значительное число наших полководцев, которые умели на поле боя поступать неожиданно для противника, принимать нестандартные решения, строить оригинальные планы. И это не только Суворов с Румянцевым, речь о целой плеяде выдающихся военачальников. Нельзя забыть про Салтыкова, разбившего Фридриха Великого при Кунерсдорфе, и победа эта во многом одержана именно благодаря умелому руководству.
Но надо помнить, что «золотой век» — это не только способные военачальники, но и хорошо обученные, опытные солдаты. И такие солдаты сильно сглаживали численное преимущество татар и турок. При этом в войнах с европейскими армиями наши полководцы всегда старались создать численный перевес.
Думаю, никто не станет спорит с тем, что Кутузов умел находить совершенно неожиданные решения, которые ставили его противников просто в тупик. Это было и против турок под Рущуком, и в войне с Наполеоном.
Да, наша армия потерпела сокрушительное поражение под Аустерлицем. И, вопреки устоявшемуся мнению, отнюдь не из-за бездарного руководства и нелепого плана Вейротера. Наш план может быть был и не гениальным, но точно не безграмотным. Просто Наполеон нас переиграл, и в его успехе была и немалая доля везения.
Чтобы не утонуть в глубине веков, давайте сразу к Первой Мировой войне. Думаю, никто не станет возражать, что успеху в Галиции мы обязаны именно полководческим способностям Брусилова.
А вот про войну Гражданскую, я затрудняюсь что-то привести. Если, конечно, не брать на веру многочисленные легенды про того же Чапаева. Может кто-то припомнит штурм Перекопа и гениальное решение перейти через Сиваш. Но, во-первых, не очень понятно, кто конкретно это придумал, а во-вторых, как я понимаю, тут надо учитывать большую долю случайности — ветер отогнал воду, мороз сделал грязь твёрдой. Ведь вопреки кинофильмам, войска не шли много километров по пояс в воде, хотя, конечно, переход был крайне тяжёлый.
Мельком пробежавшись по истории (причём только нашей), мы уже можем, как мне кажется, составить некое общее представление, что считать достижениями военного искусства.
Давайте попробуем поискать что-то подходящее под это определение во Второй Мировой войне. Тут нам крайне сложно, ибо давлеет по-прежнему мифология, согласно которой у нас, что не операция, то сразу выдающееся достижение военной мысли.
Давайте начнём с врагов. На мой взгляд, самое достойное увековечивания среди претворённых планов Вермахта — это прорыв через Арденны. Никто такого не ожидал и найти такое решение — это надо явно нестандартно мыслить. А уж умудриться повторить почти тоже самое — это совсем смело. То, что второй раз провернуть фокус с ударом через Арденны не получилось, говорит лишь об авантюрности германского командования. Собственно, все их действия — череда ошибок и авантюрных решений. И наиглавнейшая ошибка — переоценка собственных сил и недооценка сил Советского Союза. А главная авантюра — это продолжение войны, когда стало понятно, насколько силы СССР были недооценены.
В какой-то степени надо упомянуть и танковые клинья Вермахта — они это сделали первыми, и первую крупную воздушно-десантную операцию — они это тоже сделали первыми, но… мне что-то из памяти больше не находится чего-то такого выдающегося, что показывало высочайший полёт военной мысли.
А вот что касается нашей армии, то тут ещё сложнее. Если мы возьмём большинство операция наступательных, то практически всегда успех достигается за счёт создания подавляющего преимущества во всём. В этом нет ничего негативного, ещё Пётр Великий считал это обязательным. И, надо сказать, сие соблюдалось, если не брать войны с врагом восточным — турками, татарами, персами и пр. В тех случаях у нас было существенное преимущество в качестве. А вот с европейскими армиями мы, не имея преимущества, отступали, порой аж за Москву. Так что… кстати, создать преимущество над врагом на нужном участке — тоже составляющая военного искусства.
Среди западных и прозападных авторов часто проскакивает, что о многих достижениях наших не говорят, поскольку связаны они с фигурой Власова. Однако, здесь стоит поспорить. Из проявлений его полководческого таланты обычно вспоминают подвижную оборону его корпуса при отступлении на Украине. Но как-то достижением эти действия всё-таки назвать не очень тянет.
Что же касается успеха при прорыве немецкой обороны на реке Лама, то чего-то особенно выдающегося там не видно. У Рокоссовского не получилось, потому что не хватило сил, а у Власова получилось потому, что удалось на участке его армии создать большой перевес в силах. А дальше всё, как всегда.
Конечно, в советских книгах, да и до сих пор, говорят, как о выдающемся достижении советской военной мысли, про операцию «Уран» и окружение армии Паулюса. Однако в чём тут было достижение — сказать трудно, при любом объективном подходе. Идея окружение крупных сил противника — это вообще в эпоху Древнего Рима, а если брать Великую Отечественную, то «котлов» до Сталинграда было создано немало, причём более крупных. Другое дело, что до ноября 1942 года большинство из наших операций по окружению противника не удавалась (получилось только под Демянском и у города Холм). Впрочем, в отличие от Вермахта, наше командование не очень активно рассматривало планы стратегических операций на окружение сил противника от армии и выше. Даже там, где такое решение просто напрашивалось — выступ под Ельней, Ржев и др., наступление шло на выдавливание немцев, а не на окружение.
Конечно, все кто смотрел киноэпопею «Освобождение» (а таковых мне даже трудно представить среди своих читателей), сразу вспомнят операцию «Багратион» и наступление 1-го Белорусского фронта генерала Рокоссовского прямо через болота. Прямо сейчас попалась цитата про эту операцию:
«Начиналась операция, которая войдёт в историю как прорыв через болота».
Однако, если отбросить в сторону кинематограф, по которому многие всерьёз изучают историю, наступление выглядело несколько иначе. То есть, практически любое наступление в той части Белоруссии идёт через болота. Но вот такого, чтобы где-то наши войска ударили неожиданно для немцев через непроходимые топи, в истории операции я не нашёл. И, даже специально посмотрел, Рокоссовский в своих мемуарах о таком не упоминает. Наоборот, пишет, что с болотистых участков, по которым наступать было нельзя, войска перебросили на другие направления.
Меня, наверное, могут обвинить в предвзятом отношении к Красной Армии, чего нет и в помине, но мне кажется, что каких-то особых достижений в военном искусстве за командованием РККА не замечено. И даже, сразу приходит на ум объяснение тому. Ведь мало придумать неожиданное для турок решение атаковать их конницей, вопреки всем правилам военной науки. Надо же ещё одержать победу. Причём убедительную. Но самые успешные операции РККА во Второй Мировой войне (смотрим шире уж) как-то сильно принижает высокий уровень потерь. Когда ты имеешь над врагом тройное (и выше преимущество) и одерживаешь победу, имея втрое и больше потери, то это уже сильно снижает весомость победы. Кроме того, военное искусство Суворова и иже с ним опиралось на высокий уровень подготовки и опыт рядовых солдат и офицеров. В Красной же Армии, где кадровая армия полегла в первые месяцы, уровень подготовки был, ну совсем низкий. Что даже Суворову бы не позволило проявить свои таланты.
Военачальники Вермахта как раз наоборот, опирались на высокий уровень подготовки рядового и офицерского состава. Но оценивать их даже самые успешные операции на Восточном фронте не получается без учёта итогового результата. Можно, конечно, высоко было бы оценить наступление Вермахта на Москву, но кончилось же всё совсем не в пользу немцев.
В целом мне кажется, что постепенно, роль полководца в войне становится всё менее решающей с каждым веком. Раньше это можно было объяснить укрупнением армий. Кутузов все свои войска даже одним своим глазом мог увидеть на поле. Сейчас на Бородинском поле, наверное, уже и взводу будет тесновато воевать. В XXI веке уже ясно, что дело за небольшими и высокопрофессиональными армиями, но сам характер войны стал другим. Какие гениальные решения может принять полководец в войне крылатых ракет, беспилотников, спутниковых группировок. Может я ошибаюсь или принимаю суровую реальность за новые правила? Не исключено.
Словом, такие вот мысли вслух.
