Иногда я вспоминаю, как правильно использовать метод. день, дарованный мне администрацией. Точно не готовиться к урокам, ибо я к ним и так каждый божий день готовлюсь... уроки я просто откладываю на вечер, а сам свободный день использую на всю катушку. И не так, как выходые, ибо в них принято убиваться на ниве домашнего хозяйства - стирать, гладить, мыть, убирать... в методический день я либо веду экскурсии, либо гуляю сама... желательно силой воли разорвав порочный круг "дом-работа-магазин", то есть стараюсь пойти туда, куда в обычное время мне не нужно... главное выпутаться из объятий Морфея - раз, из объятий кресла и телефона - два.
Да, нужно подождать, чтобы утренние минус тридцать пять сменились чем-то приемлемым... чтобы щёки не так щипало, но... снимала на улице я, впрочем, всё равно в варежках - не обессудьте:
Здесь будет немного контрастов Иркутска, когда кубарем спускаешься к Ангаре, оставляя позади Коммунистическую, 4-го Июля, Кожова...
Понимаю, что этим домикам осталось стоять, если не считанные часы, то, поверьте, дни и... хочется запечатлеть Иркутск уходящий, врастающий в землю, сгорающий, исчезающий:
Торопишься, отогреваешь то нос, то щёку и бежишь торопливо "навстречу утренней заре по Ангаре, по Ангаре", что технически, кстати, невозможно, т.к. Анргара течёт на запад, а никак не на восток... ну, навстречу вечерней заре
На берегу стоит ледяной лабиринт, а ещё я делаю круг по катку, но всего один - и клеёнка коньков не позволяет кататься дольше и... ноги отвыкли - этой зимой я либо работала, либо болела, либо были морозы... в общем, первый раз на коньках это скорее "для галочки", из чистого упрямства и... из серии "хочу и буду!" - погод настолько не располагает к катанию, что лезвия отчаянно скрипят по льду, и на катке я одна-одинёшенька. И даже музыка не звучит, и кафешки закрыты... но я и рада: всё для меня одной. Включая золотисто-розовый закат. И целый хрустальный лабиринт:
Тишина здесь стоит такая, словно тебя обложили подушками... завалили и... нет никакой жизни, кроме той, что у тебя в недрах: стучит кровь в ушах, слышится дыхание, а потом вдруг всё внутри тоже замирает, чтобы ощутить эту космическую тишину - настроится на неё. И кажется, что если кто-то чихнёт в верховьях Енисея, в Арктике - услышишь!
Но в итоге на другом берегу откашлялся динамик, и женщина на вокзале забормотала неразборчиво что-то о прибывающих поездах... и спустя несколько минут словно обрушили лавину мелких камешков - этот шум оказался поездом, который бодро стучал, и стук колёс его летел через воды Ангары, меняясь и трансформируясь во что-то глухое и странное... голос и мелодия (несколько нот) с вокзала доносились эхом, разобрать ничего было нельзя, но я улыбалась, т.к. ночью - в открытую форточку - он до нас точно так же доносится через воды Ангары... летом слышно лучше, зимой похуже, но это такой привычный путь: от вокзала - по водам Ангары, а потом вверх, вверх, по улице Красных Мадьяр и... прямо в окно.
Что-то безусловно крапивинское есть в этих закатах, поездах и реках... иногда я подозреваю, что здесь своя станция мост, и место это каким-то образом пересекается с подобными реками и вокзалами, но в других мирах. И живём мы параллельно друг другу - как Правый берег и Левый. Жизнь на этих берегах такая разная, что порой кажется, что перепутал эпохи.
Жители Левобережья живут в незабываемом космическом двадцатом столетии, а мы доедаем потихоньку век девятнадцатый и... постепенно исчезаем с лица Земли. Иногда встряхиваемся, пытаемся угнаться за модой. Идём в Иркутскую Слободу, которую никто так не называет, а называет:
На обратном пути любуешься уже центром города в нежных сумерка, когда ещё всё видно, но загораются огни, а на всём лежит сизый такой мягкий свет:
Пора откладывать перо/лиру/гусли и возвращаться домой - в родные дворы. Пить чай и вспоминать, ради чего мне дан этот день "свободы от забот" - садиться за уроки. Но перед сном всё равно вспоминать прекрасное:
