В истории Донского Войска взятие казаками Азова в 40-ых годах 17-го столетия и беспримерная защита его от турецкой армии, во много раз превышавшей силы казаков, является одной из самых блестящих ее страниц. В казачьей исторической литературе неоднократно описывалось, как протекала эта борьба. В настоящем же очерке отмечается одно из ее последствий, которое представляет не малый интерес для казака-историка.
При постоянной борьбе русских государственных образований 11-17 веков за свое существование, наиболее выдающиеся исторические события часто послужили сюжетами литературных произведений, в которых не только описывалось происшедшее, но и высказывались те идеи, те стремления, которые господствовали тогда в общественном мнении.
Так «Слово о полку Игореве», о неудачном походе в 1185 г. русских князей на половцев, позволило автору обратиться с призывом прекратить междоусобные распри. Нашествие Батыя и разорение Рязанского Княжества в 12.37 г. послужило темой «Повести о разорении Рязани, в которой автор призывает народ не приходить в отчаяние и не терять надежды на освобождение от татарского ига. Наконец, «Задоншина», описывающая разгром Мамая на Куликовом поле в 1380 г., указывает на плодотворность объединения русских князей.
Последняя группа таких художественных произведений в допетровской литературе описывает события, разыгравшиеся около Азова: взятие его донскими казаками в 1637 г. и осаду его турками в 1641 г. Они послужили темой целого ряда «воинских повестей»: «Об Азовском взятии», «Об Азовском осадном сидении», «Истории об Азовском взятии и о осадном сидении» и т. д.
Как показывает название 1-ой повести, ее сюжетом является взятие казаками Азова. Написана она была, по-видимому, участником борьбы, вскоре после описываемых событий. Имя автора осталось неизвестным.
Героическая защита донцами Азова от турок послужила сюжетом 2-ой повести. Считается, что она была написана в тот период, когда перед донскими казаками возник вопрос о дальнейшей судьбе Азова: его уцелевшие защитники (менее 50%), «перераненные и увеченные», сознавая, что они не смогут оказать должного сопротивления новому натиску турок, просят московского царя принять Азов в «вотчину». Московское правительство, опасаясь открытого конфликта с Турцией, не решилось сразу дать определенного ответа, и для обсуждения азовской проблемы в 1642 г. в Москве был созван Земский Собор. По-видимому, именно в это время, когда вопрос об Азове был наиболее актуальным, и было написано это произведение, с целью вызвать наибольшее сочувствие среди жителей Московского царства, а главное, убедить правительственные круги и членов Собора в необходимости присоединения Азова. Превосходная, доступная только очевидцу, осведомленность о всех подробностях азовской эпопеи сочетается в повести со страстной идейной борьбой за интересы казачества. Существует предположение, что повесть «О Азовском осадном сидении» была написана в Москве есаулом казачьей станицы, привезшего в столицу отписку Войска Донского об азовской осаде, Феодором Ивановым Поршиным. Канцелярист по профессии, он был на Дону войсковым дьяком. Подлинные отписки его, в том числе и отписка об осаде Азова, и по своему содержанию, и по стилю оказывается чрезвычайно близкими к повести. Поршин проявил себя ярым защитником донских интересов и неоднократно в своих отписках просил, даже требовал, у царя помощи Азову. В Москве он вместе с атаманом Наумом Васильевым «бьет челом об Азове непрестанно». Здесь же в обстановке жарких споров на эту тему, Поршин и пишет свою повесть с целью повлиять на решение Собора.
Однако, после решения московского правительства отдать Азов Турции, вся деятельность Поршина, с точки зрения властей, становится нежелательной. В тот момент, когда царь приказал «Азов покинуть», возвращение его на Дон было признано опасным и лишним. Все приехавшие в Москву казаки были вознаграждены, а «есаул Федька Поршин был сослан в Сибирь».
Если содержание этих двух повестей отличаются большой исторической точностью, то «История об Азовском взятии и о осадном сидении» имеет наполовину вымышленный характер. Она объединяет три сюжета: рассказ об пленении казаками дочери азовского паши, повествование об взятии Азова хитростью и рассказ об азовской осаде.
Первый из них не связан с историческими событиями 1637-42 г.г. В «некое время» задумал Азовский паша отдать свою дочь в жены крымскому царю, но казаки захватили караван турецких судов, с которыми была отправлена невеста, разграбили его, а плененную дочь азовского паши вернули туркам за большой выкуп. Затем казаки решили «Азов взять». По распоряжению своего атамана Наума Васильева (подлинного героя азовской обороны), они собрали 130 телег, из которых 30 нагрузили богатыми товарами, а на 100 повозках укрылось 400 казаков. Под видом купцов несколько казаков с телегами прошли в город, а ночью неожиданно его захватили. Существуют предположения, что в основу этих рассказов легла казачья песня, послужившая поэтическим отголоском взятия Степаном Разиным персидского города Фарбата и пленение им дочери местного хана. Малоизвестное название Фарбата было заменено популярным названием Азова.
Узнав об потере Азова, «турский царь Брагим» обложил его «со всей своей силой». Осада города, подробно описанная в повести, окончилась для турок полной неудачей. А победители казаки, вернувшись на Тихий Ден, построили там «монастырь и три города».
Автор этой повести широко использовал предыдущие произведения об Азове, но совершенно их переработал. На ряду с действительно существовавшими историческими лицами, как например Атаман Наум Васильев изображенный, как опытный руководитель казаков в повести списываются и вымышленные герои, как сподвижники казаков «поп Серапион», есаул Иван Зыбин, совершающий удивительные подвиги. Достоверные исторические факты чередуются с фантазией, вымыслом, легендой.
Но если первые две повести проникнуты суровым воинским духом и в них почти не упоминается о присутствии женщин в осажденном Азове, то в последнем произведении уделяется много внимания «женам казачьим». Рассказывается, как они помогают мужьям защищать крепость и готовят горячий «вар» для обливания турок с крепостных стен, как с детьми прячутся в «шанцы» при артиллерийском обстреле. При гибели главного героя есаула Ивана Зыбина (захваченный турками в плен, за дерзкий ответ царю Ибрагиму он был привязан к хвосту коня, которого гоняли по степи до смерти привязанного) его жена турчанка горько его оплакивает. Да и казаки изображены здесь не только, как «богатыри святорусские», как в предыдущих повестях, но и как любящие мужья и отцы, для которых возможное падение Азова не только трагедия политического и военного характера, но и личного, как бы семейного порядка.
По-видимому, эта «История» была написана значительно позднее азовской эпопеи, вероятнее всего в 80-ых годах 17-го столетия. К этому времени, азовские события отошли в область истории и первые две повести потеряли свою актуальность. Однако, этот сюжет оставался настолько интересным, что происходит как бы литературное возрождение старых азовских повестей, но где подлинные исторические события перемешаны с вымыслом и дополнены другими происшествиями. Но о личности автора сведений не сохранилось.
Все эти произведения отличаются большими литературными достоинствами, художественностью и написаны образованными, начитанными и талантливыми людьми. Изложение событий производится в торжественном патетическом тоне, характерным для светской литературы того времени. Неоднократно используются, традиционные в литературных произведениях древней Руси, образы чудес и видений, живописные сравнения с явлениями природы, с животным царством, часто имеющие гиперболический характер. Много встречается изречений и оборотов, заимствованных из священных книг. Этот торжественный стиль совмещается в повестях с меткой выразительной речью, с характерной своей смелостью и остротой казачьей насмешки. Применение выражений и формул официальной переписки с Москвой показывает, что авторы неоднократно имели дело с документами, отправляемыми с Дона в Москву и обратно. Стиль переписки московского правительства с казаками и их ответы имели разный характер. Московские грамоты наполнены всякими нравоучениями, увещеваниями, нескончаемыми повторениями. Все эти выражения приобрели со временем характер постоянных и обязательных формул. Донские же отписки написаны живым и образным языком. Наряду с официальными формулами, они содержат и элементы живой народной речи и литературные выражения. Их авторы, выполнявшие волю Войскового Круга или Атамана не были связаны официальной терминологией и писали так, как находили нужным и как им нравилось. Но профессиональное мастерство авторов выступает рядом с отличным знанием донского фольклора, донского быта и всей обстановки на Дону, и любовью к казачьей народной речи. Их принадлежность к донскому казачеству не вызывает сомнения.
Существование литературных произведений, посвященных азовской эпопее, обнаруживает еще одну сторону истории Донского Войска. Блестяща его военная история, но казаки не только профессиональные воины, занимающиеся исключительно «боевым делом». В их среде были и талантливые, начитанные люди, большой культуры в масштабах своего времени, умевшие в случае нужды послужить родному Войску на ином поприще и иным путем. Окружение Атамана было не только административно - политическим центром Войска, не только высшей военной властью, но и литературным гнездом, где находились люди, могшие защищать и прославлять Дон не только саблей, но и разнообразной литературной и публицистической деятельностью. Действительно, все выше разобранные повести имели разные цели. Первая, «Об Азовском взятии», имела своим назначением сохранить для потомства описание азовских подвигов и объяснить современникам причины борьбы за Азов. Вторая — «Об Азовском осадном сидении» не только исторически-литературное произведение, но она имеет и политический характер, стремясь расположить общественное мнение той эпохи и участников Земского Собора 1642 г. в пользу Донского Войска. Попутно она излагает идеологию казачества того времени и разбирает всю сложность отношений между Московским царством и Донским Войском. Наконец, третья — «История об Азовском взятии и о осадном сидении» имела целью дать интересное литературное произведение, подходящее ко вкусам читателей 80-ых годов 17-го века.
Но заметим, что литература об азовских событиях не ограничивается этими тремя повестями. А. С. Орлов в своем труде «Исторические и поэтические повести об Азове» (Москва 1906) изучил 27 списков «Азовского взятия», 18 списков об Азовской осаде и 5 списков «Об Азовском взятии и о осадном сидении». Все они в большей или меньшей степени разнятся между собой.
Все они представляют большой историко-литературный интерес, как характерные по своему содержанию и стилю произведения русской светской литературы до Петровской эпохи. А для нас они имеют, кроме того, и ценность, как свидетельстве о культурной жизни Донского Войска 17-го столетия.
Б. Богаевский, Париж, 1957 (сохранен стиль автора, сделана небольшая редакторская правка)
======================
Электронный научно-практический журнал "Бюллетень инновационных технологий" (ISSN 2520–2839) является сетевым средством массовой информации и публикует статьи по актуальным проблемам гуманитарных и естественных наук
======================
