За свое многовековое существование, Казачеству не раз приходилось сталкиваться с угрозой его полного уничтожения. В такие судьбоносные времена своей истории, казаки умели находить единственно - правильное решение, позволявшее им с честью выйти из смертельной опасности и обеспечивающее дальнейший рост и процветание Казачества.
В наши годы Казачество опять переживает один из таких «переломных моментов». Перед ним, с необычной остротой, опять стоит вопрос выбора своего жизненного пути. Сделать этот выбор нелегко. Но сделать его надо, т. к. от него зависит быть ему или не быть.
Знание прошлого дает правильное понимание настоящего и позволяет наметить путь на будущее. Этот путь будет успешным, если он будет полностью отвечать душевной и идейной основе Казачества. Она создавалась трудами и подвигами многих казачьих поколений и наиболее ярко проявлялась в героических деяниях прошлого. Одним из них. самым сильным и незабываемым, была оборона г. Азова Донскими Казаками в 1641 г.
Ни одно историческое событие не может быть правильно понято и оценено без учета особенностей того времени, когда оно происходило и без знания политических и экономических сил, принимавших в нем участие.
Это верно и в отношении обороны Азова казаками в 1641 году.
В том или ином исходе обороны были кровно заинтересованы: Донские казаки, Московская Русь и Турция.
Напомним, вкратце, особенности каждой из этих политических сил в первую половину 17-го века.
Донское казачество крепло, из года в год за счет притока на Дон наиболее свободолюбивой и решительной части населения Московской Руси.
Находившаяся вне границ Московской Руси, территория Всевеликого Войска Донского часто называлась «Землей Казачьего Присуда» (или «Казачьим Присудом»), т. е. Землей, где «Присуд» — решение Войскового Круга — имел силу государственного закона. Уже одно это название показывает объем власти Войскового Круга — собрания всех казаков Всевеликого войска донского, являвшегося высшей законодательной и судебной властью на Дону. Власть же исполнительная — Войсковой Атаман — избиралась Войсковым Кругом и отчитывалась перед ним за свои действия. Местное самоуправление казаков Всевеликого войска донского дополнялось его правом предоставления убежища всем новым пришельцам на Дон. («С Дону выдачи нет»).
Соответственно с административно - общественным укладом Донского Войска, складывались и его отношения с Москвой. Их лучше всего определяла старая формула: «Здравствуй, Царь, в Кременной Москве, а мы — казаки на Тихом Дону».
Дон сносился с Москвой ежегодной посылкой «зимовых станиц» — регулярных посольств, а в случаях нужд — «легковыми станицами» — чрезвычайными посольствами. И одни и другие принимались в Москве «Посольским Приказом» (Московским Министерством Иностранных Дел), так же, как и посольства иноземных государств. Помимо Москвы, Всевеликое войско донское имело непосредственные дипломатические сношения и с другими странами, не находящимися в войне с Москвой.
Донское Казачество добровольно несло службу охраны южных рубежей Московской Руси, заботилось о безопасности проезда иностранных послов в Москву и московских послов в другие страны. В случаях войны Дон выделял, как вспомогательное войско, вооруженные силы под начальством выборного Походного Атамана.
За несение «Государевой Службы», Донские казаки получали ежегодное «царское жалование»: «хлебную и пороховую казну», свинец, цветные сукна, а также частые царские «грамоты», обычно заканчивающиеся увещанием:
«...А вам бы — казакам — нашу государеву службу нести неленостно и грозно. А мы вас за то пожалуем...».
Немногие, приведенные нами особенности Всевеликого войска донского первой половины 17 века, дают известное, конечно, далеко неполное, представление об его своеобразии. Одной из черт этого своеобразия было сочетание широкого демократического самоуправления и постоянной связи с самодержавной Москвой. Причем, общность религии, основанного на ней мировоззрения, языка и жизненных интересов — делали эту связь не только постоянной, но и нерушимой.
Московская Русь вышла из испытаний Смутного Времени (1605-1613 гг.), разоренной и обескровленной. Вооруженные вторжения поляков и шведов, массовые социальные восстания внутри страны и напряжения борьбы с внешними и внутренними врагами — подорвали ее экономическую и ее военную мощь. Города обнищали. Много сел и деревень было сожжено, а их население либо погибло, либо разбежалось. Обезлюдели, или были разорены, дворянские вотчины и поместья, дававшие основные кадры вооруженных сил Московской Руси — дворянского ополчения.
Выл расшатан авторитет центральной — царской — власти: избранный «всею землей». Царь Михаил Феодорович, первые десять лет своего царствования все свои решения согласовывал с мнением непрерывно заседавшего Земского Собора — съезда представителей всех сословий Московской Руси.
Помимо материальных бедствий, Смутное Время вызвало снижение морального уровня в стране («Измалодушествовались людишки», как определила положение в стране инокиня Марфа — мать Михаила Феодоровича.).
Особенно остро упадок морали сказывался в злоупотреблениях московской администрации — воевод, приказных дьяков — государственных чиновников и судей. Насколько эти злоупотребления были велики, показывают жалобы участников Земского Собора 1642 г.: «Разорены мы пуще турецких и крымских басурман московскою волокитою и от неправд, и от неправедных судов».
Турция — Османская Империя — была в первой половине 17 века на вершине своей экономической и военной мощи.
Её владения, а также владения подчиненных ей вассальных государств (Египет. Тунис, Алжир, Крым, Кавказ), охватывали огромные пространства в Азии, Африке и Европе. Ее экономическая мощь создавалась непрерывными войнами, дававшими ей природные богатства захваченных территории и рабский труд покоренных народов. Ослаб - ленная смутой Московская Русь представлялась Турции легкой добычей. Тем более, что для захвата севере - востока Европы у Турции имелся опорный пункт: расположенный в 11 верстах от устья Дона, город и крепость Азов, с 1417 г. ставший турецким.
К середине 17 века Азов был мощной крепостью. Город был обнесен высокой камеи - ной стеной с 11 башнями, а пригороды укреплены земляными валами и наполненными водою рвами. Гарнизон крепости составляли 4 тыс. янычар — лучшей турецкой пехоты — с 200 крепостных орудий.
Азов был важен для Турции, как оплот ее влияния на ее вассалов — крымского и ногайского ханов и горских князей Кавказа. Помимо этого. Азов был надежной защитой Оттоманской Империи от беспокоивших ее казачьих походов, а также сборным местом для уходивших в набеги на южные окраины Московской Руси крымцев и ногайцев.
Для Донского Казачества турецкий Азов был «занозой в живом теле»: его укрепления и пушки закрывали для казаков рыбные богатства Азовского моря (а казаки, в то время, жили с «воды» — рыбной ловли — и с «травы» — охоты и скотоводства), и затрудняли морские походы на побережья Черного моря, во время которых казаки освобождали всех, попавших в турецкую или татарскую неволю, людей, а также захватывали обильную добычу — «зипуны» — и привозили на Дон «ясырь» — пленниц, т. к. на Дону женщин было меньше, чем мужчин. Сильно досаждали казаками и частые набеги крымцев и ногайцев, собиравшихся под защитой азовских пушек.
Поэтому казаки из года в год нападали на Азов, а в апреле 1637 г. взяли его приступом.
Турция, конечно, не могла примириться с утратой Азова, но затянувшаяся война с Персией не позволила султану Мурату 4-ому немедленно же начать военные действия для возвращения этой крепости. Он ограничился лишь посылкой сильного гребного флота в Керченский пролив и приказом крымскому хану Базадур-Гирею — взять Азов. Выполняя приказ султана, крымцы обложили Азов, но взять его конники — татары не смогли и были вынуждены уйти в Крым.
Предвидя тяжесть войны с Турцией, казаки стали к ней готовиться. Городские укрепления были починены. Крепостная артиллерия приведена в исправность. На случай осады. собраны запасы провианта и пороха.
Казаки предложили Москве занять Азов московским гарнизоном, но Москва ограничилась посылкой на Дон усиленной «хлебной и пороховой казны» и разрешением «охочим людям идти в Азов, без всякой зацепки». Был азовцами послан и призыв «верховым» - жившим в верховьях Дона — казакам:
«Доставали мы Азова города своими головами, и теперь тоже станем мы брат за брата, чтобы славы своей казачьей не терять, а Азова города не поступитца...».
Одновременно с укреплением военной мощи Азова, казаки заботились об его экономическом процветании: Азов был ими объявлен «вольным городом», где торговля была свободной от любых пошлин и налогов. Это сразу же привлекло в Азов русских и иностранных купцов, привозивших в Азов свои товары и скупавших казачью военную добычу и обильные рыбные уловы.
Победив Персию, Мурат 4-й стал подготавливать действия большого масштаба против захватчиков Азова, но в 1640 году умер. Его преемник — султан Ибрагим 1-й — попытался вернуть Азов дипломатическим путем, потребовав от царя Михаила Феодоровича приказать казакам оставить Азов. Москва это требование отклонила, сославшись на то, что казаки не являются ее подданными и царских указов не слушаются. После дипломатической неудачи, Турции оставался один лишь путь возвращения Азова: путь военных действий. И она их начала.
24 июня 1641 г. к устью Дона подошел турецкий флот, высадивший сильный турецкий десант. К месту высадки турок были заблаговременно стянуты Крымские и Ногайские татарские орды и ополчение горских князей — турецких вассалов.
«Роспись» — донесение казачьего Атамана г. Азова Наума Васильева царю Михаилу Феодоровичу — приводит точный перечень осаждавшей Азов армии, насчитывающей 250 тыс. бойцов 13 национальностей. Приведены в «росписи» также и сведения об артиллерийском вооружении осаждавших, располагавших 120 «ломовыми» — осадными — орудиями навесного огня, 647 пушками полевой артиллерии и 32 мортирами — орудиями навесного огня, стрелявшими бомбами больших размеров. Помимо бойцов, в осаде принимали участие десятки тысяч подсобных рабочих, выполнявших все осадные работы.
Составление плана всей осады и руководство осадными работами было возложено на военных инженеров (по словам «росписи»: «немецких людей — городоимцев»), из Испании, Франции, Швеции, Германии и Венеции.
Главнокомандующим турецким войском был адмирал Дели Гуссейн-паша, а его помощниками были: командующий флотом — Ходжа — Гурджи — Канаан-паша; глава янычар — Пиалеага; ведавший всеми союзными и вспомогательными войсками — Сейявуш - паша и крымский хан — Базадур - Гирей. Наблюдение за действиями пашей было поручено доверенному султана — евнуху Ибрагиму.
Правильность данных «росписи» подтверждается описанием осады ее очевидцем турецким ученым Эвлия-эффенди.
Обложив Азов, турки послали казакам своих парламентеров, попытавшихся угрозами и обещаниями богатой награды убедить казаков сдать Азов без боя. Казаки ответили отказом, закончив свой оскорбительный для турок ответ вызовом:
«...Мы у вас Азов — город взяли головами своими молодецкими, людьми немногими, а вы его у нас, из наших казачьих рук, доступайте головами вашими турецкими, силами своими многими. Кому-то из нас во боех поможет Бог!».
На следующий день турки предприняли общий приступ всеми силами. Он был, с большим для турок уроном, отбит казаками. По окончании приступа, турки попросили перемирия для уборки трупов своих убитых, предлагая казакам за труп каждого янычара по червонцу, а за янычарского «голову» — командира — по 100 червонцев. Казаки согласились на перемирие, но отклонили денежную награду, как недостойную их:
«Не продавали мы мертвого трупу николи! Не дорого нам ваше серебро и злато, дорога нам слава вечная. То вам от нас — казаков — игрушка первая, лишь мы — молодцы — оружие свое прочистили. Всем вам — басурманам — от нас то же будет» («Роспись»)
Потерпела неудачу и первая попытка турок насыпать высокие земляные валы, с которых их пушки могли бы перестреливать весь Азов. Казаки выждали, пока земляные работы были закончены, и неожиданной вылазкой выбили турок из центрального шанца, где турками были собраны запасы пороха. Казаки минировали шанец турецким порохом и, когда турецкая пехота пришла на выручку шанца, взорвали его вместе с турками.
Турки, под защитой сильных соединений янычар, насыпали новые шанцы, сосредоточив на них всю свою артиллерию и большую часть пехоты. Шанцы были выше азовских городских стен и турки начали систематическое разрушение не только городских укреплений, но и всех зданий Азова. Непрерывная бомбардировка продолжалась 16 дней. Городские стены и все дома Азова были «сбиты до самой подошвы». Казаки применили, новый в то время, способ защиты от огневого перевеса противника: вместо разрушенных каменных стен, они насыпали земляные валы и с них отражали нападения турок, а от турецких ядер укрывались в подземных убежищах. Не довольствуясь отражением турецких приступов, казаки сами, неоднократно, переходили в наступление: по вырытым ими подземным ходам они проникали в турецкий лагерь и ночными вылазками наносили туркам сильный урон.
Турки пытались подземными минными работами выбить казаков из их убежищ, но казаки сумели вовремя обнаружить их минные галереи и своими контрминами взорвать их вместе с рабочими и военной охраной. «Роспись» так описывает минную войну:
«... И мы, Божею Милостью, устерегли их подкопы те и под их подкопы сделали свои и подкатили пороху, и те их подкопы все взорвали, и погибло турецких людей многие тысячи. С тех мест подкопная их мудрость миновалася. Постыли уж им те подкопные промыслы...».
Турки продолжали бомбардировку казачьих земляных укрытий «ядрами огненного чинения» — бомбами, а затем начали ряд непрерывных приступов, посылая на них по 10 тысяч янычар, которых сменяли другие 10 тысяч, не давая казакам передышки. Этот метод использования огромного численного перевеса, для физического выматывания противника, был эффективным. «Роспись» так говорит о нем:
«... И от такова их к себе злоухищренного промыслу, от бессония и от ран своих тяжких, и от всяких осадных лютых нужд, отягчали мы все и изнемогли болезнями лютыми осадными. А се: в мало дружине своей осталось, не единый же час нам отдохнуть не дадут!».
Общая вылазка азовцев прекратила непрерывность приступов. Турки опять стали убеждать казаков оставить Азов. Они забрасывали в город на стрелах «ярлыки» — записки, в которых обещали не только пропустить защитников Азова через свой укрепленный лагерь, но и дать каждому казаку по «300 талерей и по 200 золотых червонцев аральских». Казаки не поддались и этому соблазну. Истощение осажденных достигло предела:
«...А теперево от турок видим смерть свою лютую. Поморили нас бессонием: 14 дней и нощей с ними беспрестани мучимся. Уж наши ноги под нами погнулися, и руки наши оборонные уже не служат нам, от истомы уста наши не глаголят, от беспрестанной стрельбы глаза наши выжгло, в них стреляючи порохом, язык наш уж во устах наших на басурман закричать не воротится. Такое наше бессилие — не можем в руках своих никакова оружия держать. Почитаем себя топерево за мертвый труп». («Роспись»).
Телесное изнеможение казаки преодолели духовно - религиозным подъемом: в ночь 26 сентября они совершили всенародное покаяние и панихиду за всех убитых и живых защитников Азова. А после молитв, с горящими свечами пошли на последнюю вылазку, чтобы умереть в бою, а не быть заживо погребенными в подземельях. Шли на верную смерть. И... нашли турецкий лагерь пустым: осада была турками снята.
Если положение осажденных казаков было нечеловечески тяжким, то и осаждающим туркам тоже было нелегко: несокрушимость казачьей обороны, огромные потери при штурмах и казачьих вылазках —деморализовали янычар. Разнородность осаждавшего Азов войска вызвала раздоры между бойцами разных национальностей. Не было единства и среди многоголового командования. Затянувшаяся осада ставила, снабжавший турок, флот под угрозу гибели от частых на Черном море зимних бурь. Появление среди осаждающих заразных болезней было последней каплей, переполнившей чашу испытаний турецкого войска: его командование решило осаду прекратить.
Осада Азова продолжалась 93 дня. За это время все укрепления и дома города были разрушены до основания. Из 5367 казаков и 800 казачьих жен, защищавших Азов, было убито 4300, а все уцелевшие были изранены. Потери турок, по данным «Росписи», были в двадцать раз больше, чем у казаков: 96 тысяч.
Понимая, что в случае нового прихода турок, Азов им своими силами не удержать, казаки послали «зимовую станицу» в Москву и «били челом Белому Царю Кременным Градом — Азовом».
Приобретение Азова было крайне желательно для Москвы, но его принятие от казаков обозначало бы тяжелую войну с мощной Турцией. Для решения азовского вопроса царь Михаил Феодорович созвал в 1642 году Земский Собор. Из сообщений участников Собора выяснилась невозможность вести войну с Турцией. И когда посланцы Собора побывали в Азове и доложили Собору о полном разрушении крепости и города, то Земский Собор, учитывая угрозу турецкого посольства — начать войну в случае невозвращения Азову Турции, рекомендовал царю «город Азов под его царскую руку — не принимать».
Царь Михаил Феодорович повелел: «Атаманам и Казакам Азов - город покинуть». Царское повеление было Казаками выполнено.
Азов опять стал турецким. Вернее, то место, где он прежде стоял, т. к. донцы, покидая Азов, уничтожили все его укрепления.
Значит ли это, что все «осадное терпение сидельцев Азова», вся их небывалая доблесть, жертвенность и огромные кровавые потери — были напрасными?
Конечно, нет! Ни одно, даже самое, казалось бы, незначительное событие в жизни человека, или целого народа, не проходит бесследно, а вызывает, зачастую неожиданные, последствия. Казачья оборона Азова была исключительно крупным событием и ее значение — в вызванных ею последствиях. Они сказывались в прошлом, а их отголосок ощущается и по сегодня.
М.Н. Залесский, Сан-Франциско, 1970 (сохранен стиль автора, сделана небольшая редакторская правка)
======================
Электронный научно-практический журнал "Бюллетень инновационных технологий" (ISSN 2520–2839) является сетевым средством массовой информации и публикует статьи по актуальным проблемам гуманитарных и естественных наук
======================