НЕ ШЕДЕВР, НО – КИНО
Одна из героинь фильма «Воздух» мучается вопросом: «О нас кто-то вспомнит потом, что мы воевали?»… Фильм вышел в такие дни, когда как раз вспоминали ВСЕХ воевавших и павших за Родину. И в этой ленте – тоже. Казалось бы, должны были попасть в яблочко. Увы…
По всему видно, что новое детище Германа-младшего и Эрнста – фильм «Воздух» - киноявлением и кассовым проектом не стал. Взрастили такого зрителя, что его картиной о войне – не захватишь. Да и предубеждений много. Как написала одна комментаторша (не смотревшая фильм!): «Прочитала статью, увидела актеров, которых привлекли, и сразу разочаровалась. Безрукова представляю только в роли рекламщика Совкомбанка, Лядову только в роли развратной женщины. Даже не буду тратить время на просмотр фильма».
Как раз Безруков сыграл неожиданно неплохо, правда, играть особо нечего. Всем, не только ему!
К моему удивлению, фильм вышел с финансовой поддержкой упразднённой государственной структуры – Роспечати. Что за игры? Я ещё понимаю, если бы он был снят по новой выдающейся книге (поддержка издательства!) – нет, по заурядному сценарию мадам Киселевой. Для неискушённого зрителя такие игры без разницы – кто деньги дал, а я понимаю, что средства выделили, а никакой ответственности и никакого контроля – не было, как и структуры такой нету – снимай чего и как хошь!
У фильма 3 генеральных продюсера, включая, как водится, Эрнста, и 3 – простых. Уже давно всем известно: где Эрнст – там не шедевр или, что чаще – провал. Например, ни сын видного режиссёра, ни куча продюсеров не знали, что нет ни одного удачного и любимого народом фильма без выдающейся музыки или замечательной, пронзительной песни. Например, в похожем фильме «Ночные ведьмы» звучит проникновенная песня Евгения Крылатова на стихи Евгения Евтушенко. Здесь же есть только достаточно выразительная сцена: слушают на разбитой передовой, в непролазной грязи - солистку в белом шарфе, которая поёт на чужом языке классическую арию. А уставшие и простоватые солдаты – внимают. Это подчёркнуто обыгрывается, хотя фронтовые бригады строили репертуар по-другому! Всякий раз даже чисто киношная удача вызывает смысловые вопросы.
Первый: зачем делали фильм на государственные деньги, но – 16+? Не могли сделать так, чтобы школьники посмотрели единственную киноленту к 80-летию освобождения Ленинграда? Нет, Герману-младшему нужны были жестокие сцены, начиная с пролога - Военно-автомобильная дорога 102, где расстреливаются с самолётов мамы с детишками. И дальше – невозможно подсчитать, сколько раз на экране появляются кровища, окровавленные, обгоревшие и мертвые люди, убийства в упор с жуткими натуралистическими подробностями. Может быть, слегка сглаживает восприятие размытая цветокоррекция — с эффектом дымки или дыма — будто находит туман с Ладожского озера, у берегов которого герои проводят много времени.
Но туманны, обрывочны и примитивны «как в жизни» - многие разговоры.
- У наших парней налёта мало: только взлетать и садиться умеют.(?-полно асов было!)
- А зачем вам девчонки? Они ж только на кухне могут.
- Да не красавицы, но на безрыбье…
Диалоги мнимо глубокомысленны и пусты:
«Что важнее Родина или человек?» - «Родина».
«Можно любить всех, кто умер?» – «Можно. Хорошо бы». И т.д.
Что действительно впечатлило – во всяком случае меня: это снятые воздушные бои с применением технологий, о которых беспрерывно рассказывали. Но даже не в них дело, а в динамизме таких сцен: они и в классике меня покоряли («В бой идут одни старики»), но здесь камера показывает и размытую мушку пулемёта ШКАС, и надвигающуюся цель и трассирующие, чиркающие о борт пули. Ведь мой старший брат – Герой был стрелком-радистом на СБ-2, вёл не только отвлекающий, но и прицельный огонь, сбил три фашистских самолёта. Поэтому я погружаюсь, домысливаю, представляю. Не знаю, как другие… А вот сама гибель Риты снята невнятно:
- Рита, отбой, отбой! Поворачивай!
- Не могу. Атакую… Меня подбили.
Огонь, напряженное лицо с испариной и – облака…
Может быть, самый достоверный сюжет – становление аса-истребителя Беловой. После первого боя – комполка её спрашивает:
- Почему не стреляла?
- Я делаю всё, как учили. Но не могу по живому…
Потом и вовсе истерика: «Я не могу лететь, я не могу лететь».
Но после очередного боя: «Теряю высоту. Прыгаю».
Приземляется прямо на передовую, жестоко убивает ножом раненного фашиста по соседству. Потом пристреливает в рот приставшего лётчика. Вместо неё под трибунал идёт другой добровольно.
В общем, это похоже на драматургию и кино.
А вообще, сценарий для нагнетания построен так, что все герои, все красивые герои, просто – все красивые – погибают. Включая старлея Белова. Ей новенькая – ведомая украинка Мария Яценко говорит:
- Хочу воевать. Готова погибнуть.
- Не надо погибать. Лучше выспись. Воевать надо, чтобы мёртвых было меньше.
Прямо девиз нынешней СВО на Украине.
Но сама она – тоже гибнет. Уже не может выброситься с парашютом, кричит: «Мамочка, мамочка… Лёша, я иду к вам!».
Этот фильм из разряда очень тяжелых, мрачных, но без катарсиса — накрывает чувство беспросветности. Кстати, полных затемнений – тоже слишком много.
Да, конечно, это кино – снято профессионально, есть выразительные сцены, есть самоотверженная игра актрис – в снегах, в грязи и на макетах самолётов. Но ради чего всё? – туман с Ладоги или затемнение.
