Фильм “Франкенштейн”, вышедший четырьмя годами ранее и тоже поставленный английским режиссёром Джеймсом Уэйлом (James Whale), который длительное время являлся символом хорошего фильма ужасов 1930х, открывался коротким предисловием. Из-за театрального занавеса выходил человек с “дружеским предупреждением”, как он это назвал, что далее последует зрелище не для слабонервных и, если вы не хотите переживать слишком сильные эмоции, лучше прекратить просмотр прямо сейчас.
“Невеста Франкенштейна” открывается уютной сценой в гостиной дома лорда Байрона, друга Мэри Шэлли и её мужа Перси. За окном бушуют гром и молния, Мэри боится их, а Байрон удивляется, как такое может быть. Его поражает, как один человек может быть таким противоречивым – сочинить жуткую историю о двух загадках творения жизни и смерти, но при этом бояться грозы, пугаться темноты и вскрикивать от укола иголкой во время вышивания.
Неужели в этой прелестной голове возникло чудовище из кусков трупов, добытых из могил, – не унимается лорд. Мэри отвечает, что публике требуется что-то посерьёзнее, чем любовный роман. Глубокое произведение, которое имеет мораль: наказание коснётся любого смертного, кто осмелится подражать Богу.
Лорд Байрон восхищён, как она всё придумала, во время чтения он отчётливо видит сцены похорон, за которой наблюдают Генри и его помощник, создания ужасного Существа и жуткой расправы над ним со стороны жителей деревни. Когда он произносит эти слова, параллельно им демонстрируются кадры из предыдущего фильма, одновременно иллюстрируя впечатления от чтения и служащие напоминанием о том, что было ранее для зрителя. Мэри ответила, что это не конец и у неё есть продолжение.
В конце фильма “Франкенштейн” 1931 года Существо осталось внутри горящей мельницы, а сброшенного им Генри доставили в замок, где он приходил в себя. Жители деревни и семья Франкенштейн успокоились, считая, что Существа больше нет. Но оно выжило и пустилось в скитания, не теряя надежды быть принятым.
Тем временем на пути Генри Франкенштейна появляется доктор Преториус, который знает об эксперименте по созданию Существа из мёртвой плоти, потому хочет предложить продолжение дела. По словам Преториуса, Генри совершил только половину дела, а вместе они могут его завершить. И создать для Существа вторую половину.
Оба эти фильма – это скорее такое же существо Мэри Шэлли, каким стало Существо для Франкенштейна из её собственного романа.
Они оба объеденены единой стилистикой немецкого экспрессионизма с мрачными вытянутыми тенями и резкими ракурсами съёмки. Оба они созданы из частей романа, которые соединены на усмотрение сценариста.
Открывающие сцены напоминают вступления романа, когда повествование сначала ведётся от лица Роберта Уолтона, который отправился исследовать Северный полюс, а потом повествование отходит другим действующим лицам – Виктору (в фильме его зовут Генри) Франкенштейну и его Существу. В “Невесте Франкенштейна” используется материал из предисловия Мэри Шелли в издании 1831 года, в котором она рассказала о том, как ей пришла идея для романа. От него в фильм перешла общая атмосфера их совместного времяпрепровождения в обществе лорда Байрона летом 1816 года, которое “оказалось дождливым и ненастным; непрестанный дождь часто по целым дням не давал нам выйти”.
“Франкенштейн” 1931 года рассказывает о том, как одержимый своей идеей Генри всё же создал Существо и столкнулся с последствиями (смерть Марии, дочери деревенского фермера, и доктора Вальдмана, наставника Генри из университета); “Невеста Франкенштейна” 1935 года – о том, что живое Существо нуждается в полноценной жизни, ему нужно общение, еда, тепло, несмотря на устойчивость к погодным условиям, ему нужно встроиться в общество, но существует непреодолимый барьер. Барьером служит его внешность, которую общество не готово принимать, судит по ней и встречает Существо агрессией, а оно, в свою очередь, не обученное правилам поведения, защищается в ответ той же агрессией. Каждый его жест воспринимается как опасное намерение. Например, Существо спасает тонущую девушку, но мужчины пытаются его убить, считая, что он на неё напал. Но в этом акте спасения продолжается мысль, что в Существе горит доброе начало – в фильме 1931 года он тянулся к солнцу, а здесь спас девушку и не причинил вреда беззащитному слепому старцу.
Кстати, о нём. Жизнь Существа настолько жалкая, что в друзьях у него может оказаться только слепой старец, на чью хижину он набредает, скитаясь по окрестностям. Старец только рад, что хотя бы кто-нибудь скрасит его одиночество. В этом эпизоде и высвечивается тяга каждого живого существа к общению, обмену эмоциями, ответной реакции на собственные мысли. Словом, каждому человеку нужен свидетель его собственного бытия, и старец с Существом начинают общаться. Старец научил его говорить некоторые слова, в том числе “друг”, “плохо” и “хорошо”.
Доктор Преториус тем временем занят созданием невесты для Существа Франкенштейна. Интересно то, что эта часть абсолютно отличается от романа. В нём само Существо, поведав о двух годах скитаний в одиночестве, предложил своему создателю сделку – он создаёт ему партнёршу, и они вдвоём удаляются подальше от людей и никогда больше не станут тревожить их. И Виктор Франкенштейн в романе долгое время терзает себя из-за этой ненавистной пыточной обязанности. А, приступив к делу, он называл его омерзительным, отвратительным, тягостным. “Я не был преступником, но навлёк на свою голову страшное проклятье, точно действительно совершил преступление”.
В романе прямым текстом озвучивается мысль о том, что живое существо – это парное создание. Это произносится самим Существом: “Каждый мужчина находит себе жену, каждый зверь имеет самку, а я должен быть одинок! Мне присущи чувства привязанности, а в ответ я встретил отвращение и презрение”. Это очень драматично и вообще страшно, но для экранизации использовали ход, сделав её просто фильмом ужасов, чтобы показать ужас одиночества из-за того, что ты не такой как все, в чистом виде. И дали Существу не полноценные реплики, а лишь отдельные слова, выученные благодаря старцу из леса, единственного человека, проявившего доброту в его адрес.
Доктор Преториус из “Невесты Франкенштейна” продолжает тему безумия, начатую в первом фильме самим Генри. Если в самом начале этой части Генри успокоился на том, что ему удалось зажечь искру жизни в мёртвой материи, то, спустя совсем немного времени, брошенное дело снова даёт о себе знать в лице Преториуса. Это напоминание о том, что необходимо понимать, что за человеком закрепляется некая ответственность за то, что он делает. В никуда это уйти не может, и амбициозный эксперимент Генри, например, выливается в то, что появляется заинтересованный человек, желающий продолжить эксперимент.
Фактически Генри становится “рабом своего создания” (эта мысль перекочевала в экранизацию из романа). В романе Виктор рассуждал, что Существо ему дало обещание уйти из его жизни, но его невеста может этого не захотеть, она может возненавидеть своего партнёра, но, если полюбит, итогом станут дети, и этому не будет конца. В экранизации Генри стал заложником Преториуса с его стремлением создать полноценного человека, потому что до этого он делал лишь уменьшенные версии – балерина, король и королева, дьявол. А в качестве рычага давления послужила Элизабет, возлюбленная Генри, которую Существо похитило, чтобы Генри согласился работать с Преториусом, а именно провести ту же операцию по оживлению с помощью его аппарата, работающего от электрического разряда. “В одиночку вы создали человека, а вместе мы создадим для него пару”. Мысль скандальная и сейчас, потому что два мужчины создают новое существо без участия женщины.
Если честно, я думала, что в фильме покажут взаимоотношения Существа и Невесты, но, на самом деле, нет. Фильм ужасов неожиданно завершается на comic relief. Зрителю даётся возможность посмотреть на созданную Преториусом и оживлённую Генри женщину, одетую в красивое белое платье и похожую на женщину из “Метрополиса”, оценить её угловатые движения и удивлённо распахнутые глаза. Ей уделено всего несколько минут экранного времени. Но это больше, чем в романе – там Виктор ей и вовсе не дал возможности появиться, разорвав тело на кусочки.
***
“За новый мир Богов и монстров” (To a new world of gods and monsters) (с)