Крупные хлопья снега падают с веток, потревоженных неосторожным движением. Между кронами в ночном небе мерцают звезды. Высокий широкоплечий мужчина снова стоит в темном зимнем лесу у реки. Тень от капюшона скрывает его лицо. Онемевшие пальцы сжимают заиндевелое топорище. Холод пробирает до костей. Таинство черного ритуала свершилось, ведьмы заторопились покинуть оскверненный лес. Словно знают, что он идет по следу.
Вдруг одна из них оборачивается - и сон смешивается с явью. Он уже видел это лицо… Мужчина закрывает глаза. Он касался её кожи, гладил волосы… Сам возводил её на костер! Каждую ночь предавал эту женщину огню во снах, а теперь видит её наяву.
Топор, приготовленный для свершения правосудия, падает, проваливается глубоко в сугроб. Человек, сокрытый тенями, стоит немой и недвижимый, словно молнией пораженный, а ведьмы, так и не заметив охотника, скрываются во мгле.
Перед его внутренним взором опять пылает хворост, черный дым поднимается вверх, заслоняя бледный лик, белокурые волосы прилипли ко лбу женщины, продавшей свою душу за способность творить колдовство.
Порыв ледяного ветра возвращает его в настоящее. Ведьмы ушли невредимыми.
Преследовать их теперь – дурная затея. Слишком опасно. Этими отродьями тьмы управляет нечистый дух. В их власти влиять на мужчин, делать их своими пособниками, безропотными рабами. Кто знает, сколько омороченных пособников скрывается в их доме? Вооружены ли они?
Мужчина поднес ко рту замерзшие пальцы и согрел их своим дыханием. Он не мог вернуться с пустыми руками. Только не после того, как насмехался над остальными, теми, чьи методы ушли недалеко от детских забав. Облить святой водой дверь колдуна, испортить рабочий перекресток ведьмы – баловство недостойное тайного общества. Так он говорил перед тем, как отправился выслеживать этих детей порока. Он обещал, что принесет нечто ценное. Его не поймут, если он заявится ни с чем, решат, что струсил. Особенна она. Венецианская маска. Эта женщина организовала и поддерживала их орден. И имела над ним власть, странную, мистическую, подавляющую и вдохновляющую.
Мужчина сунул руку в карман, достал маску чумного доктора, надел, закрывая лицо. Дышать на морозе в кожаном клюве было легче. Кроме того, с этой личиной он чувствовал себя другим. Настоящим собой. Чумным доктором, искореняющим заразу. Тем, кто карающей дланью вершил правосудие. Инквизитором старого мира.
Мужчина развернулся и, погружаясь в снег по колено, зашагал по тропе назад, в сторону реки. С деревьев, которые задевал плечом, сыпались хлопья снега.
- Кар-кар-кар, - смеялась ворона, кружа над кронами.
Этот звук раздражал его, он хотел бы бросить в неё камень. Но сам был не без греха. Что-то первобытное рвалось изнутри. Инквизитор раскинул руки и зарычал, выливая свой гнев. В тишине ночи его рёв разнесся по округе.
Тропа вела к обрыву над берегом. Мужчина вернулся по своим следам назад, к тому укромному месту, откуда наблюдал за обрядом, что вершили ведьмы огнем, водой и жертвенной кровью. Инквизитор знал, за чем шёл. Он спустился к укрытому пухлой периной льду и пошел вдоль реки. Снега с этой стороны намело меньше и можно было ускорить шаг. Он уже видел цель - черное пятно от костра на снежной простыне. Охотничий азарт гнал инквизитора вперед. Он так увлекся, что едва не проглядел полынью. Тонкий лед хрустнул. Молниеносный прыжок на берег - твердая почва под ногами.
- Кар-кар-кар, - снова засмеялась в ночи ворона.
Но теперь ему было плевать на её насмешки. Несколько шагов. Человек в маске чумного доктора рухнул на колени перед утоптанной горкой снега и начал рыть. Топор, оставшийся в лесу, сейчас бы очень пригодился. Но такая незначительная преграда не могла остановить инквизитора. Он готов был грызть землю зубами, если бы это потребовалось. Там, где выходил пар от его горячего дыхания, маска индевела по краю. Мужчина разгребал сугроб, пока не добрался до земли. Она была ещё теплой. Палка, которой ведьма ворошила угли, легко взрыла рыхлый песок. Перчатки только мешали, и он сбросил их, продолжая скрести почву голыми руками. В каком-то благоговейном исступлении человек зачерпывал пригоршни песка, выбрасывая их рядом раз за разом, пока подушечки его пальцев не почувствовали твердый предмет. Сверток обжег его, и первым порывом было отдернуть руки. Но Инквизитор сдержался. Он достал сокровище из ямы и осторожно развернул грязную ткань. Темный гримуар в кожаном переплете лежал у него на ладони. Сердце бешено забилось. Теперь будет, что показать Венецианской маске. Она оценит его рвение служить тайному ордену. Инквизитор запрокинув голову, захохотал.
И проснулся. Лоб покрыт холодной испариной. Сбивчивое дыхание. Рука непроизвольно нырнула под матрас. Обложка колдовской книги была теплой на ощупь. Мужчина выдохнул. Отнести находку Верховной маске он всегда успеет. А пока что-то внутри не давало этого сделать. Будто в книге была заключена какая-то тайна, которую он должен разгадать. Перед мысленным взором вновь всплыло лицо белокурой ведьмы, которую инквизитор видел в лесу в день ритуала наяву. Кем была эта дева? Для чего судьба привела её из снов? Что-то неуловимое витало в воздухе: идея, воспоминание, догадка, которую мужчина никак не мог осмыслить. Но он вспомнит. Обязательно сложит все эти кусочки мозаики воедино.
Инквизитор поднялся с кровати и уставился в ночную тьму. Он уже знал, откуда начинать распутывать этот клубок, чтобы добраться до незнакомки из его безумных снов. Рано или поздно, ведьмы вернутся в дачный домик у лесного массива, близ реки. Там-то он и будет их поджидать.
***
Оранжевые тыквы в витринах смеялись беззубыми ртами, парящие свечи мигали электрическим огнем. В стеклах и лужах отражался свет неоновых вывесок, фонарей, светофоров и проезжающих мимо автомобилей.
Света помогала подруге развешивать по стенам длинную гирлянду с крошечными диодами. Спутанный моток мерцал у нее в ладони, как маленькая галактика.
Хозяйка маникюрного салона, где работала Маринка, давно просила тружениц ногтевого сервиса украсить свои рабочие места. Ведь люди чаще возвращаются туда, где им уютно и тепло.
- Что-то клиентка опаздывает, - заметила подружка. – Если не появится через десять минут, закроем салон, закончим с декорациями и домой.
Она расставляла маленькие тыковки, купленные в супермаркете за углом, когда дверь салона тихо хлопнула, впустив посетительницу. Волна холодного воздуха прокатилась по ногам, когда перед ними предстала миловидная женщина лет двадцати семи. Темное пальто, перчатки, дорогая сумочка. Короткие темные волосы убраны за уши. Со стороны сложно было бы сказать, что с посетительницей что-то не так. Но от Светы не укрылось, как за плечом женщины мелькнула тень. Да и холод от женщины шел какой-то неправильный. Не свежий морозный, какой приносишь с собой с улицы, а тяжелый и затхлый, будто из склепа.
- Ой, здравствуйте! Я уже решила, что вы не придете, - сказала Маринка.
- Не приду? Если я лишусь и этой маленькой радости, то просто сойду с ума, - ответила женщина.
- Присаживайтесь, я сейчас подойду. Чай, кофе будете?
- Нет, спасибо, - ответила она.
Маринка убежала в уборную, а Света продолжила развешивать гирлянду, украдкой поглядывая на клиентку, которая уже расположилась за маникюрным столом. И чем дольше наблюдала за незнакомкой, тем больше убеждалась в том, что женщина пришла не одна. Она принесла с собой мертвую душу, призрака, сущность из нижнего мира.
Посетительница, казалось, заметила пристальное внимание к своей персоне, обернулась, но тут подоспела огненно-рыжая мастер маникюра.
- Давайте ваши руки, - сказала она. – Если это единственная оставшаяся в вашей жизни радость, не выйдем отсюда, пока вы не будете полностью довольны результатом!
- Спасибо, э…
- Марина, - напомнила подруга Светланы своё имя.
- А я Мария. И я задолбалась, - сказала она.
Маринка понимающе кивнула. А клиентка уже не могла остановиться.
- Муж ушел от меня к другой женщине, на работе мною недовольны, со здоровьем какие-то непонятные проблемы, даже цветок, который я купила, чтобы себя порадовать, зачах и засох.
- Может, вам просто попался слишком капризный цветок? – решила поддержать клиентку девушка. – Возьмите что-то попроще.
- Марина, это был кактус! – невесело рассмеялась женщина.
Свете показалось, что клиентка Марины давно не имела возможности поговорить с кем-нибудь по душам.
Время было уже позднее, и в салоне, кроме них троих, никого не осталось. Молодая ведьма наконец закончила с гирляндами и села на свободное кресло.
- Скажите, а больше с вами ничего странного не случалось? – спросила она, пристально глядя женщине в глаза.
- Случалось. Разбила телефон, села на окрашенную скамейку. Кошка удрала – еле нашли. Она последнее время вообще вела себя неадекватно. И много чего ещё, если обо всём рассказывать, ночи не хватит. А я не люблю жаловаться.
- Ясно, - сказала Света, не зная, как начать. – А вы верите в магию?
- Раньше не верила. Теперь уже готова поверить во что угодно, лишь бы всё встало на свои места.
- Знаете, если всё так, как вы говорите, то очень похоже на то, что на вас сделали порчу. Поверьте, я в этом разбираюсь. И могу помочь.
- Вы мастер маникюра и экстрасенс? – пошутила женщина.
- Я не работаю здесь, вообще-то я продавец. И ведьма, - сказала Света, смутившись от своего ответа.
Прозвучало неубедительно, и в салоне повисла неловкая пауза.
Маринка сосредоточенно пилила ногти, Мария рассматривала маленькие тыковки и красиво расставленные свечи.
- Всё это очень странно. Ещё и дурацкий Хэллоуин. И кто вообще придумал его праздновать? Совершенно чуждая нам традиция.
- Это ещё и Велесова ночь. Время, когда врата нави открыты в наш мир. А значит, делать чистки и снимать порчу – лучше времени не найти. Всё-таки подумайте, вас словно специально привели именно сегодня, именно в эти дни. Вот, - Света быстро нацарапала свой номер телефона. – Позвоните мне, если решитесь. Или не мне, а другой ведьме. Только не затягивайте.
И пока Мария в недоумении смотрела на листочек с цифрами, Светлана быстро накинула куртку, натянула шапку, намотала шарф и поспешила на выход. Прочь от леденящего взгляда мертвеца, что смотрел в спину уходящей ведьме.
Дорогие читатели, для тех, кто присоединился недавно и не читал "Варечку", оставляю ссылку на оглавление предыдущих частей:
