Январь пришел суровый. Холодный до онемения в пальцах, до рези в носу, до боли в ушах и до слезящихся глаз. Снега навалило столько, что дворники не успевали его счищать. И если в центре города еще можно было ходить, то ближе к окраинам сугробы высились по колено, а где-то и по пояс. Метели каждый день завывали за окнами, бросая, словно сделанные из осколков стекла, колючие снежинки в лица прохожих.
На улицу никто без особой нужды старался не выходить. На бродягах это сказывалось особенно плачевно. Из группы около семидесяти человек по-прежнему хваталось за свою тяжелую и малоприбыльную работу от силы человек двадцать. Денег почти не было, как и еды, и поленьев для печи.
Больше всех страдала Эрика с новорожденной дочкой Оливией. Девушка голодала, из-за чего у нее почти не было молока. Рита удивлялась, как в таких условиях смогли нормально пройти роды.
Рита старалась как-то проживать самой, но ей все равно приходилось просить помощи у Никки.
- Эр, Никки передала еды и вещички. Вот, держи, – после очередной встречи темным вечером Рита прибежала к подружке.
- Тихо, Ливи спит, – Эрика благодарно приняла подарок. Она никогда не отказывалась от помощи, видно, понимая, что без нее не проживет.
Рита присела рядом, отогревая руки у печки. В животе урчало от голода. На ужин ей должен был достаться клубень картофеля и сосиска. Девушка понимала, что этим точно не наестся, но другой еды все равно не было. Консервы, стоящие в углу, оставались на самый крайний случай, когда животы от голода пухнуть начнут.
- Сколько лет мне так с ней сидеть в этом сарае, боясь шагу ступить на улицу? – прошептала Эрика, поглаживая малютку по голове, та сладко сопела, изредка причмокивая губами. Эрика смотрела на своего ребенка и улыбалась, но, отводя взгляд, снова становилась грустной и задумчивой.
- Скажи, вам еще что-нибудь с Ливи нужно? Никки сможет добыть, я надеюсь, – согреться никак не получалось. Рита дрожала, чуть ли не голыми руками, прижимаясь к печке.
- Ты какая-то красная. И дрожишь. Ты не заболела? – Эрика приложила холодную руку к Ритиному лбу. – Горячий. Посиди завтра здесь. И не выходи на улицу. Никуда не денутся твои люди. Ну не узнают они про андроидов за Стеной, что с того?
Голова болела. Рита тяжело вздохнула. Может, Эрика права? Может, действительно, оставить эту затею и позволить себе немного отдохнуть?
- Приляг, – предложила Эрика. – Я разбужу тебя, когда еда будет готова.
Рита последовала ее совету.
Наутро самочувствие казалось немного лучше, но ровно до тех пор, пока Рита не решила оторвать голову от подушки. Новый приступ головной боли заставил вернуться обратно.
На старом складе вот уже три человека лежали затронутые неизвестной болезнью, и Рита не собиралась становиться четвертой. Она заставила себя встать, позавтракать и одеться.
Холодный воздух должен был прогнать противную тяжесть из головы. Но через пять минут прогулки девушка поняла, что ее ужасно знобит, хотя одежда на ней была теплая – Никки постаралась.
Рита вообще думала, что если бы ни Никки, она давно уже умерла бы в том отравленном газом автобусе. Из-за озноба пришлось повернуть назад к Эрике и проспать целый день в надежде на чудесное выздоровление. Единственное, чего боялась девочка, что Ливи тоже может заболеть. Ведь у детей в этом возрасте такой слабый иммунитет.
- Держитесь с Лив подальше от меня, – попросила Рита, отворачиваясь к стене. – Не хочу ее заразить.
Эрика послушно ушла к печке, чтобы находиться рядом с теплом – по всему помещению витали сквозняки и могли запросто продуть маленького ребенка.
Через два дня Рите показалось, что температура спала. Девушка заставила себя подняться на ноги и пойти на обещанную встречу с Никки. Та принесла пеленки, памперсы и еще что-то по мелочи для ребенка.
- Ты больна? Выглядишь ужасно, – сказала она, разглядев даже в темноте бледность Риты.
- Ничего. Обычная простуда, – отмахнулась Рита, зайдясь ужасным кашлем.
- Вернись через полчаса, я принесу тебе антибиотиков и таблеток, – Никки развернулась на каблуках, но Рита ее приостановила.
- Погоди. Эрику с Ливи надо куда-то деть. Если они еще останутся в этом месте, могут заразиться обе. У тебя никого нет, кто мог хотя бы на зиму приютить их? Кто не побоится гнева государства?
Никки замерла. Самой ей было некуда деть девушку с ребенком – она жила в приюте.
- Я что-нибудь придумаю. Ой, – она приложила руку ко рту, и быстро отойдя в сторону, сложилась пополам.
Рита недоуменно посмотрела на Никки.
- Сама-то здорова? Тебя тошнит!
- Съела не то, – быстро пробормотала девушка, вытирая рот рукой. – Я приду через полчаса. Иди домой.
***
На следующий день после этого разговора я встретился с мисс Квин, когда она выводила детей на прогулку. Для воспитанниц уже был очищен небольшой пятачок во дворе.
- Добрый день, мисс Квин, – я торжественно приподнял шапку-ушанку, здороваясь. Мороз тут же воспользовался этим и, кроме носа, и так уже отмороженного, быстро заморозил уши.
- Добрый, Гарс, – она помнила, что я просил называть себя по имени. Воспитательница была задумчива и имела весьма уставший вид, словно всю ночь провела без сна.
Привычным движением я оперся на лопату и улыбнулся девушке. Поговорить с людьми было приятно, с ней же мне нравилось разговаривать больше других. Никки Квин не смотрела на меня свысока, как это частенько делали другие. Общалась наравне.
- Выглядите устало. Не спалось? – я был уверен, что это связано как-то с Ритой Лаконте. Девчонка с другой стороны Стены никак не давала мне покоя. Очень уж занимательные вещи рассказывали все, кто встречался с ней. В последние дни люди утверждали, что не видели ее. Неужто случилось что?
- Самочувствие пошаливает. Да и забот навалилось, – призналась мисс Квин, одергивая слишком резвую девочку, пробегающую рядом.
- Аль с вашей подругой что приключилось? – я преднамеренно не упоминал имени – знал, что нас могут услышать.
- И с ней, да и не только. Я бы хотела поговорить с вами, Гарс. После девяти. Вы же пойдете домой?
Я кивнул. Нужно было продолжать работу, а то ненароком мадам Соул выглянет в окно, заметит, что прохлаждаюсь, да и выгонит прочь. Мы все опасались директрисы. Она всегда казалась слишком холодной и строгой. Зато ей удавалось хорошо вести дела и содержать приют.
Вечером мисс Квин слегка задержалась. Мы встретились ближе к половине десятого – я весь продрог на улице, ожидая ее.
- Я думала, что вы уйдете, так меня и не дождавшись, – призналась она, закутываясь в шубку. Эту самую шубу купил ей ее жених. Все о нем знали, но никто его не видел. Мисс Квин встречалась с ним всегда за территорией приюта, стараясь не попадаться на глаза другим воспитателям.
- Право, куда я денусь, – улыбнулся я ей, но девушка отвела взгляд в сторону. Она была чем-то сильно озабочена и все никак не решалась начать разговор. – Да говорите же! Промедление еще никому не помогало.
Никки Квин поджала губы, собираясь с мыслями.
- Вы же живете один? – негромко спросила она.
- Да. Старушка моя померла пять лет назад. Так что теперь я один-одинешенек в своей старой лачуге.
Мисс Квин удовлетворенно кивнула и вновь замолчала, обдумывая дальнейшие слова.
- Вы могли бы ради благого дела переступить через закон? – ее голос снизился до шепота, серые холодные глаза посмотрели на меня требовательно.
- Тут зависит все от того благого дела, которое надо совершить, – что предлагает мне эта девушка? Никки Квин опять кивнула, соглашаясь.
Мы шли по улочке к окраинам города. Я уже понял, что ведет меня воспитательница в сторону заброшенного склада.
- Есть девушка, – начала мисс Квин. – И у нее двухмесячный ребенок, которого она не хочет отдавать в цепкие руки приюта. Хочет, чтобы он остался с ней. Она сейчас прячется от своего мужа и от полиции. Именно там, куда мы с вами идем.
Я еще не понял, что задумала эта женщина, но не помочь матери с грудным ребенком было бы просто невежливо.
Повсюду слышался звук наших шагов. Если бы кто-то знал, что мы что-то задумали – он запросто смог проследить за нами, ведь как бы тихо мы не старались идти, ничего не получалось.
- На старом складе много больных людей. Сейчас время такое. Простуды, грипп, воспаление легких. Эта девушка и ее малышка подвергаются большой опасности, соседствуя с больными. Вы уже догадались, о каком одолжении я хочу попросить вас?
Я кивнул. Приютить девушку и ее ребенка будет несложно. Правда, моей зарплаты едва ли хватит на нас всех. Но я что-нибудь придумаю.
Мы дошли до края Последней улицы. Да, она так и называлась Последняя. Видимо, у главы города не хватило фантазии для интересного названия.
- Рита, – тихо позвала мисс Квин девочку. – Рита я пришла.
- Кто это, – раздалось из темноты. – Зачем ты привела его? Он из них? Пришел за мной? Или Оливией?
Никки прижала руки к губам.
- Что ты говоришь такое. Я бы ни за что! Да еще и сейчас, когда…– она оборвалась на полуслове. – Это Гарс Клемент. Он дворник в нашем приюте, возможно, ты помнишь его. Он согласился предоставить жилье Эрике и Ливи.
Рита вышла из темноты, слегка шатаясь.
- Правда? – она улыбнулась мне, а потом нахмурилась, вспомнив лицо. – Это он. Он ничего не сделал, когда Близнецы тащили меня к машине.
Девочка отступила на шаг назад, держась рукой за стену.
- Почему я должна ему доверять теперь?
- Он знал о тебе и… – начала было Никки Квин, но я ее перебил.
- У них были пистолеты. Что мог я, старик с метлой, против двух вооруженных людей?
Девочка закусила губу, видимо, не думала об этом.
- Хорошо. Мне позвать Эрику? – Рита взглянула на Никки.
- Да. Пусть собирается и приходит. Вы же возьмете их сейчас? – взгляд упал на меня.
Но мне хоть сегодня, хоть завтра – все одно.
- Конечно, – отозвался я, провожая взглядом хрупкий девичий силуэт.