Начало тут:
Тут:
И тут:
Главой поселковой администрации вот уже седьмой год служил Петр Васильевич Бабаев, отъявленный взяточник и старый педераст. В его загородной вилле в райцентре все было оборудовано для того, чтобы без помех предаваться излюбленному пороку. В спальне стояла огромная кровать с пологом, бар вмещал уйму алкоголя, а также сотни упаковок с импортными презервативами для анального секса. Жена Петра Васильевича, немолодая уже женщина, была пуглива, забита и необразованна и из деревенского дома никуда особо не выезжала.
Иногда он привозил на дачу молодых девок из соседней обедневшей деревни, с отвращением их имел, давал денег, поил портвейном. За это они работали у него на огороде, и довольные, разъезжались по домам. Жена догадывалась об изменах мужа, но к этому относилась спокойно, не догадываясь о второй сущности своего именитого супруга. Детей у них не было.
Последнее время с этим делом стало туговато. Петр Васильевич думал о том, как поправить положение. Поэтому он с такой надеждой ждал возвращения из армии сельских парней. Несовершеннолетних же ребят он старался не соблазнять, боясь, на всякий случай, уголовного преследования.
И хотя за его темные хозяйственные делишки ему давно грозили большие сроки, он их не боялся. Петр Васильевич точно знал, что издревле на Руси взяточников и казнокрадов почти любили, а пи&&ров жестоко ненавидели. Запалившись с каким-нибудь малолеткой, он запросто мог бы лишиться всего.
Сегодня он встал поздно – пол-ночи продолбился в зад с каким-то приблудным бомжиком, опосля чего выгнал его к куям собачьим. Очко приятно побаливало и хотелось жрать. На всякий случай позвонил домой. Но супруга не ответила.
- Видать, на рынке, - подумал он.
Меж тем, проблема оставалась. Нормальные партнеры в округе все извелись, остались лишь те, которые давно надоели, либо куда-то свалили. Уже до бомжей дело дошло. А так хотелось свежатинки…
«Долбанный кубаноидный менталитет – матерился про себя Петр Васильевич – для них гомосексуализм страшнее атомной войны! То ли дело в Таиланде! Платишь какие то несчастные двадцать долларов и у тебя на всю ночь – приятный миниатюрный черномазик. Ха-ха!
В Таиланд он как-то летал года два назад. Тогда это еще было в диковинку и не всем по карману. Но Бабаев в средствах себя любимого не стеснял. Он был истинным гедонистом. А чего-нибудь спи&дить или набраться теми же взятками при его статусе было делом привычным, это как на работу ходить.
Но чернявые ему надоели. Хотелось чего-нибудь нордического. Да где ж такого взять?
Предаваясь несбыточным мечтам, он из последних сил отчаянно промастурбировал в своем роскошном туалете с позолоченным унитазом и перламутровыми стенами и решил испить «Хенесси». Сегодня была суббота, служба не звала. Единственное, вечером в местном клубе надо было сказать речь в честь праздника. Районный военком звонил накануне и сказал, что парни из армии возвращаются и надо чего-нибудь такое: для галочки, но чтобы душевно.
А тут еще в селе как-раз и вернулся со службы один парень - кровь с молоком. Отличник боевой и политической. Подвиг совершил, расстреляв опасных уголовников, которые хотели власть захватить и пойти войной на краевую столицу. Это ему в сельсовет так потом в письме из войсковой части написали. В общем – вечером в клубе «Встреча с героем».
Он его помнил, семья была приличная, а пацан – не очень. Наслушался всякого рока и стал панком. Матерные песни пел, да не те, что на свадьбах под гармошку, а какие-то все больше антисоветские. По то, что менты-козлы и про дедушку Ленина, который усох. Да и одевался как бомжара, булавки на грязную куртку цеплял.
Мужики пробовали его на место ставить, но толку было мало: здоровый был, с шестнадцати лет любого тракториста уделывал, особенно, если тот был пьяный. А трезвых у них в колхозе и не было.
А тут увидел его на улице. После армии парень разросся, вытянулся и стал вообще как Иван Драго из фильма «Рэмбо». Такой же здоровый блондин. Прямо мечта с плакатов о службе в армии. Бабаев в конце восьмидесятых держал от бюро комсомола в райцентре видеосалон, полуподпольно крутил американские боевики (а по особым дням – порнушку) и репертуар фирмачей 80-х в принципе, знал хорошо.
Дембель шатался пьяным по селу уже вторую неделю все в той же страшной куртке и майке с каким-то лупоглазым волосатиком. Хитрожопый Петр Васильевич сам на контакт с пьяным панком не пошел, а подослал к нему своего заместителя, чтобы тот намекнул. И к родителям его зашел.
А теперь, пару дней его не видно – выхаживают, видать. Сегодня ему на сцене стоять. Отстоит и пускай потом снова бухает. Разрешу еще на недельку. Все можно понять. Картечью из пушки зеков в упор расстреливать – это для молодой психики сильный удар. Ничего, отойдет… а там буду в оборот его брать. Нам такие парни нужны.
Мысли о том, что может быть потом, вызывали у Бабаева приятное теплое жжение во всех его чувствительных местах. Не уверен был, конечно. Но твердо знал одно: хорошей работой, деньгами и блатным положение он заинтересовать сможет любого. А уж парня после армии – как два пальца об асфальт. Только дайте время…
***
Меж тем Трофим сидел дома, смурной, но трезвый и невнимательно слушал «Сектор газа» и ворчание матери, которая гладила ему пиджак с карманами и «с искрой» и свежую, слегка расшитую красненькими коловратами сорочку небесно-голубого цвета. На полке стоял початый пузырек его любимого еще до армейской службы одеколона «Диско-2».
- Подь сюды, герой – с плохо скрываемой лаской грубовато позвала мать. Примерь-ка!
Трофим нехотя встал с полупродавленной кровати и пошел в соседнюю комнату к матери. Он одел на себя стремную сорочку, заправив ее в шорты-бермуды с надписью «Suicidal Tendencies» и сверху накинул пиджак.
- Ну-ка, поворотись-ка, сынку! – восторженно сказала мать.
Трофим вальсирующим движением переместился по тесной комнате. Скрипнула половица и с комода упала какая-то безделушка, случайно задетая обшлагом. Солнечный блик из окна зажег искры на лацканах.
- Ох, какой ты красивый! - восторженно просипела мать сдавленным от умиления голосом – Жениться тебе надо! А не пить!
- Не буду, мам - буркнул Трофим и поскорее снял этот тесноватый пиджачок. Китель ему и в армии надоел. Но что делать - сегодня надо в клубе покрасоваться. Сам глава сельсовета к нему своего шестерку прислал. Тот пообещал всего - и работу и заботу и премию к Дню России. Только чтобы не бухал больше и выступил в клубе на встрече с односельчанами.
- Ты альбом дембельский принеси, потом чаепитие у директора устроим, ты покажешь, расскажешь чего-нибудь такое, чего со сцены нельзя. Гитару принесем – попоешь песен армейских… Все путем, все по-домашнему - соловьем заливался заместитель.
- Ага, как же – думал Трофим – хрен тебе по всей твоей лысой морде! Какие там альбомы, я в МВД служил, у нас люди фотопленку в тюбике от зубной пасты домой вывозили! А песен я вам спою, ага…. Границы ключ переломлен пополам!...
***
Оксана грустила. И думала. Совершеннолетие будет только в следующем январе. А сейчас лишь лето началось. Школу еще надо закончить. А потом…
Не знала девушка, что потом. Страна жила ожиданиями и пела песенку про то, что «новый Президент самбо обожает»… А вот чтобы прямо тут и сегодня – этого не было. Училась она хорошо, очень любила биологию и русский язык, по которым имела пятерки. А по биологии еще и победу в районной олимпиаде.
Но все это было не то.
Мать ее любила и Оксана ей отвечала взаимностью. Отца же она помнила все меньше. И всем своим существом тянулась к мужскому полу. Две встречи: сначала с Трофимом в огороде, потом с Архипом у сельпо – раздраконили ее не на шутку. После того, как она потеряла сознание у магазина и затем напилась с одной бутылки «девятки», прошло уже несколько дней. Но тревога никак не хотела уходить из сердца девушки. Смутная истома особенно накатывала по вечерам. Уснуть было трудно, и она пристрастилась к чаю с мятой, благо этим добром весь огород зарос.
Но и сны снились волнующие. А однажды ей приснилось, что лежит она вот так, а слева от нее – Трофим, справа – Архип. Голые, как в немецком кино, которое они тайком с подругой смотрели на видеокассете, когда у той дома никого не было. И только она приготовилась, почуяв движение обоих навстречу к ней, как вдруг открыла глаза и явственно увидела, что Архип, нависая над ее возбужденно колыхающейся грудью, поцеловал Трофима прямо в губы. Как-то не по-мужски поцеловал…
Проснулась Оксана и проплакала до утра.
Мать, слава богу, ничего не заметила. В колхозе дел было много, не до дочки. С хулиганистым Ивашкой бы совладать.
А зря.
Оксана решилась. Нужно было встретиться с Трофимом. Как раз в клубе должен быть праздник, посвященный Дню России. Там обещали встречу с демобилизованными ребятами. На тот момент такой в их селе был один - Трофим.
Конечно, в силу отсутствия опыта, было ей тревожно. Но она сердцем понимала: нет у нее конкуренток в селе. Либо пигалицы, либо тетки дойные, а то и вовсе старухи. А такой как она – нет.
Да и помнила она его взгляды на встрече из армии, когда гуляли всем селом. Хорошие это были взгляды. Обещающие…
ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБЕЩАЕТ БЫТЬ.
НО ЭТО НЕТОЧНО…
ТВОРЧЕСТВО:
***
ПОДДЕРЖАТЬ АВТОРА:
Перевод по СБП на карту "Почта банк" по номеру +79520655055 (Максим М.) или по номеру карты: 2200 7706 356 9206