Вся сложность контроля в царской России заключалась в невозможности точно определить местонахождение человека ввиду огромных расстояний. Особенно это касалось отставных нижних чинов, которые по закону пользовались свободой передвижения.
Вроде и должен человек там быть – ан, нет его! И что делать?
Как искали человека, бывшего военного, в середине XIX столетия?
Интересное с точки зрения документооборота явление представляет собой «дело Тимофея Андреева», в котором имеются и рапорты военного начальства, и указания Земским Судам и Градским Полициям о розыске.
7-го мая 1839 года Командир Резервной № 3 батареи 20-й Артиллерийской Бригады капитан Ган направил рапорт в Рязанское Губернское Правление, в котором просил проследить за солдатскими детьми, отправленными с отцом на прежнее место жительства, а заодно отобрать у служивого паспорт и прислать в Канцелярию бригады:
«… Состоявший на службе Кавказского Отдельного Корпуса, 20-й Артиллерийской Бригады, в резервной № 3 батарее, старший канонир Тимофей Андреев, уволен от службы в чистую отставку и отправился к месту жительства Рязанской губернии, Пронского уезда, в селение Лучинское, и с ним отпущены его дети, Филипп и Иван Андреевы, на собственное пропитание до 20-летнего возраста.
Посему имею честь покорнейше просить оное Правление приказать: Пронскому Земскому Суду о наблюдении за теми кантонистами, дабы они, по достижении прописанного возраста, были отправлены в ближайшие батальоны или полубатальоны военных кантонистов. А ныне от старшего кантониста Андреева отобрать на отставку указ под № 179 и доставить ко мне, землю войска Черноморского в гор. Екатеринодар для показания в оном, что те кантонисты с ним уволены…» .
Шло время, но воз, как говориться, «и ныне там» стоял.
И 13-го июля 1845 года и.д. Командира 20-й Артиллерийской Бригады подполковник Войнич направил очередной рапорт в адрес Рязанского Гражданского Губернатора, в котором посетовал, что на 4-х кратные просьбы в течение 3-х лет оттуда нет никакого ответа:
«… Отношениями г. Командира 20-й Артиллерийской Бригады от 27-го ноября 1842 года за № 2714, 30-го сентября 1843 года за № 3014, 22-го февраля 1844 года за № 622, 26-го января 1845 года за № 260 прошены Ваше Превосходительство об отобрании и доставлении к нему указа на отставку за № 179, выданного уволенному в отставку в 1839 году этой бригады Резервной № 3 (что ныне Горной № 4) батареи старшему канониру Тимофею Андрееву, но до сих пор не имеется от Вашего Превосходительства об этом никакого уведомления, а потому честь имею отобрать от этого канонира указ на отставку и доставить к Командиру 20-й Артиллерийской Бригады г. Полковнику Ковалевскому для представления г. Начальнику Артиллерии Отдельного Кавказского Корпуса, вследствие предписания Его Превосходительства от 22-го марта 1839 года за № 942…» .
Как впоследствии оказалось, этим делом попросту никто не занимался. 31-го декабря состоялось заседание Рязанского Губернского Правления, на котором было отмечено, что
«… дела канонира Тимофея Андреева в производстве не имеется. Из восемнадцатого регистра сего Правления за 1842 год видно, что означенное отношение Командира 20-й Артиллерийской бригады от 27-го ноября 1842 года за № 2714 получено в правлении 1-го января 1843 года, где и записано под № 245. В принятии его расписался Березин, который был в то время столоначальником. В настоящее время он находится в отставке и жительствует в гор. Рязани…» .
В общем, принял дело некий столоначальник Березин, ушёл в отставку и всё.
В результате было вынесено следующее решение:
«… Рязанской Градской Полиции предписать указом отобрать от бывшего столоначальника Березина сведения, куда от него последовало принятое им означенное прошение Командира 20-й Артиллерийской бригады на имя г. Начальника Губернии по делу такому и когда и под чью расписку оное от него передано…» .
Кроме того, приказано градским полициям сыскать отставного старшего канонира Тимофея Андреева по всем уездным городам.
18-го января 1846 года первым отчитался Егорьевский Городничий , за ним, 19-го – Данковский , 20-го – Спасский , 21-го – Ряжский , 22-го - Сапожковский и Зарайский , 25-го – Пронский и Раненбургский , 28-го – Михайловский , 29-го - Касимовский , 30-го - Скопинский .
Текст всех донесений был примерно одинаков:
«… отставного канонира Тимофея Андреева по розысканию не оказалось…».
Последним рапорт прислал Рязанский Полицеймейстер Флейшер:
«…Во исполнение указа оного Правления от 31-го декабря за № таким-то Градская Полиция при сём честь представить сведение бывшего столоначальника оного Правления г. Березина по делу о паспорте отставного канонира Тимофея Андреева, с донесением при то, что означенного канонира Андреева на жительстве в городе Рязани не оказалось…» .
В объяснении Абрама Алексеевича Березина значилось:
«… 1846 года Генваря 22 дня на требование Рязанской Уездной Полиции, последовавшее по указу Губернского Правления от 31 декабря истекшего 1845 года за № 17184, уволенный от должности старшего столоначальника онаго Правления в отставку, Коллежский Секретарь Березин, сим объявлять, честь имеет, что отношение Командира 20-й Артиллерийской бригады, адресованное на имя бывшего в Рязани г. Гражданского Губернатора от 27 Ноября 1842 года за № 2714 об отобрании от уволенного в отставку из Резервной № 3 Батареи вышеозначенной Бригады старшего канонира Тимофея Андреева паспорта, выданного ему в 1839 году под № 179 и о доставлении такового к нему, г. Командиру помянутой Бригады, находится при деле, которое в числе прочих решённых сдано мною Губернскому Архивариусу по описи под № 342, а началось это дело 11-го июня 1839 года…» .
Как видно, уходя с должности, Березин сдал все дела в архив и благополучно отправился на покой. После него, естественно, «делом Андреева» никто не занимался.
В решении Губернского Правления от 17-го июня 1839 года говорилось:
«… предписать Пронскому Земскому Суду с тем, чтоб если упоминаемый канонир Андреев находится уже ныне на месте жительства, в селе Лучинске, то отобрать от него … об отставке указ, доставить оный в сие Правление для отсылки по принадлежности …» .
Не известно, дошло ли это предписание до Пронского Земского Суда – на этот счёт никаких бумаг не имеется.
В «деле Тимофея Андреева» наглядно проступает один момент: оплошность допустило армейское начальство в лице Полковой Канцелярии 20-й Артиллерийской Бригады. Ну, не усмотрели адъютант и писарь – забыли внести запись о сыновьях в указ об отставке Андреева. Оплошность эта в итоге привела к тому, что дети Андреева, кантонисты, которые по законы подлежали отправке в 4-й Учебный Карабинерный полк, судя по всему «потерялись» из виду – о них не вспоминали целых 7 лет (с 1839 по 1846 годы). Да и вспомнить о них было никак нельзя, т.к. отца их так и не разыскали.