Зима 1906/1907 гг. в Перми выдалась жаркой - сидевший на завалинке обыватель при желании мог наблюдать проносившихся перед его взором бомбометателей, стрелков, полицейских, военных. Периодически дворники посыпали улицу песком и свежим снегом, пряча от нежных взоров публики кровищу и не только. Кто-то готовился к выборам в Думу, кто-то готовил револьвер к борьбе за свою правду.
(Часть 1 тут)
- Тысяча чертей! – сказал Планше, вернувшись в свою лавку на улице Менял. – Мы разбиты наголову. Я никогда не утешусь!
А. Дюма. Двадцать лет спустя.
Черный человек грохнул в упор из берданки в нападавшего стражника, огромным прыжком вскочил на забор и крикнул оттуда:
- Ваша взяла покуда, сволочи, но мы ещё не кончили!
Пуля взвизгнула над забором и пронеслась мимо, за Каму, потому что человек отпрыгнул и кубарем скатился по крутому склону, по снегу, вниз.
- Вот дьявол, - удивленно проговорил один из стражников, - и как сиганул. Кто это?
А. П. Гайдар. Жизнь ни во что (Лбовщина).
Действительно, кто это? До декабрьского восстания широкой общественности об Александре Лбове было неизвестно, но в топ-10 влиятельных пролетариев Мотовилихи он уверенно входил.
Старше меня на век, А. Лбов был первым из 27 детей Михаила Ильича Лбова – ветерана русско-турецкой войны, георгиевского кавалера, сотского старосты (немножко иронично), занимавшегося сельским хозяйством на 5 десятинах земли, и кое-какой торговлей. Земля принадлежала заводу, но Лбовы так не считали, поскольку обрабатывали ее как свою собственную в течение века. По итогам многолетней тяжбы завод победил и землю отжал обратно в казну, и это была первая документированная обида А. Лбова на режим.
Трудоустроившись в 14 лет на завод, А. Лбов, по собственному признанию, промышлял тихим луддитством, а в 1897 г. отправился служить в войска, в его императорского величества лейб-гвардии гренадерский полк, где с должным почтением отнесся к боевой подготовке, но к шефу полка, и, по совместительству, российскому императору, почтение не приобрел.
«Несмотря на короткий срок службы, я все свое здоровье потерял на ней. Меня постоянно ставили часовым на башню Петропавловской крепости, не защищенной от морских ветров. Я получил сильнейший ревматизм, который еще и по сие время чувствуется» - это уже из допросов А. Лбова в 1907 г.
Осенью 1898 г. А. Лбов дембельнулся, поскольку главный кормилец его семьи – брат Василий, был зарезан в пьяной драке – «его следовало убить, так как он постоянно старался подставить ногу первому попавшемуся и положительно не имел никакого добра». Мотовилиха – край суровых людей.
По существующей до сих пор традиции, дембель тут же женился. Супруга Елизавета Штенникова к 1905 году подарила супругу двоих детей и шурина – Михаила «Быстрого» Штенникова, будущего бойца отряда «лесных братьев» Ивана и Алексея Давыдовых, начавших партизанить на закате «Лбовщины». Впрочем, есть мнение, что «Быстрый» принадлежал другому роду Штенниковых. К началу первой русской революции А. Лбов успел поработать на заводе, позаниматься пчеловодством и садоводством, а главное – изучить окрестные леса в должности лесообъездчика. Леса в старые времена были везде, начинались прямо за поселком, и с того места, где сегодня улица Андрея Юрша встречается с улицей Аркадия Гайдара, тянулись до самого Японского моря.
Организуемые социалистами митинги А. Лбова не интересовали – как и киношный Чапаев, он был за революцию, «и за то, чтобы бить жандармов из маузера и меньше разговаривать. Как это, ты читал мне в книге?... про эти самые... про рукавицы… и что нельзя делать восстания, не запачкавши их» (с). Поэтому, по началу, местному комитету РСДРП он был интересен прежде всего как хозяин лошади, которую он давал «для переездов революционеров из одного места в другое».
Тем не менее, к концу 1905 года решительность и сила А. Лбова, помноженные на солидный по меркам революционной молодежи возраст и жизненный, особенно гвардейский, опыт, позволили ему стать одним из лидеров декабрьского восстания наряду с А. Борчаниновым и А. Юршем.
Итак, как мы уже знаем, штурм Висима не состоялся. А. Лбов с товарищами тихо покинули баррикады, и каждый отправился по своим делам. По данным учиненного следствия, 6 человек рабочих в ходе восстания были убиты, 33 ранено, из которых трое позже скончались, около 400 человек были выпороты нагайками. Побродив по знакомым, А. Лбов ушел из Мотовилихи на другой берег Камы.
Пока он обживал окрестные деревни (зимний лес на Среднем Урале прекрасен, но не настолько, чтоб умереть в нем, воображая себя выживальщиком), в Пермь прибыл новый губернатор – 39-летний дворянин и юрист Болотов Александр Владимирович. Оценив степень разрушений в системе губернского управления, он 4.01.1906 г. объявляет «город Пермь с прилегающим к нему Мотовилихинским заводом», а также иные бунташные уездные заводы на положении чрезвычайной охраны.
Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, введенное 14.08.1881 г. Александром III в ответ на убийство предшественника, при введении режима чрезвычайной охраны предоставляло местным губернаторам, среди прочего, право учреждать военно-полицейские команды и их полномочия; изымать дела из общих судов и передавать их на рассмотрение в военные суды; передавать дела, находящиеся в общих судах, на рассмотрение в административном порядке; подвергать лиц в административном порядке тюремному заключению или аресту на три месяца, или штрафу на сумму до трех тысяч рублей; приостанавливать работу периодических изданий.
Возможно, кто-то вдруг вспомнил, что парой месяцев ранее император издал свой знаменитый манифест о даровании «населению незыблемых основ гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов»? И, по общему правилу, более ранний нормативный акт мог применяться лишь в части, не противоречащей манифесту?
Как бы не так. Разъясняя весной 1906 г. свою позицию и запутав тем самым поданных окончательно, император сообщил: «Акт 17 октября дан мною вполне сознательно, и я твердо решил довести его до конца. Но я не убежден в необходимости при этом отречься от самодержавных прав… могут сказать, что это отступление от обещаний, данных 17 октября. Я это знаю и понимаю… Но надо уразуметь, с чьей стороны будет укор. Он, конечно, последует со стороны всего так называемого образованного элемента, пролетариев, третьего сословия. Но я уверен, что 80% русского народа будет со мною».
Собственно, эти слова лишь очертили контуры сложившейся сразу после 17 октября правоприменительной практики – свобода может простираться лишь до границ интересов самодержавия, после их пересечения она становится преступлением против государства.
В январе же 1906 г. новый губернатор Болотов А. В., во избежание напрасных иллюзий, постановляет воспретить «сборища народа толпами на улицах, тротуарах, площадях, в садах и тому подобных местах, кроме церковных процессий, позволенных или вошедших в обычай общественных гуляний; шествия с революционными песнями, речами, возгласами и флагами, скопление при этом любопытствующей публики, всякого рода демонстрации; посылку депутаций от неразрешенных и недозволенных правительством организаций и разных союзов; участие в толпе, производящей насилие или же нарушение порядка; распространение ложных слухов, возбуждающих в населении тревогу или же опасения за личную и имущественную безопасность». Кроме того, свободный оборот оружия был прекращен.
Нарушителям обещано нагайкой по этой вашей личности, а затем «в административном порядке, по постановлениям губернатора, смотря по степени виновности, заключение в тюрьме до трех месяцев, или арест на тот же срок, или штраф до трех тысяч рублей».
Ответственность за организацию борьбы с экстремизмом в Перми и Мотовилихе была возложена на Антона Людвиговича Правохенского – в недавнем прошлом помощника Пермского уездного исправника, проявившего достаточное рвение при штурме чердака снарядного цеха 13 декабря 1905 г., во время которого восставшие понесли наибольшие потери убитыми и ранеными. Повышенный в должности до полноценного уездного исправника, Правохенский А. Л. рекомендует на должность околоточного надзирателя Мотовилихинского завода потомственного шляхтича Сигизмунда Францевича Косецкого, возвращавшегося с фронтов Русско-Японской, но застрявшего в Перми по причине безденежности.
В штатное расписание полиции Пермского уезда были внесены изменения, на территории Мотовилихи организован 5-й стан уезда, число полицейской стражи увеличено до 80 человек. Первым приставом Мотовилихи и первым начальником С. Ф. Косецкого в указанной выше должности назначен обрусевший эстонец Георгий Фомич Сандер (Сандлер), смененный в сентябре 1906 г. на Костюшко-Валожинича (Валюженич) Григория Дамиановича, прибывшего в Пермь из столицы, и успевшего отслужить с февраля 1906 г. на должности пристава 1-й части Перми.
Пока маховик репрессивной машины набирал обороты, в городе вновь появился «Малыш» - он же Михалыч, он же «товарищ Андрей», он же Яков Мовшев Свердлов – «в двадцатых числах января, из Екатеринбурга, для постановки новой организации названного сообщества (РСДРП) в качестве организатора, и в качестве ближайшего его сотрудника «Ольга» (сожительница Я. Свердлова – Клавдия Новгородцева, приобретенная им в славном Ёбурге)». В Перми Я. Свердлов реорганизует Пермский комитет РСДРП, налаживает связь с ЦК, разворачивает подпольную типографию и приступает к созданию боевых дружин – ничего нового, обычная рутина обычного революционера.
Ближайшей целью становится направление К. Новгородцевой, ставшей секретарем Пермского комитета, на IV съезд РСДРП, и, соответственно, приобретение средств на эту путевку. Идейно православное, тьфу, социал-демократическое ограбление было названо экспроприацией, и должно было быть поручено товарищам опытным – поэтому выбор изначально пал на А. Лбова и М. Стольникова.
В 1894 г. по инициативе С. Витте – в то время еще министра финансов – была введена Четвертая винная монополия, и все доходы, связанные с очисткой спирта и продажей водки, поступали в казну. Торговля велась исключительно в казенных винных лавках (казёнки), из которых выручку забирали сотрудники акцизного управления Министерства финансов – сборщики винной монополии.
Поскольку самодержавие и государство в глазах пролетариата различий не имели, то грабёж сборщиков винной монополии за грабёж не считался – ущерб правительству всегда хорошо. А. Лбова инструктировал лично тов. Андрей и инструктор боевых дружин по оружию и бомбометанию Яков «Квадрат» Вотинов. Отличный план был прекрасен всем, но остался нереализованным ввиду отсутствия жертвы – сборщик винной монополии не вышел вдруг на работу и вскоре уволился.
Денег в кассе не прибавилось, и был найден новый сборщик. В этот раз дело поручили идиотам, которые сразу начали стрелять, но не очень метко. В итоге деньги ускакали обратно в винную лавку, сборщик был смертельно ранен. Высланные в погоню казаки проделали немалый путь от Пашии до Лысьвы, где пристрелили одного из неумёх, а троих взяли в плен. Дмитрий «Герой» Меньшиков, Александр Трофимов и Иван Глухих – их история вскоре пересечется с одним из эпизодов «Лбовщины».
А вот история «Малыша» в Перми подошла к концу. Яков «Квадрат» Вотинов – мастер над оружием в мире революции, и агент Пермского охранного отделения в реальном мире – в течение весны 1906 года сдавал полиции сначала рядовых членов Пермского комитета РСДРП, а в июне 1906 г. и всю организацию вместе с «Малышом» и его дамой сердца.
9 июля была распущена Первая Государственная Дума, знаменитая своими пылкими речами и отсутствием какой-либо парламентской работы. Вместе с ней в отставку отправился С. Витте с его скверной игрой в либерала. Правительство возглавил Петр Аркадьевич Столыпин, чья решительность на контрасте с ёрзаниями на ж-пе С. Витте сильно смахивала на реакцию.
Примерно в это же время А. Лбов купил у эсеров винтовку и штык, и принял к себе в команду остатки большевистских боевиков.
Сезон взаимного крошилова был открыт.
Примеры непрофессионализма и дилетантства, приводившие к перманентным провалам вместо перманентной революции, преследовали А. Лбова весь предшествующий год. Не желая стать еще одним таким же примером, А. Лбов начал тренировки своей дружины, и первым делом ввел в отряде сухой закон. Помимо традиционных стрельб, которые в отрыве от реалий могли принести лишь приз на турнире, внимание было уделено общей боеготовности. Большая часть жизни отряда проходила в лесу, где боевики оборудовали стоянки и организовали несение караульной службы. Личное оружие было вручено боевику для постоянного ношения, расставаться с ним в лесу запрещено. Оружие чистили по одной единице, весь остальной арсенал находился в боеготовности.
Особое внимание было уделено агентурной работе. Результаты деятельности Пермского охранного отделения боевики наблюдали в режиме реального времени, и сделали правильные выводы. Избавиться от провокаторов по объективным причинам не представлялось возможным, но можно было завести собственных агентов. Засады в поселках не имели успеха, поскольку местные красотки, чьи женихи партизанили в окрестных лесах, сдавали стражников условными сигналами подходившим к поселку дозорам. Бедолага А. Л. Правохенский нервно курил, выслушивая доклады о местах появления А. Лбова, и рассылал группы задержания по всей губернии, поднимая по тревоге коллег из соседних уездов. Но А. Лбов появлялся в месте, не указанном ни в одном из докладов – его собственные агенты игрались в дезинформацию.
К осени 1906 г. было запланировано начало процесса по делу о декабрьском вооруженном восстании в Мотовилихе, но вот незадача – до лидеров повстанцев никак не удавалось добраться. А. Борчанинов чудил в Киеве под чужим именем, Я. Кузнецов был убит в начале года, А. Юрш потерялся до 1917 г. и тайна о его пребывании погибла с ним вместе на полях Гражданской. Однако, в лесах за Мотовилихой прятался А. Лбов, который еще не приступил к активным действиям, но уже создал базу для укрывавшихся от правосудия боевиков.
Сигизмунд «Чёрт» Косецкий принялся за дело. 2 сентября от рабочего П. А. Подкина он узнал, где прячется А. Лбов, и сообщил об этом в охранное отделение. Но мы же помним про двойных агентов А. Лбова? Последнего ожидаемо не нашли, но розыскное дело завели, и с этого дня занялись поисками А. Лбова вдумчиво и по-настоящему.
Вдумчивость на первых порах проявилась в задержаниях рабочих, заподозренных в социал-демократии. Есть мнение, что задержанных били, причинив обиду. Остатки социал-демократов на очередном собрании подняли важный вопрос: не пора ли валить Чёрта? Видя явный меньшевизм там, где были нужны радикальные меры, член Пермского комитета РСДРП Александр «Костя» Алексеевич Миков на свой страх и риск собрал единомышленников, и подошел к решению вопроса серьезно.
Прошлое покушение на Чёрта бездарно провалилось – из восьми выпущенных в него пуль одна попала в пальто, вторая – в сапог С. Ф. Косецкого; остальные ушли в молоко. Не кучность, а говно. Вот как вы стреляете, так вы и воюете (с) (Впрочем, это из другой истории).
10 октября С. Ф. Косецкий по служебной необходимости явился в Мотовилихинский театр (созданный с целью отвлечь рабочих от пьянства и революции), где к нему сзади подошел А. А. Миков и с расстояния не более метра произвел два выстрела из браунинга. С такого расстояния не мог промахнуться даже очень опытный большевик. Тем не менее, А. А. Миков произвел еще два контрольных в уже лежащее на полу театра тело, и, пользуясь тем, что городовые все внимание уделили начальнику, скрылся. С. Ф. Косецкий умер спустя непродолжительное время, в госпитале. Утром 11 октября на фугасе, заложенном для гарантии на пути следования С. Ф. Косецкого из театра, подорвалась 25-летняя жительница Мотовилихи.
А. А. Миков ушел в лес, к А. Лбову – ему следовало научиться стрелять, но он не успел – в конце ноября его вместе с группой взяли при подготовке к экспроприации, и отправили на каторгу на 8 лет. Убийство С. Ф. Косецкого ему не доказали. 🙈
В то же время в Пермь явился очередной эмиссар ЦК РСДРП - Федор Андреевич Сергеев - он же товарищ Артем, человек и Бахмут.
Имея некоторый, но пока что неудачный опыт организации вооруженного восстания в Харькове, и вполне себе удачное участие в прошедшем по весне IV съезде РСДРП, тов. Артем сосредоточил усилия на организации профсоюзного движения и продвижении кандидатов от РСДРП на выборы в обещанную подданным II Государственную Думу - по мнению писателя Ленина, думская трибуна отлично подходила для большевистской агитации и пропаганды. Однако же убийство С. Ф. Косецкого вызвало нехорошую реакцию, и количество остававшихся на свободе и при этом не в бегах членов Пермского комитета РСДРП стремительно сокращалось. В качестве кандидата в депутаты от рабочей курии удалось приискать полулегального сормовского рабочего Алексея Шпагина, трудоустроившегося в Пермских железнодорожных мастерских (Пермский мотовозоремонтный завод имени А. А. Шпагина - во времена недавние, сегодня - «культурно-рекреационное пространство»), но наметившаяся у пермских большевиков тенденция к терроризму могла отдать победу в цепкие лапки меньшевиков, собравшихся выдвинуться на выборах единым фронтом с кадетами.
Во избежание такой перспективы Пермский комитет РСДРП принял решение запретить кровопролитие, распустив боевую дружину, что вызвало недоумение в среде рабочих. Полтора года устраиваемой революции были прожиты не ради возвращения к сотрясанию языком воздуха. Пролетарии уходили в лес, и сбивались в боевые группы. «Мы, вопреки воле Пермского комитета, ходили часто в долину речки Егошихи, и там в глухих оврагах обучались стрельбе, перевязкам, вели разговоры стратегического порядка, изучали местность, расположение пермского гарнизона». Это из воспоминаний Клавдии Кирсановой, будущей супруги Емельяна Ярославского, а в описываемый период - одного из координаторов действий пермских большевиков и отряда А. Лбова.
Вот и писатель Ленин в статье с характерным названием «Партизанская война» терпеливо разъяснял, «что большевики, признавая необходимым использование парламентской формы борьбы, подчиняют ее общим интересам рабочего движения и особым задачам пролетариата в революции, используют парламентскую борьбу как средство политического просвещения масс и разоблачения политики самодержавия и буржуазии. В отличие от западноевропейских государств в России отсутствовала конституция, не было установившегося парламентского режима, вся полнота власти сохранялась в руках царского правительства. Поэтому Ленин подчеркивал, что в условиях самодержавия нельзя вырвать власть из рук помещиков и буржуазии парламентским путем. Задача большевиков состояла в том, чтобы разъяснять рабочим и крестьянам, что главной формой остается по-прежнему революционная борьба широких народных масс. Большевики беспощадно разоблачали «парламентский кретинизм» меньшевиков, считавших парламентаризм единственным и главным при всяких условиях средством политической борьбы. Ленин учил партию строго учитывать тенденции всех действующих в политике сил для того, чтобы правильно определить свою тактику». «Ленин показал, что марксизм не ограничивает революционное движение какой-либо одной определенной формой, а признает самые различные формы борьбы, разнообразие которых определяется ростом революционного движения и политической сознательности масс, обострением экономической и политической обстановки… В связи с этим он дал глубокий анализ партизанской войны, как одной из форм вооруженной борьбы пролетариата... подчеркивал, что партизанская война не имеет ничего общего с терроризмом, что ее ведут не интеллигенты-заговорщики, а организованные рабочие-боевики. Дезорганизуют революционное движение не партизанские выступления, а неорганизованность, неумелое руководство этими выступлениями. Нужно научиться воевать».
12 октября к югу от Сибирской заставы, где-то между Комсомольским проспектом и площадью Карла Маркса, полиция накрыла притон собрание эсеров, а заодно и простого могилевского парня Йоселя Фейгина - руководителя боевой дружины Пермского комитета РСДРП.
Таким образом, 13 октября большая часть пермских социалистов свистела и улюлюкала на похоронах С. Ф. Косецкого - высунувшись в окна губернской тюрьмы, угрюмо возвышавшейся унылым замком на берегу Стикса, разделявшего Пермь и кладбище.
Середина октября в Перми - время погоды, еще более дерьмовой, чем обычно. Пока полиция Мотовилихи гнобила держателя большевистского общака - рабочего Иванченко, пытавшегося избраться во Вторую Думу, а рабочий Шпагин уверенно двигался к своей недолгой депутатской неприкосновенности, в Мотовилихе происходили тревожные события - нападения на полицейских, ограбление лесопромышленника, всякие непромышленные взрывы, убийство осведомителя. Все это было похоже на продолжение революции, но кроме А. Лбова медийных персон для поимки не осталось.
Организованные облавы в силу принятых А. Лбовым мер результатов не давали.
В Пермь вошел 54-й Новомиргородский драгунский (чуть позже ставший уланским) полк, и части 11 Псковского пехотного полка. Вместе с 54-м полком в город явился поручик Владимир Оскарович Каппель. Не сумевший позже, согласно знаменитой черно-белой версии, победить Чапаева (о тех, кто смог - здесь: https://vk.com/wall-162479647_568347) он вполне сумел покорить сердце дочери горного начальника Строльмана - Ольги, на чем его успехи в Перми и закончились.
Хитроумный (но скорее всего считавший себя таким) А. Л. Правохенский не придумал ничего лучше, как взять в заложники подвергнуть административному аресту всех родственников А. Лбова, до которых смог дотянуться - около 50 (!) человек, в том числе его супругу Елизавету, и отца Михаила Ильича. Внутрикамерная разработка задержанных результатов не принесла, равно как и пожелание Елизавете распродать имущество и пристроить где хочет малолетних детей. Некоторые утверждают об имевших место фактах насилия над ней; но что сомнению не подвергается, так это то, что Лбова-старшего в арестантском отделении забили до смерти.
Примерно в это же время столичное общество покидают эсеровские и большевистские боевики - Дмитрий «Сибиряк» Савельев, Михаил «Гром» Гресь, Василий «Ястреб» Панфилов, Александр «Саша Охтенский» Сергеев, Михаил или Илларион «Демон» Паршенков. Помощь питерским в эвакуации оказывал Н. Емельянов, который десятилетием позже укроет в Разливе знаменитого к тому времени писателя Ленина.
Новый 1907 год империя встречала, как и предыдущий, затирая кровищу с мостовых в ожидании обещанных выборов в Думу. Социал-демократия, припудривая разбитый нос, готовилась к пылким речам с парламентской трибуны, и сворачивала до лучших времен свои боевые проекты. Юный Нестор Махно, выпущенный по малолетству на свободу, только начинал осваивать теорию анархизма; Григорий Котовский уже заматерел, но временно трудился золотодобытчиком в одном из забайкальских рудников. Лесные братья в Прибалтике были распущены специальным распоряжением РСДРП, и не собирались вместе до тех пор, пока РСДРП к ним не вернулась вместе с Красной армией; и лишь их косплееры из Мотовилихи только начали проявлять активность. Вот к последним питерские и отправились.
В начале января 1907 года, в то время, когда под чутким руководством рабочего В. Иванченко и неусыпным наблюдением А. Л. Правохенского в одном из цехов Мотовилихи пролетариат выбирал уполномоченных по избранию выборщиков в связи с предстоящими выборами в ГосДуму, Клавдия Кирсанова представляла питерских А. Лбову.
И с этого момента Мотовилиха с двух ног врывается в новостные чаты империи. Офигевшая от такого развития событий, К. Новгородцева сообщала из Пермской тюрьмы Я. Свердлову последние новости: «Недели полторы-две в Перми страшно усилились террористические акты. Бьют полицию и шпионов… Полицейских бьют на постах, устраивают засады в квартирах, делают фиктивные доносы и бьют пришедшую на обыск полицию».
10 февраля А. Лбов вместе с Сибиряком и еще двумя отважными товарищами заявились под стены той самой Пермской губернской тюрьмы, где не только К. Новгородцева писала свои письма, но и ее тёзка Кирсанова минувшей осенью, находясь под следствием, разлагала политически местный гарнизон. В одной из камер по милой провинциальной традиции томились в ожидании виселицы все трое незадачливых грабителей, принятых казаками после нападения на сборщика винной монополии - Дмитрий «Герой» Меньшиков, Александр Трофимов и Иван Глухих. План их освобождения был надежен и дерзок, как прорыв 2-й Тихоокеанской эскадры.
Строго в соответствии с регламентом, с наступлением темноты на пост № 4, расположенный на наблюдательной вышке, заступил предварительно разагитированный К. Кирсановой часовой (партийная кличка Экк). Выждав непродолжительное время, в окне одного из домов неподалеку от тюрьмы ответственный товарищ зажег зеленый фонарь, что послужило началом согласованных действий по обе стороны тюремной стены. А. Лбов с компаньонами открыли огонь из револьверов в направлении вышки охраны. В то время, пока Экк рисовал штыком на снегу вышки следы от пуль в ожидании, когда вся охрана тюрьмы сбежится на веселую перестрелку, в камеру к Герою и его подельникам зашел надзиратель Дмитрий Букин - разумеется, также работавший в интересах революции. Букин получил для конспирации в ухо, и кляп между зубов. Путь к свободе был почти открыт - охрана направлялась на внешний периметр тюрьмы отстреливаться от беспредельщиков, в надежном месте были запрятаны веревочные лестницы с металлическими крюками - и что могло пойти не так? Не так шла эскадра адмирала Того шел арестант-ламповщик Евлампий Крупин.
Отсутствие надзирателя в коридоре было удивительным, и Евлампий, не ожидая подвоха, позвал его. Вдруг спит? Вместо надзирателя в коридоре появился Иван Глухих с позаимствованным у надзирателя револьвером, и немедленно взял Евлампия в плен. Местом изоляции Евлампия был выбран туалет, однако увидев мимоходом валявшегося в камере Д. Букина, Евлампий счел путь в сортир, где могли замочить, опасным, и, вырвавшись, побежал в более безопасную сторону. Плюнув ему в вслед, беглецы вернулись к первоначальному плану, но на поднятый Евлампием шум примчался лично начальник тюрьмы со своими помощниками. В старые времена в переговоры с арестантами не вступали, поэтому без долгих прелюдий и эффектных перестрелок, используя приклад винтовки и примкнутый штык как средство убеждения, начальник тюрьмы восстановил порядок и водворил бунтовщиков на неуспевшие остыть нары.
В это время ворота тюрьмы распахнулись, и в сад (сегодня - сквер Декабристов) навстречу А. Лбову вышел тюремный караул, но не для приветствий.
Осознав, что вечер перестает быть томным, боевики развернулись и ушли в ночь. Прогуливавшийся по саду со своей девушкой ефрейтор 232-го резервного Ирбитского батальона решился на преследование, но увидев, как А. Лбов, остановившись, развернулся и сунул руку за пазуху, все понял, и вернулся к пассии.
За геройское отражение бандитского нападения Экк получил звание ефрейтора, знак отличия ордена Святой Анны и вместе с ним денежную награду около 20 рублей и, кроме того, ещё 3 рубля из полковой кассы. Евлампий через три дня получил от обретавшегося в тюрьме бродяги три удара ножом, и скончался в тюремной больнице. Бунтовщиков ждала больничка, суд и ожидаемая петля. Однако при утверждении приговора петли заменили каторгой. Попыток к их освобождению более не принималось, да и не до них уже было. Близилась весна, погода налаживалась - Александр Лбов выходил на простор.
15 февраля, в связи с многочисленными обращениями коллег-рабочих Полазненского завода, расположенного чуть выше по Каме, А. Лбов с коллегами-боевиками прибыл для инспектирования к управлению упомянутого завода. По итогам заслушиваний управляющий Б. И. Копылов был убит, сумма штрафа составила около 1000 рублей, имевшееся в управлении оружие изъято. А. Л. Правохенский, охотившийся последние полгода на А. Лбова, находился неподалеку, в правлении волости, но охотничьего пыла не проявил. Раненного охраной завода Михаила «Демона» Паршенкова лбовцы утащили в Мотовилиху, оставив уездного исправника без «языка».
Польской гордости в очередной раз нанесен урон, губернатор в ярости. Количество войск, приданных полиции для поимки боевиков, приближается по численности и разнообразию гарнизону пограничной крепости в какой-нибудь угнетенной Польше.
По итогам трех дней облав загонщики потеряли двух людей убитыми и четверых раненными, сумев взять одного юного лбовца. При попытке задержания 18 февраля Дмитрия «Сибиряка» Савельева последним был убит заведующий наружным наблюдением Пермского охранного отделения, и ранен городовой. На следующий день при поддержке полуроты 11-го Псковского пехотного полка, а главное - при активном содействии супруги одного из повстанцев, Сибиряк был пойман, и препровожден в губернскую тюрьму. Впереди его ждал этап в Петропавловскую крепость, Александр Керенский в качестве защитника, замена виселицы бессрочной каторгой, возвращение этапом в Пермь, второй смертный приговор, попытка к бегству и пуля в голову.
3 марта А. Л. Правохенский во главе сводного конного отряда полиции и эскадрона драгун 54-го Новомиргородского драгунского полка, пользуясь сведениями, предоставленными той же дамой, осадил дом пожилого Фердинанда Витте (ни разу не родственник), чей сын Иван минувшим декабрем был выслан в административном порядке в Златоуст в связи с участием годом ранее в декабрьском вооруженном восстании. В самом доме спали боевики А. Лбова, последний же вместе с супругой уединился в расположенной рядом бане.
Былые встречи, миражи, Меня ждет путь нелегкий дальний. Тебя - венок из ожиданий На всю оставшуюся жизньЮрий ЛозаСто часов3:34
В ответ на предложение полиции открыть дверь, старый Фердинанд мудро отвечал, что щас сходит за светом, и пропал. Поняв спустя 10 минут, что к ним проявляется явное неуважение, осаждающие решились на штурм, начав его с обстрела дома. Позднее очевидцы будут спорить, что было ужаснее - дом, превращенный в дуршлаг, или вопли старика Витте, изрубленного шашками. Газетные статьи выдвигали версии, одна охуительнее восхитительнее другой, о том, как А. Лбов прошел сквозь оцепление, то ли прикинувшись одним из полицейских, то ли переодевшись в старичка-дровосека, либо мчась на лыжах быстрее Уле Айнара.
А. Л. Правохенский, в лучших шляхетских традициях просрав кампанию русским мужикам, паковал чемоданы. Вместо губернского центра его ждал уездный Кунгур, где в Ледяной пещере призрак Ермака гонялся за тенью Мамонта, и забвение. Пермь укрылась за войсковыми кордонами, а из окружающих лесов на нее смотрела вооруженная и решительная Мотовилиха. Революция не была окончена, и А. Лбов продолжил свой путь в легенду.
При подготовке статьи использована литература, помимо указанной в первой части:
Кудрин А. Пермь в столыпинском галстуке. Часть 2: «Святая Анна» за помощь Лбову.
С. М. Рязанов С. Ф. Косецкий: Борец с революцией и его образ в Пермской публицистике// Вестник Пермского университета, 2013 Выпуск 3 (23)
Предисловие к пятому изданию 14 тома Полного собрания сочинений Ленина
Кудрин А. В. О мотивах революционной деятельности Александра Лбова//Смышляевский сборник… вып. 4. Пермь, 2012
Автор: Павел Реутских