В этом месяце она привела к нему одну. В прошлом — было трое, а в позапрошлом — две. Никакой закономерности не существовало и Светлана не могла предугадать, сколько бродяжек понадобится ее сыну на этот раз. Иногда без этого он мог обходится несколько месяцев подряд. Но никогда не получалось воздерживаться дольше четырех-пяти. И каждый раз был для подлинным мучительным испытанием, сущим проклятием для Светланы!
Все начиналось с того, что Миша становился более беспокойным. Он терял аппетит, начинал капризничать и все чаще портил вещи. Под его сильные ручки, в гневе способные крушить так, что страшно было подойти, могло попасть что угодно — книга, которую он рвал в клочья, посуда, которую он швырял в стены, а однажды он добрался до ножниц и в лоскуты порезал шторы! У Светы тогда чуть инфаркт не случился, когда она заметила у сына в руках острое… Не за себя испугалась, а за него — дитя свое неразумное!
- Мама… Я хочу смотреть… - шептал он и глядел как мимо нее. - Мама, я должен видеть!
Она понимала, что значили такие слова и глотая слезы, гладила его по голове каждый раз.
- Хорошо. Потерпишь, зайчик мой? Мама скоро приведет тебе… Человечка нужного. Но нужно чуточку подождать, хорошо? Маме надо на работу, ладно?
Обычно Миша соглашался подождать. И тогда у нее была пара дней на поиски… подходящей кандидатуры. Но иногда сыну становилось худо буквально на глазах и он начинал тяжело дышать, бормотал себе под нос какую-то тарабарщину, лицо его краснело, а взгляд… Ох, в такие минуты Светлане чудилось, что на нее глядит вовсе не нее ребенок!
- Надо мама. Мама, приведи! Я хочу, мне надо!
И тогда она срывалась с места — шла искать то, что ему нужно, без промедления! И плевать на то, что работу прогуляет… Там, кстати, знали, что у ее сына — психическое отклонение и относились с деликатным пониманием. Золотые люди, как же Светлана была признательна родной фабричной бухгалтерии, откуда не уволили, когда семья ее попала в кошмарную жизненную ситуацию и она стала работником, который не мог больше безупречно выполнять свои обязанности! Она ведь хорошо понимала, что матери-одиночке с двумя детьми, один из которых — сумасшедший, будут мало где рады!
Очередное обострение случилось аккуратно незадолго дочкиного Дня рождения — Екатерине исполнилось семнадцать лет.
- Опять, что ли? - спросила, прищурившись, Катя, застав мать в десять часов вечера у порога.
Светлана молча застегивала сапоги. Она собиралась пройтись до трассы — всего минут двадцать от их дома на окраине и ты в царстве обездоленных, где ее уже хорошо знали… Она туда ходила не часто, но регулярно — приносила чего-нибудь поесть местным, иногда — старую одежду подкидывала им или еще какого… мусора, который бы им сгодился. Вообще, когда-то она думала, что бродячую девчонку можно найти запросто — только щелкни пальцами, помани за собой чем угодно и она пойдет, ведь нужда, отчаянное положение — половчее любого аркана будет! Но оказалось, что бомжи — люди смекалистые и осторожные.
- Никуда я не пойду, тетя, - сказала ей та самая — первая девушка. Это было три года назад. - Вдруг вы меня к маньяку заманиваете, - усмехнулась бродяжка.
И должно быть, у Светланы по лицу многое прочесть можно было, потому как бродяжка нахмурилась и отошла подальше. Но потом Светлана взяла себя в руки.
- Нет, я не к маньяку тебя отведу, - сказала она. - Просто… Это очень… Деликатный вопрос. И мне никто, кроме того, помочь тут не сможет! В смысле… Мне нужна именно… Бездомная девушка. Давай я по дороге все объясню? У меня дома, - она привела еще один аргумент. - Я ужин приготовила. Голубцы и яблочный пирог. Ты сможешь воспользоваться моей ванной и… Я дам тебе новую, чистую одежду.
Тогда девушка пошла с ней… И уже позже, оглядываясь назад, Светлана злобненько усмехалась над собой — эх, как же ей тогда первый разок сложно дался! А потом, когда уже и счет этим бездомным девицам, которых требовал сын, потеряла, тогда они слились для нее в серую массу безликую. Она просто приводила их и больше так не нервничала. Они появлялись и исчезали. Она не запоминала их. Какая разница? Все равно, каждая из них была — для одноразового, так сказать, использования.
- Да, опять, - ответила Светлана дочери, распрямляясь и морщась от боли в спине. Дожили! Всего тридцать восемь лет, а уже все болит, как у древней бабки!
- Мам, а можно, - протянула дочка голосом ноющим. - А давай мы лучше в кафешке посидим? Не дома...
- Я миллионерша, по твоему? - бросила раздраженно Света. - Мы и так договорились уже — торт в этой твоей кондитерской дорогой покупаем, кофту тебе эту новую… Сотня кофт этих у тебя в шкафу и все, как мешок сидят!
- Ты ничего не понимаешь в модных трендах, - закатила глаза Катя. - Это оверсайз! Сейчас все так ходят.
- Стадное чувство, чтоб его… - буркнула Светлана, проверяя, все ли взяла? Сегодня бомжей ждал суп на курином костлявом наборе и десяток буханок вчерашнего хлеба, купленных за полцены в пекарне у дома.
- Да, лучше уж быть как все, чем такими оригинальными, что весь подъезд шарахается от нас, как от чумных! - вспыхнула, как пробудившийся Везувий, дочка. - А ты знаешь, что ко мне на День рождения никто идти не хочет? Одна подруга лучшая осталась, да и та отодвигается от меня подальше, потому что от меня бомжатиной несет!
- Не говори ерунды, - спокойно, но строго сказала Светлана.
- Ах, ерунды?! - у Кати лицо пошло розовыми пятнами. - Да весь подъезд знает, что у нас тут ночлежка открыта! В придачу к дурдому…
Речь Кати резко оборвалась. Она поняла — что последнее сказанное было лишним. Она преступила безмолвно установленные рамки. Теперь мать смотрела на нее холодно, жестко.
- Прости, - Катя опустила голову. - Я не хотела…
- Ты сказала что думала, дочка, - ответила Света. - И то, что чувствуешь. Но он — твой брат, мой сын и другой семьи у нас с тобой не будет! Так что… - Светлана зашуршала сумочкой, достала кошелек и положила на тумбу несколько купюр. - Бери. Идите с подружкой в свое кафе. А дома… Не хочешь с нами праздновать — ну и не надо! С Днем рождения, дочка, прими авансом наилучшие пожелания! - закончила Светлана и вышла из квартиры, громко хлопнув дверью.
Вниз по лестнице с пятого этажа — потому что лифта нет.
- Тяф, тяф, фыр! - приветствовала ее поднимавшаяся навстречу пара мопсов.
- Добрый вечер, - поздоровался их хозяин.
- Добрый вечер, Александр, - ответила Светлана и не глядя на него, продолжила путь вниз.
Он проводил ее задумчивым взглядом. Какая интересная женщина, в который раз подумал мужчина.